Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Гедимин досадливо хмыкнул.

— Как их сдёргивать?

— Держишь за жёсткое и тянешь вдоль верёвки, — пояснил Вепуат, вбивая в пепел стойку для «трилобитов». — Вдоль, не поперёк! Сил у тебя хватит, но после этого уже никто никуда не полетит. Иди! Спустишься — свистнешь.

Свистеть в респираторе было сложно, но какой-то гулкий дудящий звук у Гедимина получился. То, что донеслось сверху, напоминало вой одной из местных дудок. Гедимин еле слышно хмыкнул и намотал на пальцы шнурок. «Кальмары» ещё не выдохлись — похоже, нанизывание не причинило им большого вреда, сил у них осталось много. «Здесь держать, сюда — тянуть. Не раздавить бы…»

Первого «кальмара» он всё-таки прищемил — тот стал внезапно плоским, на пальцы брызнула слизь, но, когда Гедимин, оторопев, разжал их, животное подпрыгнуло на ладони и рвануло вертикально вверх. Выписав в воздухе два резких зигзага, «кальмар» крутнулся на месте, но ускориться для очередного рывка не успел — длинная тень смахнула его, как пылинку. Вепуат на холме радостно взвыл.

Второй «кальмар» взлетел невредимым и заметался от скалы к скале, резко разворачиваясь и меняя высоту. «Трилобит», выскочивший из-за каменного зубца, хлопнул хоботком, но впустую — добыча ушла на метр ниже. Охотник рванулся, выгибая крылья, и на вираже дотянулся-таки до задних щупалец «кальмара». Животное втянулось в хоботок, и «трилобит», выписав неторопливый круг, нырнул за скалы. Гедимин вынул из-за спины связку приманок. «Почти нашёл. Не очень быстрый, но чутьё хорошее.»

…Последний «трилобит» взял добычу таранным ударом — резко, на развороте, ударил её на лету головным щитком. Оглушённый «кальмар» отлетел к скале, где Подранок его и подобрал, всосав в раздутый подбрюшный мешок. Судя по его форме, съедена была только первая приманка, остальные две «трилобит» оставил про запас. Так сделали и остальные охотники; самым раздутым был Сокол — он и так с трудом успевал за быстрыми «кальмарами», а под конец, отяжелев, едва не упустил добычу. «А Вепуат говорил — они голодные,» — Гедимин, вспомнив «мешки с припасами», озадаченно хмыкнул. «Или такую пищу едят вдумчиво? Интересно, чем её разделывают. Брюшными крючьями?»

Сверху донёсся свист — нормальный, без завываний, и Гедимин ошалело мигнул, сообразив, что слышит такое от Вепуата не в первый раз — и как это соотносится с техникой безопасности.

— Эй, наверху! — крикнул он, огибая скалу. — Шлем надень!

— Какой, второй? — насмешливо хмыкнул Вепуат, поднося руки к шлему. Он был на месте, и респиратор разведчик успел пристегнуть. Гедимин поморщился.

— Ликвидатор, а глотаешь ксеновоздух! Надышишься тут пепла…

Вепуат что-то ответил, но сармату было уже не до него — в его кулак врезались двое «трилобитов», и онемевшие пальцы поневоле разжались. Животные, подхватив выпавший шнурок, дёрнулись в разные стороны — каждый тянул его на себя. Вепуат с сердитым воплем застучал когтями по броне. Гедимин перехватил шнурок, выдернул его из «трилобитов» и быстро сунул в карман. Существа, хрюкая, облетели его по кругу — и, с места набрав ускорение, умчались к Вепуату.

— Запах, — сармат, перехватив шлейки, махнул свободной рукой. — Чуют кровь. Но ты, на будущее, поосторожнее. Хоботки у них всё-таки не титановые.

Гедимин поднялся на пепельный вал. «Трилобиты» расселись на стойке и теперь толкали друг друга хоботками в подбрюшные мешки. Сокол отрыгнул расплющенную и чем-то сочащуюся добычу, и ближайшая самка тут же её втянула. Вепуат покачал головой.

— Теперь долго будут делить. Пусть общаются, им надо. У нас, на холоде, они сонные. А так это бодрые звери. Очень общительные.

— Соколу что-нибудь достанется? — спросил Гедимин, глядя, как Чужак отбирает у самца второго «кальмара».

Вепуат пожал плечами.

— Посмотрим. Но в природе они как-то не дохнут, верно? Вообще — хотелось бы посмотреть на стайную охоту. Надо будет попросить Броннов — пусть поставят ещё силки. У них получается лучше, чем у меня. Хотя — сейчас не сезон, «кальмаров» мало, мелкие…

«Трилобиты», бросив под стойку недоеденную добычу, перемахнули на спину Вепуата. Гедимин услышал треск за спиной — кто-то уселся и на его броню. На валу в пяти шагах от сарматов стояли Сэта в кованых панцирях. Гедимин растерянно мигнул.

Один из Сэта что-то прошелестел, указывая за горизонт. Вепуат ответил коротким треском и повернулся к Гедимину.

— Говорит — у них есть кое-что ненужное, но если нам нужно — мы можем забрать. Ядро Сатурна! Кого опять в плен занесло⁈

— Стражи, s— sa hasesh! — прошипел Гедимин, стряхивая со спины недовольного «трилобита». — Как им объяснять, чтобы дошло⁈ Может, так и оставить? Пусть их Сэта учат, им привычнее.

Вепуат укоризненно хмыкнул.

— Ты иди с «трилобитами», пристроишь их в шатре, а я тут один разберусь. Нет, ну где у существ мозги⁈

«Если это Хассинельг — в хвостовой клешне, должно быть,» — невесело ухмыльнулся Гедимин, укладывая в корпус дрона очередную записку для Альгота. «И у них вечно сотрясение. Так, пластины я сомкнул, теперь не выпадет…»

…На дне тюремного «колодца» было плюс восемьдесят — само его устройство обеспечивало охлаждение, втягивая в шахту относительно прохладный внешний воздух. Ниши, заткнутые дырявыми глиняными пробками, были проделаны как раз на пути холодного потока — там было градусов пятьдесят, неприятно даже для сармата, но не смертельно. Сэта, выдернув одну из пробок, сунули внутрь копьё с крюком и под чей-то гневный рык сбросили на дно колодца разукрашенный череп. Через несколько секунд из ниши выбрался гуманоид. Он был одет скудно — кажется, у него отобрали все цацки, оставив только набедренную повязку. Он, рявкнув на Сэта, встал в петлю подъёмника, схватился руками за узел на тросе; его спускали вниз, а Гедимин, угрюмо щурясь, разглядывал грубый красный орнамент поверх короткого жёлто-бурого меха. «Жёлтый Джагул…»

Джагул быстрым шагом подошёл к черепу, так и валяющемуся на полу, рявкнул на охранников-Сэта (те насмешливо зашипели) и, сдув с костяной маски пыль, надел её на себя. Это определённо был не шлем — защищала эта штука плохо, зато отлично закрывала обзор, — да и смысла в половине деталей, включая