Двадцать два несчастья. Том 3 - Данияр Саматович Сугралинов

— И что?

— Как это что? Он бы сказал Харитонову, что я с Ваней!

— Насколько я знаю, Харитонов женат, — сказал я. — Ты вполне могла сказать, что у тебя жених, мол, замуж собираешься. Какие у Харитонова могут быть к тебе претензии?

— Ты Харитонова не знаешь? — Она понурилась. — Он мстительный, капец.

Долила себе коньяка, выпила половину. Остальное отставила в сторону. Разговор явно ее тяготил.

Тем временем из комнаты вышел Валера. Встал на пороге, потянулся, зевнул, показав розовую пасть. Потом вошел на кухню и ловко запрыгнул Эльвире на руки.

— Котик! — восхищенно протянула она и принялась гладить этого мелкого засранца.

Валера устроился у нее на коленях, аккурат между разошедшимися полами рубашки, и затарахтел, как трактор. Мохнатый подлец блаженно жмурился, уткнувшись мордой в ее живот, и я поймал себя на совершенно идиотской мысли, что завидую собственному коту.

И удивился. Думал, он ко всем моим гостьям относится так, как к Диане, то есть шипит и царапается. А тут вот что.

Странно.

Хотя чего странного? Я бы и сам с удовольствием устроился у Эльвиры на коленях. И чтобы она меня вот так гладила.

От этой мысли я усмехнулся и спросил:

— Эльвира, а почему Рамиль на меня взъелся? Почему меня так ненавидит? Что я ему сделал?

— Ты че, Серега?

От удивления она даже трезветь начала. Я торопливо долил ей коньяка и поправился:

— Ты меня не так поняла. Я-то знаю. Но это моя версия. А мне хотелось бы услышать твою. Ты у нас девушка умная и наблюдательная.

От похвалы Эльвира зарделась. Я давно заметил: глуповатые красавицы больше любят, когда их хвалят за ум и мудрость, чем за внешность.

— Ну, в общем… — Она погладила Валеру за ухом, тот замурлыкал еще громче. — Рамиль тебе мстит за тот случай.

Приехали.

Откуда мне знать, за какой именно случай? И как теперь это выяснить, не выдав себя?

От авторов

Пока Серега общается с Эльвирой, напишите, как у вас дела? Будете ли вы читать его историю на праздники или вас поглотила новогодняя суета? Ваши отзывы помогут нам помочь определиться с тем, как писать этот цикл дальше и в каком графике. Спасибо!

Глава 19

Значит, Рамиль Зарипов мстит мне «за тот случай». И чтоб уж совсем сильно «отомстить», подкладывает мне в постель Эльвиру. Что-то тут не бьется.

Строго посмотрев на Эльвиру, я равнодушно поинтересовался:

— И что такого?

Она неодобрительно вздохнула и пожала плечами:

— Просто ты, Сережа, стал очень странный в последнее время. Сильно изменился. Ты что, вообще не соображаешь, как ты его тогда унизил? Из-за тебя мы же потом несколько месяцев над ним все издевались: и в нашей больнице, и в других потешались.

И вот что ей сказать? Я не просто не помнил, а не знал и потому продолжил изворотливо стоять на своем:

— Хочу услышать твое мнение.

Эльвира, как ни странно, моему напору совершенно не удивилась. Наоборот, продолжила рассказывать, смакуя каждый нюанс, потому что, судя по всему, посплетничать любила и знала в этом толк:

— Да что там рассказывать! В общем, когда у нас была та комиссия из Москвы, Рамилька сильно лопухнулся, — пренебрежительно скривилась она. — Ты же помнишь, как они те задания раздавали?

Я сперва кивнул. А потом подумал и пожал плечами. Откуда мне было знать? Но не стану же я ей в этом признаваться.

— Короче, когда они нас стали делить на группы, Рамилька специально с тобой в одну встал, он мне потом сам признался… когда мы с ним это… — Она вспыхнула, покраснела и быстро перевела тему. — А когда набирали в группы по семь человек младшего медперсонала, тоже подсуетился и выбрал только тех, кто работает в операционной. Так выиграть хотел. Хотя та же Галина Сергеевна к нам просилась, но ее Рамиль не взял. Она тогда так обиделась, аж плакала.

— Да, несправедливо вышло, — нейтрально поддакнул я, когда Эльвира сделала паузу.

— Ну и вот. Получается, что разбили они нас на группы вроде как случайно, вот только наша была составлена заранее. И еще группа Олега. Ну, с ним-то понятно. А вот насчет нас это вопрос! Понял? Но ты стопроцентно не обратил на это внимания.

Я согласно кивнул. Эльвира победно усмехнулась, мол, и не сомневалась в твоей наивности.

— А ты понял, что, когда нам по жребию дали тянуть задание, Рамиль самое сложное достал?

Я сделал неопределенный жест. Но Эльвире и этого было достаточно. Ее уже понесло, и она не могла остановиться.

— Ага, — кивнул я и поморщился. — Слушай, я что-то забыл, а что там за задание было?

— Еще бы, так бухать, конечно, все мозги протухли. Мне кажется, ты вообще белочку тогда словил, — осуждающе сказала она и процитировала: — «Интраоперационные характеристики менингиом задней черепной ямки». Прикинь, западло какое?

Я представлял. Самая ненавистная группа опухолей. Нет, не то чтобы у врачей были любимые опухоли. Вовсе нет. Но именно с этими отвратительно работать. Потому что они хоть и доброкачественные, но очень уж разнородные. И для работы нужен, как говорится, глаз-алмаз и колоссальный опыт. А еще супер-пупер-везение. Там же все зависит от множества нюансов: от локализации опухоли, от размеров, характера роста, отношения с окружающими нейроваскулярными структурами. Задание было действительно непростым.

Тем временем Эльвира продолжила рассказывать:

— Потом вызвали Зарипова рассказать, какими методами надо, значит, сделать это все… А он то ли растерялся, то ли вообще не знал. В общем, сначала неправильно назвал методы, потом вообще запутался в диагностике, и нас хотели дисквалифицировать. Если бы не ты, был бы капец.

— Я? — А вот тут было удивительно.

— Ну да. Ты вышел и все красиво рассказал. Рамилька чуть не опух от злости. Аж перекосило бедного!

— Так он же вроде радоваться должен?

— Так-то оно так, — кивнула Эльвира. — Мы тогда выиграли. Но, так как Зарипов правильно не смог сказать, заняли не первое место. Только четвертое, хотя получили призы. И еще приз зрительских симпатий. Славно тогда набухались.

Она помолчала, собираясь с мыслями.

— Но хоть мы тогда и выиграли, по сути, Рамиль проиграл. Вот он после этого тебя и возненавидел.