Влияние - Анна Боронина

А потом женщина исчезла. Ее просто однажды не оказалось у стола, где они приводили в товарный вид найденные запчасти. Флюэнс долго бегала по городу безуспешно звала ее. Тогда ей, уже семи или восьмилетней, казалось, что ее снова бросили. Неужели это все было из-за Таллина? Неужели он, этот оплот мудрости интуитов, как сначала казалось Флюэнс, мог так поступить?

Правду ли сказал Кассиан, когда недвусмысленно намекал на то, что Таллин не просто обучал интуитов, а еще ставил на них эксперименты?

Мысли перескакивали с одной на другую, она маялась, думала, даже пыталась спросить Поток, но так и не смогла заставить себя задать вопрос самому Таллину. Хотя бы повернуться к нему.

Потому что боялась и одновременно хотела услышать ответ.

Кассиан мог обмануть, но Флюэнс ловила себя на мысли, что ему незачем было врать. Обман бы легко раскрылся, ведь так? Или злобный монстр просто хотел сбить ее с толку?

У Флюэнс было много вопросов, но разговаривать не хотелось. Хотелось подумать и разобраться самой. Раньше она всегда много думала, а теперь все происходило так быстро, что невозможно было остановиться мыслями на чём-то надолго, как приходило время действовать. Супремус Таллин прекрасно объяснял, но многое не договаривал. И поэтому слова Кассиана заставили Флюэнс задуматься, о чем еще он мог умолчать.

— Флюэнс… — снова окликнул Таллин. — Я чувствую твоё смятение, но поверь мне, беспокоиться не о чем.

Она резко обернулась, чувствуя непреодолимое желание сделать что-нибудь неправильное, закричать или может быть ударить такого невозмутимого Таллина, в глазах которого читались сочувствие и что-то еще, чего рассерженная и обиженная она не могла и не хотела понять.

— Вы правда ставили эти опыты не только на Кассиане? — неожиданно даже для себя выпалила она, и сразу же как-то потухла, как будто вопрос отнял все ее силы и неожиданную злость.

Короткая пауза, нарушаемая только гулом двигателей "Фантом" и мерным скрипом обшивки, показалась ей вечностью.

— Я не горжусь этим, Флюэнс, — тихо ответил Таллин, и, казалось, стал намного печальнее. — Я потратил много времени на эти исследования, тогда я не думал… о цене.

— Но… я думала, что это было лет десять назад, но… я попала на Ипсилон примерно в пять. Не уверена, но похоже на то.

— До того, как Эд смог участвовать в эксперименте прошло восемь лет.

На секунду мир остановился, а потом ее сердце гулко забухало в груди, мешая дышать.

— Я… — она не знала, что сказать.

Восемь лет экспериментов. Восемь лет опытов! Флюэнс вздохнула, потому что к горлу подкатывала тошнота. Сколько же интуитов погибло!

— Мы поговорим позже, Флюэнс, обещаю, что все объясню, — ровно сказал Таллин, хотя она уловила его тревогу, грусть и что-то еще плохо определимое в Потоке. — А пока я постараюсь сделать все, чтобы исправить то, что было сделано.

Она хотела бы начать разговор снова, как только они взлетели, но Таллин взял на себя управление “Фантомом” вместе с Алланом и Абби.

— Аллан хорошо знает безопасную дорогу до Альдебраса, — спокойно объяснил он, садясь в кресло пилота, — а я давно не летал, хочется вспомнить старые навыки. Ты пока отдохни. Мы поговорим, я же обещал.

Флюэнс только коротко кивнула, проигнорировав подмигнувшего Аллана, и уйдя в спальный отсек, забилась в угол узкой спальной койки, подогнув под себя ноги. Так она, бывало, сидела на Ипсилоне, в углу мастерской на импровизированной кровати из старого тряпья, пережидая особенно злые и долгие песчаные бури, мечтая и представляя, как встретит свою семью. Светлые мечты перестали были радостными, теперь она ощущала только неясную тревогу и желание забыть слова Кассиана.

* * *

"Фантом" вышел из гиперпространства с приличным запасом расстояния от Альдебраса: они планировали влиться в плотный поток звездолетов, заходящих в орбитальное пространство планеты и запрашивающих разрешение на посадку в различных точках.

Планета-город, которая всегда, даже переживая не лучшие свои дни, была сердцем Галактики, интриг и подковерных игр, технологий, новейших изобретений и дорогих тендеров, и вместе с тем отличалась ужасающей нищетой на нижних ее ярусах даже со столь внушительного расстояния внушала трепет.

Флюэнс настороженно смотрела в иллюминатор "Фантома": она никогда не бывала на таких густонаселенных и обжитых планетах, но что-то ей подсказывало, Альдебрас, если задуматься, — еще большая пустыня, чем Ипсилон.

Абби ворчал и отправлял выведанные Алланом коды доступа, так как супремус Таллин настаивал на необходимости приземления, как можно ближе к зданию Сената.

Флюэнс сначала заинтересовалась было, как он выглядит, вглядываясь в планету, но еще было слишком далеко, чтобы различать отдельные постройки, только теневая сторона Альдебраса загадочно поблескивала мириадами огней, тогда как в противоположном полушарии вставала местная звезда, разгоняя влажные облака с зыбких очертаний верхушек величественных небоскребов.

Она подумала помочь было с посадкой, чтобы занять мысли чем-то нейтральным, но не хотелось попасть под такой понимающий взгляд Таллина, и говорить не хотелось.

Пожалуй, она была бы не против сейчас увидеть Майка или Поля. Может быть стоило полететь с ними на далекую планету Серентис?

Но она здесь, чтобы помочь генералу Соларис. Вне зависимости от того, какие цели раньше преследовал супремус Таллин, сейчас он помогает Коалиции. А вопросы подождут. Ведь она ждала так много лет, что несколько часов ничего не изменят.

Мысли Флюэнс перескочили на Илларию Соларис. Хэнк просил привезти Таллина к Илларии. И Флюэнс чувствовала, что должна выполнить его просьбу. Это было даже не задание, не желание исполнить долг, как было у Поля. А какое-то внутреннее чувство, которое сама девушка не смогла бы объяснить. Может быть её вел Поток? А может быть просто желание выполнить последнюю волю того, кто заботился о ней.

Флюэнс прикрыла глаза пытаясь поймать ощущение света и счастья, которое накрыло её на вершине святилища интуитов. Несколько томительных минут она прислушивалась к мерному шуму двигателей "Фантома", на границе слуха скрипела обшивка и доносились приглушенные голоса из отсека пилотирования.

Флюэнс показалось, что Поток словно нехотя отзывается на её попытки расслабиться и помедитировать. Как будто чистый до этого, однажды став мутным, Поток меньше реагировал на ее присутствие. Но вот она поймала совсем рядом зыбкое светлое ощущение, которое всегда появлялось рядом с Таллином, отстранилась от него — не хотелось пока тревожить себя. Флюэнс знала, что рядом должен быть Аллан и Абби, но не могла понять, как различить их в переплетении нитей. На секунду ей показалось, что вокруг только хаос, который вот-вот утянет ее в свой бесконечный поток, но потом она ощутила странное, совсем не похожее на ровный