Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Лучевые источники? — Гварза повернул чертёж другой стороной, и Гедимин снова выругался про себя — вот зачем было расписывать обозначения так подробно⁈

— Двупучковые взрыватели? — «командир» тяжело вздохнул и смерил ремонтника долгим угрюмым взглядом. — И что ты этим хотел сказать?

— Это обычный «Квазар», — отозвался Гедимин. — Для синтеза ипрона. Если его установить на холме и заэкранировать по всей длине…

Он замолчал. Гварза пристально смотрел на него, и по его малоподвижному лицу пробегали волны.

— На Равнине. Это. Не работает, — отчеканил он каждое слово, выдёргивая из ежедневника листок с чертежом. — Ядро Юпитера! И этот сармат работал у Ассархаддона…

— Почему не работает? — Гедимин мягко переступил с ноги на ногу, готовясь отобрать чертёж и заехать кулаком в респиратор — а дальше как пойдёт. — Объединение атомных ядер…

— Часть процесса формирования микропрокола, — Гварза болезненно поморщился. — Нет формирования — нет объединения. Мать моя пробирка, с кем приходится иметь дело…

Бросив ежедневник на стол, он двинулся к шлюзу, по-прежнему держа чертёж в руке. Гедимин даже не посмотрел в его сторону. Он уткнулся взглядом в столешницу, чувствуя, как «горят» скулы и затылок. «Гедимин, ты идиот! Ты сам эти процессы изучал… Как можно было не учесть⁈»

Шлюз закрылся. Гедимин медленно прошёлся вдоль столов, подобрал ежедневник и, помянув про себя спаривание «макак», сунул его в карман. «Весы. Пойду собирать весы. Надеюсь, на это моих мозгов хватит.»

…Кованые чаши замерли в равновесном положении. Гедимин надавил на одну из них пальцем — конструкция пришла в движение, но, едва он палец убрал, пару раз качнулась и снова уравновесилась. Одобрительно хмыкнув, сармат достал горсть камешков.

— Может, отломать кусок побольше? — Вепуат оглянулся на долину, где лежали остатки «лепёшек» из гравия. — Килограмма на два хотя бы? Твою мелочь весы вообще заметят?

— Должны, — отозвался Гедимин, опуская в чашку застывшую каплю рэссены.

Балансир отклонился — незначительно, на едва различимую долю деления. Сармат, хмыкнув, положил на другую чашку противовес. Балансир вернулся к центральной отметке и лёг на неё, не отклоняясь ни на миллиметр.

— Вот как… — протянул Вепуат, выглядывая из-за плеча Гедимина. — Значит, и с малыми объёмами можно будет работать. Точная штука… Гедимин! А если она перекосится и разбалансируется? Снизу-то гравий… Может, слепить под ней плиту?

Гедимин качнул головой.

— Разве что временную опору. Стационарные весы долго не выживут. Их придётся разбирать, убирать под крышу. Плита — лишняя тяжесть.

— Да, верно, — Вепуат покосился на изжелта-зелёное небо, покрытое бесформенными пятнами. — Но временная опора была бы не лишней. Сделать в ней дырку под нижний конус… А может, над ними вообще построить здание?

Гедимин едва заметно поморщился.

— Посмотрим. Может, они вообще не пригодятся.

Вепуат обиженно хмыкнул.

— Да Гедимин! Чего не пригодятся-то⁈ Они все придут. Они уже готовы прийти. И будет цех, и торговля, и всё это. Что бы там Гварза ни болтал! Ты же знаешь…

— Ничего я не знаю, — буркнул Гедимин, глядя мимо него. — Опыт любопытный, вот я и участвую. А кто там придёт и чем займётся — это не ко мне.

Очередной камешек лёг на весы. Коромысло наклонилось, балансир сместился, чашка пошла вниз.

… — Держи, — Вепуат деловито сунул в руки Гедимину толстый шнурок, замкнутый в кольцо. — Держи крепко — вырвутся!

Предупреждение пришло вовремя — сармат едва успел поймать шнурок, вылетевший из руки. Верёвка со скреплёнными концами была продета через жаберные щели десятка летучих «кальмаров». Они и сейчас порывались лететь, каждый в свою сторону, — продолговатые тела раздувались, жёсткие пластины выворачивались под углом, становясь ребром к ветру, пучки щупалец судорожно дёргались. Гедимин вцепился в шнурок, растерянно глядя на трепыхающуюся связку.

— Я их взять не могу, — пояснял Вепуат уже из шатра, где недовольно хрюкали «трилобиты», собираемые в мешок. — Животные взбесятся сразу, и вся тренировка насмарку. Придётся тебе их запускать. Они вполне летучие, только проколотые, — будут чуть медленнее…

«Проколотые?» — Гедимин поднял связку, присматриваясь к дёргающимся «кальмарам». Их тела, напоминающие кожистые пузыри, раздувались на рывке вчетверо — и вместе с эластичным покровом растягивались и едва заметные надрезы под «закрылками». «Повреждение внутренней полости,» — машинально подумал Гедимин. «Портит аэродинамику… Hasu! Где Вепуат их взял?»

— Ага-ага, держи их, — Вепуат, выйдя из шатра с мешком на плече, одобрительно ухмыльнулся. — Нет, так не пойдёт. Я с этой стороны буду. Чтоб ветер дул не на меня. Иначе весь мешок улетит. Они уже сутки не кормлены!

— Будешь тренировать их на живых тварях? — спросил Гедимин, недовольно щурясь. Вепуат радостно закивал.

— Не зря потеряли четыре часа! Бронны обещали с первым светом проверить силки — ну и вот, целая связка! Посмотрим, как у наших зверей дела с охотой. За подброшенным мясом летать — одно, а за живой дичью… Я ставлю на Чужака. Он тут самый быстрый.

Гедимин слушал его и морщился, стараясь не смотреть на дёргающуюся связку. Он не знал, как устроена нервная система «кальмаров», и насколько для них болезненно надрезание и нанизывание, но вот ему было не по себе. Он оглянулся на бронеход — там остывали тонкостенные трубки из чёрного стекла, и медленно плавились слитки мифрила. «Вернусь — уже все отливки будут готовы,» — подумал он. «Останется собрать катушки. А потом — возня с системой управления. Не стоило её проектировать под единственный твэл! Кучу всего придётся переделывать.»

…Вепуат остановился у кратера, посмотрел вниз, хмыкнул и отступил на два шага от края.

— Иди на самое дно. Встанешь во-он за тем зубцом. Когда я свистну — сдёрнешь приманку и подбросишь, дальше она полетит сама. Стой там, откуда меня не увидишь, хорошо? Ну, не столько меня, сколько их… — он поддел плечом