Старые недобрые времена 2 - Василий Сергеевич Панфилов

Нокаут…

… или нет, но Мясник, во всяком случае, обрушился на брезент ринга, и не сразу завозился, пытаясь встать.

К этому моменту и лица, и руки бойцов, и брезент, покрывающий ринг, в крови, в поту, в слюне и соплях, и это, скорее всего, ещё только начало!

' — Однообразно' — отметил попаданец, которого этот поединок хотя и не оставил равнодушным, но далеко не настолько, как его приятелей и соседей. Однако, несмотря на достаточно примитивную технику, звериной мощи и опыта у бойцов достаточно, и Ванька, оценивая себя достаточно высоко, предпочёл бы, тем не менее, не встречаться с бойцами такого уровня без кастета, а лучше — револьвера.

Запах пота, крови, тестостерона и насилия разъярил толпу, гудящую, как сборная трансформаторов.

— В морду ему, в морду! — взвивается над толпой отчаянное, — Да не жалей ты кулаков, со всей силы бей! Бей!

На ринге, тем временем, доминирует Джо, который сейчас, показав достаточно удали и мощи в первые минуты боя, стал осторожничать, уже не так безоглядно идя на размен ударами. Он заметно подвижней, и хотя его удары не имеют такой мощи, как у соперника, но зато и чрезмерно развитый мышечный корсет не сковывает движения.

Джо шатает Мясника градом прямых ударов, не подпуская его близко, так что мощные свинги его соперника с хрустом вспарывают воздух, а не физиономию Стила. Мясник, хекая, с каждым ударом выбрасывал в сторону противника кулаки и кровавую слюну, а его маленькие глаза, и так-то неплохо спрятанные под неандертальскими надбровными дугами, изрядно заплыли. Под левым глазом у него наливается, набухает кровью что-то совершенно чудовищное, придавая и без того своеобразной физиономии совершенно дикий, даже какой-то нечеловеческий вид.

Взревев диким зверем, Мясник неожиданно бросился вперёд, и весьма, чёрт подери, резво! Опрокинуть Бена на брезент ему не удалось, но и коронный удар коленом от его противника не прошёл!

Обхватив Джо в районе поясницы, Мясник, приподняв его, пытается натурально сломать его, но Стил, зацепившись ногой за ноги противника, не сдаётся, и, высвободив одну руку из захвата, принялся бить открытой ладонью по ушам Мясника, отталкивать его физиономию от себя, цепляясь пальцами за лицо и едва ли не за глазницы.

Это привело публику в настоящее неистовство, и густой поток ругани, божбы и мольбы всем богам разом встал столбом над Ист-Эндом!

— Уши ему оторви, Джо! — взвилось откуда-то из задних рядов, — Уши! Ему, хряку, они без надобности!

— Ломай его, Бен! — орёт, надрывая лощёную физиономию, наследник знатной фамилии, — Об колено!

Наконец, Джо удалось освободиться. Оттолкнувшись от Мясника ногой, он отлетел на добрые пару ярдов, но, не удержавшись на ногах, упал. Гонг!

— … молодец, — не слышит, а скорее, читает по губам, догадывается попаданец, видя, как секунданты Джо промокают его лицо какими-то примочками. Физиономия бойца, как и его противника, стала вовсе уж карикатурной пародией на человеческое лицо. Сейчас это гротескные маски, а само происходящее на ринге чем дальше, тем больше напоминает жертвоприношение. Впрочем…

… это недалеко от истины!

Встал Джо Стил несколько неловко, и попаданец, охваченный чужим азартом, отметил машинально, что, кажется, Мясник повредил ему рёбра…

Гонг! Мясник Бен, сорвавшись с места, бросился вперёд, но и Джо, Бог весть, по каким соображениям, последовал его примеру!

Завязалась жесточайшая, грубая рубка, в которой бойцы почти не уклонялись, а только лишь били, били и били изо всех сил, так часто и так сильно, как только могли! Их движения потеряли всякое подобие грации, но мощь ещё сохранилась, и бойцы, шатаясь, молотили друг друга, как озверелые, пока, наконец, кулак Мясника не встретился удачно с челюстью Джо Стила.

Гонг…

… и с ринга Джо уже не поднялся.

Он ворочался, пытался встать на одно колено, падал назад, но пытался снова и снова… пока секунданты не утащили его.

— Какой бой! — восторгался Эрни, бегая вокруг компании с неиссякаемым энтузиазмом, и ему, то бишь энтузиазму, очень способствовали заработанные на бое невеликие, но всё ж таки деньги, — Как он ему, а⁈ Н-на через руку!

Он тут же попытался провести виденный оверхэнд, чуть не зацепив какого-то красномордого лавочника, чья физиономия вываливается, выдавливается из тесных рамок полуседых бакенбард и бороды.

— Боец! — дружелюбно хохотнул тот, пряча в недрах сюртука полученные у букмекера деньг и растягивая в приязненной улыбке бритые и битые дряблые губы, выдающие как почтенный возраст, так и бойцовское прошлое, — Понимаю, понимаю… но, парень, ты бы руками поаккуратней, а то народ на взводе, в ответ заехать могут! Здесь, в Лондоне, резких парней много.

— Простите, мистер, — повинился Эрни, забавно сцепляя руки перед собой и часто моргая, выслушивая заслуженную нотацию, — Но нет, какой бой…

— Славный бой, — важно согласился лавочник, чуточку польщённый смирением случайного собеседника, — но я, парни, видел бой по старым правилам, ещё тем… Вот так да, жёстко! И ногами лежачего, и попрыгать могли, а уж ухо оторвать или глаз выдавить, на раз плюнуть! Вот там да, настоящий бокс!

— Не скажите, мистер, — получив, в свою очередь, деньги у букмекера, не согласился с ним какой-то важный коротышка с долговязым костистым лицом, по виду мелкий клерк из Сити, — искусство бокса развивается со временем!

Возле букмекера завязалась дискуссия, жаркая, но вполне благодушная, не в последнюю очередь благодаря выигранным на бое деньгам. В клубах табачного дыма, перемешанного с тестостероном и кровью, передавая по кругу бутылки и фляжки с виски и бренди, мужчины спорили о боях и спорте.

Каждый, разумеется, мнит себя знатоком, чему способствовали как выигрыши, пусть в основном скорее символические, так и личный опыт, который, разумеется, раздувается из мухи до слона, притягивая все «если бы». Собственный опыт, опыт приятелей и виденные когда-то бои сметаются мётлами языков в огромные, неряшливые, дурно пахнущие экспертные кучи.

' — Если всему верить…' — мелькнуло насмешливое в голове у Ваньки.

— Здоровый кулак всё решает! — безапелляционно выдаёт коренастый малый «Томас, как сэра Мэллори!», тыча под нос всем присутствующим свои, — Во! Видали⁉ С такими кулаками и кастета не надо!

— Знатные грабки, — оценил Дик, перескочив, в угоду моменту и окружению, на простонародный жаргон, который попаданец знает очень нетвёрдо, часто скорее угадывая, нежели понимая, — в такую лапищу апельсин можно спрятать, и играть «В какой руке!»

— Г-ха! —