Первый пользователь. Книга 14 - Артем Сластин

Холодный ужас, в тысячу раз сильнее, чем в прошлый раз, сковал Хуана. Не страх за себя. Он знал — одно мгновение, один импульс воли, и угроза будет уничтожена. Это был другой страх. Страх перед тем, что придется сделать. Убить невиновного.

Тварь в теле парня не стала ждать.

Кожа на лице бегущего юноши поплыла как воск под паяльной лампой, растянулась, истончилась. Под ней зашевелилось что-то твердое, темное, — проступающее сквозь растягивающуюся плоть. Пальцы на руках начали вытягиваться, темнеть, превращаясь в длинные, острые когти. Оно уже было в двух шагах, с когтями занесёнными для удара, когда древний, неумолимый инстинкт самосохранения пересилил все.

Исчезли мысли, сомнения и жалость. За долю секунды до того, как когти разорвали бы его глотку, Хуан сфокусировался на точке в центре груди несчастного парня, там, где должно биться сердце. И мысленно, со всей силой сжал его в кулаке своей воли.

Парень рухнул как подкошенный, издав напоследок короткий, резкий выдох. Тварь не успела вырваться наружу, не успела преобразовать носителя, оставив его в целостности. И это имело свои последствия.

На рынке поначалу воцарилась гробовая тишина, но потом всё резко изменилось. Гомон толпы перешёл в рёв. Раздались пронзительные и резкие крики, полные ужаса.

— Он убил человека!

— Колдун начал убивать!

Лица, еще секунду назад нейтральные или улыбающиеся, искажались гримасами ужаса, ненависти, отвращения. В глазах читалось одно: Монстр. Он сам стал чудовищем в их глазах.

Хуан отшатнулся, сделал шаг назад, затем еще, потом развернулся и побежал. Бежал от толпы, от обвинений, от их ненависти. Бежал от своего поступка, так и не увидев, что тело убитого человека истлело, исчезая и чёрный дым впитался в нового носителя.

Тварь поняла его слабость, осознала его ужас перед убийством невинных. Жертва, пропитанная отчаянием, была в сотни раз вкуснее. Она давала больше силы. И чем глубже перед смертью была бездна, в которую падал разум пожираемого — тем больше силы она получала.

Охота началась.

Глава 15

Глава 15:

Побег с рынка лишь усугубил и без того невыносимое положение, ибо Тварь, продемонстрировавшая в тот момент недвусмысленные признаки разума — пусть извращенного, чужеродного, нечеловеческого по своей сути, но все же разума — перешла к более изощренной, куда более изматывающей тактике, отказавшись от прямых, грубых нападений, превращая весь город в своё игровое поле, где люди были лишь пешками в ее смертоносной партии.

Она являлась ему в бесчисленных, отвратительно-притягательных личинах, словно испытывая границы его сострадания и терпения.

То это была сгорбленная нищенка в лохмотьях, молящая о куске хлеба или глотке воды голосом, полным старческой немощи и слез, чьи глаза внезапно наливались абсолютной, бездонной чернотой, а иссохшее тело начинало неестественно вытягиваться, скрипеть и трещать, как сухие ветви, пока костлявые, дрожащие пальцы не превращались в острые, изогнутые когти, готовые разорвать плоть.

То она представала в облике юной девушки, окровавленной и беспомощной, лежащей под тёмными сводами моста и зовущей его тихим, прерывающимся стоном, полным невыразимых мук. По первости, движимый инстинктивным порывом, он даже дёрнулся к ней, но вовремя опомнился, когда волна мерзких изменений начала скручивать ее тело, выворачивая суставы и удлиняя конечности. Тогда его ответом стал всепоглощающий шквал огня, затопивший и её, и мост, и проезжающие мимо машины.

Пытаясь укрыться в лабиринте центральных улиц, наткнулся на группу рабочих, ремонтировавших прорванную трубу водопровода, из которой бил мутный фонтан, заливающий мостовую. Тварь, словно демон-паразит, вселилась в одного из них, заставив несчастного парня с искаженным от ужаса лицом броситься на Хуана. Его он сжёг его без колебаний, но она — словно издеваясь, насмехаясь над его тщетными усилиями, тут же переместилась в тело второго, стоявшего рядом в оцепенении, а затем и в третьего, уже пытавшегося бежать. Хуан психанул, испепеляя остальных людей — пока ещё нормальных, но потенциально способных превратиться в тварь и снова ринулся прочь.

Сотни людей самых разных положений, возраста и пола — от богато одетых бизнесменов до уличных торговцев, внезапно вставали у него на пути, прыгали из окон верхних этажей, разбиваясь о тротуар, но тут же начинали неестественно подергиваться и подниматься на переломанных ногах. Выползали из подворотен и канализационных люков, их сбивали машины, но они ползли по асфальту, оставляя кровавые полосы, тщетно пытаясь привлечь его внимание жалобными стонами или нечленораздельными криками.

Но каждая такая встреча, заканчивалась лишь новой, все более мощной вспышкой неконтролируемого огня, оставляющей глубокий, обугленный шрам в его собственной, истерзанной душе, умножая и питая его внутреннее отчаяние.

Контроль над огнем стал стремительно ускользать, превращаясь во все более хаотичную, дикую силу, подчиняющуюся лишь самым примитивным импульсам его расшатанной психики. Малейший испуг от внезапного шороха в темном переулке, малейший прилив гнева — а гнева становилось все больше, он клокотал внутри, как лава в жерле вулкана, гнева на Тварь, на безысходность ситуации, на собственную слабость и неспособность остановить этот ад — мгновенно выливался в неконтролируемый, разрушительный выброс тепловой энергии.

Фонарные столбы плавились и оплывали, как восковые свечи под паяльной лампой, когда он резко оборачивался на подозрительный звук. Окна в домах по обеим сторонам улицы растекались от жуткого жара просто от того, что он, задыхаясь от бега и адреналина, пробегал мимо, не в силах сдержать бушующую внутри бурю.

Пламя, когда-то бывшее его другом, защитником, и символом победы над холодом и нищетой — превратилось в неуправляемого демона, вырвавшегося на волю из самых темных глубин его души.

Тварь играла с ним как изощренный палач, ломая его сущность, но, по страшной иронии судьбы, каждый акт уничтожения очередного её вместилища, каждое сожженное тело, каждая выпущенная в ярости струя пламени — лишь подпитывала его внутреннюю силу, делая демона внутри него сильнее и неукротимее, замыкая порочный круг насилия

Хуан пытался сбежать, хотел открыть портал в локацию. Пусть даже Тварь сумела бы проникнуть в неё вместе с ним, он был готов на это. Готов пойти туда — где не будет людей, в место, где сможет дать ей бой, не опасаясь причинить боль невиновным, но коммуникатор отказывался включаться, голографический экран лишь рябил помехами. Единственное что работало — это его собственный пирокинез, всё яростнее и неконтролируемее, чем когда-либо. Хуан чувствовал себя живым факелом, готовым воспламенить мир от одного прикосновения.

Взгляд парня упал на строящееся здание, возвышающийся над окружающей обстановкой. Шестнадцать этажей голого, необжитого железобетонного каркаса, лишенного окон и перегородок. Самое главное — там