Мой Тёмный Амур - Алексей Вячеславович Гришин

Невидимая сила растаскивает нас в стороны, тянет меня к дальней стене и вбивает в нее. Я вскрикиваю от боли и понимаю, что Валентина прибило к противоположной. Крылья он успел спрятать, и сейчас, пробуя подняться на ноги, выглядит удивительно человечно.

– Полагаю, ты испытываешь незнакомые чувства, Валентин, – нежно произносит знакомый голос.

Афродита заходит в комнату своей царственной походкой, как всегда без обуви. Она в темно-алом платье, и даже в скупом свете камина ее красота поражает. Афродита наступает на лезвие меча и задумчиво проводит по нему аккуратными пальчиками своей босой ноги. Потом оборачивается ко мне.

– У нас запутанные отношения еще с древности, – мягко поясняет она. Я силюсь отлипнуть от стены, подойти ближе, но не получается и рукой пошевелить. – Покровительство, дружба. Возможно, даже немного любви. Мы сходились и расходились сотни лет. Обидно, что у столь прекрасного амура столь каменное сердце. Впрочем, моя сила, сила любви, способна раскрошить даже камень. Помнишь тот нарцисс, Лира?

Я в панике кошусь на часы. Без пяти двенадцать.

– Ты… – В обращенном на Афродиту взгляде Валентина бешенство. – Это ты ее ко мне подослала? Ты ее подучила, как меня завоевать? Браво, Афродита! Все прошло успешно. Она нажала на все нужные рычаги, я у ее ног.

Валентин зол, он пытается освободиться от невидимых оков, которые богиня надела на него, но я вижу и кое-что еще: он испуган. Валентин, такой независимый и храбрый, боится ее.

– О да, моя дорогая, – кивает Афродита, будто читает мои мысли, и с улыбкой приближается к Валентину, – он боится любви. Бедный мальчик! Я для него воплощаю то море эмоций, которое он не способен переплыть. Ты убивал амуров, чтобы почувствовать хоть какую-то власть над любовью, да? Мне очень жаль. Ты можешь убивать ее в себе, в других, но я… – она элегантно опускается на одно колено и смотрит Валентину прямо в глаза, из-за чего тот яростно сжимает зубы, – не подчиняюсь тебе. Я не мешала тебе сотни лет, Валентин. Позволила убивать, позволила бросить работу, которую ты столь блестяще выполнял. Ты ждал, что я развею тебя в пыль? О, ты ждал этого! – Афродита гладит его щеку. – Ты просил об этом, раз уж не хватило духу самому себя уничтожить, но я не являлась тебе так долго. Но вот теперь я здесь. – Она ласково гладит Валентина по волосам и смотрит на часы. – Ей осталось жить четыре минуты. Я сама с собой заключила пари: ты, который считал себя неуязвимым для любви, однажды точно кого-нибудь полюбишь. А я понаблюдаю, как эта любовь разобьет тебе сердце.

– В ней было хоть что-то настоящее? – глухо интересуется Валентин, неподвижно уставясь на меня. – Или ты нарочно создала ее настолько совершенной, чтобы мучить меня?

– Все было настоящее, – ласково отвечает Афродита. – Просто для каждого рано или поздно найдется подходящая пара. Кому, как не амуру, это знать?

Она берет Валентина за руку и нежно поглаживает ее второй, словно утешает в потере, которая еще не произошла. Мне становится страшно. Не за себя, за него. Не хочется оставлять его с жестокой, переменчивой богиней, для которой мы все – игрушки, всего лишь способ доказать ее правоту.

– Я наблюдала за вашими первыми встречами в волшебное зеркало и сразу поняла: наконец-то ты проиграешь. Впервые с тех пор, как начал свой поход против моих амуров, ты проводил с жертвой так много времени и получал от этого такое удовольствие. Знаешь, испытывать тебя мне было куда интереснее, чем ее. – Афродита баюкает ладонь Валентина в своих. – Я пришла к ней после того, как ты покинул ее на набережной. О, к тому моменту искра интереса и желания уже разгорелась в пламя, я в таких вопросах не ошибаюсь. Ты прекратил играть с этой девочкой, поскольку понял, что любишь ее, и не захотел причинять ей боль. А еще тебе было стыдно за содеянное. Поэтому ты решил не обременять ее своей компанией. Ты признаешь, что это знак любви?

– Да, – выдыхает Валентин и беспомощно смотрит на часы. Он веками играл с чужими жизнями, а теперь, похоже, впервые чувствует, что и сам стал жертвой чьей-то игры. – Спаси ее. Ты же можешь!

– Я предлагала ей спасение. Она достала для меня пару милых безделушек, принесла мне жертву на ложе из роз, но с последним заданием – убить тебя – не справилась и за это умрет.

– Афродита, прошу, – сквозь зубы цедит Валентин. Его лицо искажено злостью, болью и страхом. – Пожалуйста. Спаси ее, пусть я умру уже наконец. Мне не дорога жизнь.

– Именно поэтому ты будешь ее продолжать.

– Не будь такой жестокой.

– А что, это позволено только тебе? Надо же нам, бессмертным созданиям, как-то забавляться, проводя вечность. Не волнуйся, ты будешь жить еще очень долго, я позабочусь об этом. Ну а пока давай понаблюдаем, как Лира рассыплется в прах. У тебя место в первом ряду.

Я шумно выдыхаю. Афродита не даст нам приблизиться друг к другу, это точно. А часы вот-вот пробьют полночь. Как ни странно, я испытываю удивительно мало сожалений. Похоже, мое желание исполнилось и Валентин полюбил меня. Забавно, что это меня уже не спасет, но… от самой мысли об этом я чувствую себя счастливой, как юная человеческая девчонка, чье сердце только что пронзила стрела амура, успешно выполнившего задание.

Omnia vincit Amor, et nos cedamus Amori. Все побеждает амур, и мы покоримся амуру.

– Знаешь, я… я прекрасно провела время. – Я слабо улыбаюсь, не сводя глаз с Валентина. Хочу налюбоваться на него, пока могу, даже если потом уже не буду ничего помнить. Не желаю тратить на Афродиту свои последние минуты. – Помнишь, ты спросил: «Как тебе?» Мне было просто прекрасно, Валентин. Будь счастлив. Я серьезно.

– Чем я могу заплатить за ее жизнь? – глухо спрашивает Валентин, не глядя на Афродиту. Он смотрит только на меня и на часы. – Не тяни время: я знаю, ты игрок, любовь – игра, жизнь – игра, у тебя точно есть ответ на мой вопрос, ну же!

– Ну хорошо, – задумчиво протягивает Афродита. Она сидит на полу, обняв колени в длинном платье. – Отдай Лире самое дорогое, что у тебя есть. Отдай ей свободу. Проведи с ней бок о бок остаток вечности, никогда не покидай ее, никогда не обращай внимания на других женщин. Тогда я ее, так и быть, помилую. Мне любопытно за этим понаблюдать.

– Согласен, – выдыхает Валентин. –