Архитектор Душ IV - Александр Вольт

Кабинет был тот же: массивный дубовый стол, портрет Императора на стене, большое окно с видом на площадь. Докучаев не сел. Он остановился посреди комнаты, сцепив руки за спиной.

— Ты в курсе, что произошло в субботу вечером на окраине промзоны? — спросил он, не поворачиваясь.

Я выдержал паузу. Вопрос был не о том, знаю ли я. Вопрос был о том, признаю ли свою причастность.

Он медленно обернулся. Его взгляд был тяжелым, изучающим. Он ждал.

— Хотя зачем я вообще тебя спрашиваю…

Мы встретились взглядами. Казалось бы, о чем можно рассуждать, если и так все ясно, ведь после облавы на дом Вяземского я не сложил лапки, а продолжил действовать, хотя этим должны были заниматься СБРИ и эльфы.

Последним, к слову, а еще конкретнее Шае, отдаю должное. Мы хорошо поработали, жаль только, что ее рассекретили. Каким образом это случилось, я спросить не успел, но, думаю, возможность еще представится.

— Да, — ответил я ровно, без вызова, но и без извинения.

Он смотрел на меня еще несколько секунд, потом медленно кивнул, словно мои слова подтвердили его догадки. Усталым жестом он развернулся и подошел к окну, уперевшись руками в подоконник. Его плечи были напряжены.

— Что ж, — произнес он, глядя на просыпающийся город. — В любом случае… спасибо тебе за то, что ты сделал.

Я не сразу понял, не ослышался ли. Благодарность была последним, что я ожидал от Докучаева с таким серьезным лицом, да еще и в утро понедельника.

— Потому что ни один здравомыслящий человек не мог позволить держать такую грязь и дрянь в своем городе, — продолжил он глухо, не оборачиваясь. — Ты все правильно сделал. И главное — молодец, что привлек Инквизицию. Это их зона ответственности.

Он помолчал, барабаня пальцами по подоконнику.

— Нам, конечно, скорее всего предстоит поработать, поскольку, как ты понимаешь, трупы были найдены при весьма непонятных обстоятельствах.

Я усмехнулся. Вот оно. Началась бюрократия.

— А что? Инквизиция хочет сказать, что они не имеют к этому никакого отношения?

Докучаев повернулся ко мне с искренним удивлением.

— А ты думаешь, Инквизиция захочет брать на себя такое дело?

Он вопросительно приподнял бровь. Этот жест сказал больше, чем слова. Инквизиция, как и любая структура, не любила лишнего шума и бумажной волокиты, особенно когда дело касалось десятка трупов с пулевыми ранениями и признаками оккультной деятельности.

— А они что, до сих пор его на себя не взяли? — спросил я. Корней обещал все уладить, тем более это было в их интересах.

Пристав ушел от прямого ответа.

— Мне известно, что Инквизиция там была, — сказал он осторожно. — Но я не знаю, как обстоят дела, в подробностях.

— Ну, — я развел руками, — давайте подождем, что скажет Инквизиция. Если потребуется наше вмешательство как Коронерской службы, чтобы объявить, что трупы оккультистов с пулевыми ранениями умерли насильственной смертью — будем тогда об этом и думать. А пока Инквизиция занимается этим вопросом, нам нет смысла туда лезть.

Докучаев выслушал меня, его взгляд снова стал тяжелым. Затем он молча вернулся за стол, опустился в кресло.

— Тоже верно, — произнес он, взяв со стола папку и открыв ее, давая понять, что разговор окончен. — Если нам придется работать — поработаем. А пока что… занимайся своими делами.

Я молча кивнул, развернулся и вышел, плотно закрыв за собой дубовую дверь. Хорошо, что он не стал спрашивать, откуда я знаю, что все из причастных к оккультному ритуалу в старом коллекторе были превращены в решето.

За время моего отсутствия кабинет наполнился жизнью. Игорь и Андрей склонились над мониторами, погрузившись в работу. Их опоздание было привычным и почти традицией. Лизавета сидела за своим столом с прямой спиной, пальцы быстро двигались по клавиатуре.

Атмосфера была рабочей, почти обычной, но под поверхностью чувствовались отголоски субботних событий. Они ждали, что я скажу.

— Доброе утро, — сказал я, проходя к своему столу.

Короткая планерка была необходима. Нужно было подвести черту под произошедшим.

— Во-первых, — начал я, когда все обратили внимание, — вопрос с так называемыми оккультистами, по предварительной информации, можно считать закрытым. Дальнейшим расследованием и ликвидацией последствий занимаются соответствующие имперские службы.

Я намеренно использовал сухой канцелярский язык. Это создавало дистанцию, превращало пережитый кошмар в рядовой служебный инцидент.

— Во-вторых, хочу поблагодарить всех за участие в информационной кампании. Ваша работа помогла разрешить ситуацию. Особенно хочу отметить ваш вклад, Лизавета.

Она коротко кивнула, не поднимая глаз, но я заметил легкий румянец на щеках.

— Теперь возвращаемся к текущим делам, — заключил я. — Отчетов накопилось достаточно. Приступаем.

Я опустился в кресло, чувствуя, как спадает напряжение. Монотонная рутина, еще недавно казавшаяся скучной, теперь приносила облегчение. Перебирать бумаги, читать отчеты, отвечать на письма — все это было просто, понятно и безопасно. Я просматривал почту — квартальные отчеты, запросы из других ведомств, уведомления о новых регламентах. Обычная жизнь.

Сигнал уведомления из «Имперграмма» отвлек меня. На экране всплыло окошко с аватаркой Лизаветы.

«Все в порядке?» — гласило сообщение.

«Более чем», — напечатал я.

«Хорошо. Я просто… волновалась. Мне нужно до конца недели закрыть все дела здесь, и в понедельник я окончательно уезжаю».

Мои пальцы замерли над клавиатурой. Значит, все решено. Внутри что-то шевельнулось — смесь облегчения и чего-то еще, чему я не мог подобрать названия. Эта связь, унаследованная от старого Громова, требовала завершения.

«Наша договоренность на субботу в силе?» — напечатал я.

Я видел, как она на мгновение замерла, глядя в телефон. Потом уголки ее губ поползли вверх в знакомой улыбке.

«Конечно, — пришел ответ. — Или ты думаешь, я не хочу провести с тобой последнюю перед отъездом ночь?»

«Ну, она может быть и не последней. Мне все равно нужно в столицу. Можем поехать вместе».

Пауза затянулась. Я видел, как улыбка исчезла с ее лица, сменившись недоумением.

«В столицу? Зачем?»

«Есть неотложные дела. Кажется, что-то случилось дома».

«Дома? Тебе отец написал?»

«Да».

На ее лице отразилось искреннее изумление.

«Пффф. Спустя все то, что между вами было, он внезапно захотел наладить отношения?»

«В письме никакой конкретики не было, поэтому еду узнать».

«Ясно. Что ж, буду рада твоей компании».

Она посмотрела на монитор, пальцы забегали по клавиатуре.

«Там какая-то срочная заявка прилетела, я возьму».

Я видел,