Гений МАЗа - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

купили её в Крыжовке, километров 20 от кольцевой, в очень старом садоводстве 1950-х годов, когда желающим нарезали царские 6 соток. Теперь в товариществах дают не больше четвёрки, рассказала Марина. Вообще, ограничений масса. Нельзя ставить капитальный дом, а только каркасно-дощатый одноэтажный, максимум — с мансардой. Не полагаются двойные рамы. Нельзя выкопать себе колодец на участке, самообеспечившись водой, а также снабдить себя электроэнергией на круглый год. Ещё с 1950-х годов заведено: дача ни в коем случае не имеет права стать местом всесезонного проживания и подобием фермерского хозяйства, у советского человека — одно жильё, максимум одно авто на семью. Иначе «всё, что накоплено непосильным трудом» рассматривается как нескромность и грозит неприятностями.

— У нас — не лучше, — согласился папа. — Некоторые выстроили себе настоящие дворцы под Харьковом. Если частный дом — сооружай себе что хочешь, только храни чеки на приобретение материалов. А если государство выделило квартиру — стоп, машина, полный назад. Разве это справедливо?

— Откажись от квартиры. Хочешь, с каждого ралли буду отстёгивать на постройку дома?

— Нет-нет, не нужно никаких ралли! — разволновалась мама. — У тебя после Умани, поди, всё ещё болит? Мариночка, солнышко, как же ты его отпускаешь?

— Не отпускаю. Сама езжу с ним. Вот, в Астрахани были. В сентябре Варшава-София. Не волнуйтесь, он теперь в грузовике — как в танке. Легковые считаем пройденным этапом.

— Но, дорогая. А как поставим на «березину» шестёрку в два с половиной литра? Неужто ты воспротивишься попробовать?

Её мнение знал, но интересна реакция.

— Пусть другие пробуют. Не те, кого жёнам приходится собирать по косточкам.

Будто она сама складывала мой скелет в той больнице.

Пока болтали, «москвич» съехал с шоссе на грунтовую и не слишком ровную дорогу. Я отметил про себя, как кидает его корму на рессорах. «Березина» шла намного мягче, глотая неровности.

Настройка её подвески — моя личная заслуга. Никакой спортивности, иначе бы сделал низкой и жёсткой. Не вдавался в американскую крайность, их лимузины мягкие как диван на колёсах, но слишком валкие. Делал под Европу, не забывая основное советское требование: максимально сглаживать неровности и не разваливаться от ударов на выбоинах.

Начался дачный кооператив, дорога стала очень узкой, даже «москвич» касался зарослей обоими бортами, наша — тем более, она шире по кузову и с правым внешним зеркалом заднего вида. Дачники без всякого уважения отнеслись к границам выделенных участков и прирезали от дорог сколько можно. Легковым не разминуться, грузовик может и снести насаждения по сторонам.

— Совсем немного автомобилей! — заметил отец. — И все загнали их на участок.

Естественно. Машина, брошенная на дороге, намертво её закупорит. Как это сделала «березина», потому что «москвич» втиснулся на собственное личное место. Марина пообещала отогнать служебную на полста метров дальше, к рощице, где чуть просторнее.

На участке я невольно вспомнил другую дачу — подмосковную, плод упорного труда умельца-самодельщика, технаря по образованию и призванию. Тесть был слишком гуманитарием. Они в своё время вместе с зятем кое-как привели в порядок домик, выкорчевали сдохшие деревья, собственно, на этом всё. Ни баньки, ни прудика, только грядки, клумбы. Одна сотка, по белорусской традиции, отдана под картошку, круглогодично доступную в магазине за копейки, зато «своя». Хорошо хоть оставили полянку перед крыльцом — посидеть-поужинать под открытым небом, коль не предусмотрена даже беседка.

У моих в Харькове дачи нет, но жильцы из дома моей юности самозахватом использовали землю во дворе, кто под цветочки, кто-то сажал что-то овощное. Мама, к сему бизнесу причастная, тоже считала себя сведущей в теме растениеводства и принялась обсуждать её с Анной Викентьевной, та на целый один процент откинула обычную чопорность и повела на экскурсию по «плантации». Отец с удовольствием полез в «Москвич-412» тестя, огромный шаг всего человечества по сравнению с его 407-м, потом оба попросили ключи и принялись изучать «березину», которая рядом с М-412 вообще производила впечатление космического корабля. Даже в базовой комплектации — без гидроусилителя руля.

Мы с Мариной и Машкой занялись продовольственной программой, распаковав харьковские запасы, во многом дублировавшие доступное в Белоруссии, и зачем это было тянуть издалека, а также закупленное тестем и мамойдорогой. Я соорудил импровизированный стол. Горячее Марина разогрела на газовой плите, питаемой от баллона.

— Как ты думаешь, наши поладили? — шёпотом спросил супругу.

— Отцы — точно. Мальчики — они всегда дети, даже если это дети пенсионного возраста. А тут сразу две игрушки! Даже завидно, как мало им надо для счастья.

— Марина! — вступилась сестра. — Ты и Серёжу этим обижаешь. Он — что, тоже просто с игрушками возится?

— Ну что ты! Сергей научился из игрушек делать неплохие деньги, сочетая развлечение с профессией. Но порой тоже ребёнок. Видела когда-нибудь подростков, вывалившихся в грязи? Например, на стройку забрались?

— Конечно!

— Вот мой муж — такой же. На ралли в Астраханской области вылез из МАЗа, так я его от штурмана только по росту отличила. По десять кило грязи на каждом. И дово-ольные! Как слоны после водопоя.

— Трудно представить.

— Да, Машуля. А ещё вообрази, там две женщины были, одной тридцать, другая как я. Обе перевернулись на МАЗе, искупались в какой-то жиже, одна шлем сняла — из шлема грязь течёт! Но обе вполне радостные, только уставшие. Отгородились, вымыли друг дружку из шланга, словно свой грузовик помыли, и отправились на награждение, сияя как новенький юбилейный рубль.

— Бр-р! Никогда не поверю, чтоб мой брат польстился на такую. Он — эстет, правда?

— Правда! — я не стал напоминать, что в Харькове сестра выставила меня лузером на женском фронте. — Маш, а у тебя как с личным? Парень есть?

Пожалел, что спросил.

— Никак. Тот, что нравился мне, на меня даже не смотрел, потом уехал в другой город, перевёлся. Липнут сразу двое, даже подрались между собой, я их держу на расстоянии и дразню.

— Возьми у Марины мастер-класс. Вот уж кто умеет манипулировать мужиками.

— Ты себя имеешь в виду? — спросила моя неестественно ровным тоном.

— Ты способна ГАИшника, остановившего за превышение скорости, заставить мчаться впереди с включёнными сиреной и мигалками, лишь бы не опоздать в процесс на другом краю города. Машка подобному не научилась.

— Хорошо бы! — призналась сестра.

Значит, личная жизнь у неё сложилась не так, как в той реальности. Там уже на первом курсе любовь-морковь, «мама и папа, вы