Ты вернешься! - Галина Валентиновна Чередий

стаи не только сразу ворота не распахнули еще на подъезде, но ещё и вякали там что-то, и потребовалось вмешательство этого их исполняющего обязанности прима. Меня тоже это чуть не подорвало, но вмешиваться — только все усугубить и повысить уровень ущерба авторитету примы до максимального. Чужак, ещё и враг, лезет через голову и пытается давить, решая за приму ее иерархические тёрки. Конец уважению. А может хитрожопый Георг на это и рассчитывал, будучи в курсе о моем отношении к Эрин и взрывном характере?

Дверь машины распахнулась, стоило мне только затормозить у высокого крыльца, такого здоровенного, что на верхнюю его ступеньку-площадку запросто сел бы вертолет, и я чудом сдержался, не рявкнув “Отвали!”, когда Георг протянул свою культяпку моей княжне. Но так я мог отслеживать их, не поворачиваясь к Георгу спиной. И, как бы меня это не вымыкало, но для Курта Георг официально пара, то бишь, супруг Эрин, и в его поведении нет ничего странного, скорее наоборот, неуважением было бы, если бы он не шустрил тут, отыгрывая почтительность. И пусть для всех более чем очевидно, что между мной и Эрин была физическая близость, но всех явно триггерил не сам этот факт, а моя личность, как таковая. Таскайся следом за примой любой другой ее любовник, никто бы тут и не глянул дважды, не то, что осуждающе. Ничего, привыкайте, псы чистопородные.

Вылез из салона, шагнул к крыльцу вслед за Эрин и сразу передо мной встали, сомкнув плечи двое саргов Георга. Я им улыбнулся очень нехорошо, показав зубы, и в этот момент на нас глянула княжна.

— В чем дело? — потребовала она ответа, добавив властных вибраций в голос.

— Ни в чем. — ответил Георг, и бойцы мгновенно расступились, а я заметил, как волна темного бешенства полыхнула в золотых глазах любимой. Очередной подлый удар по ее влиянию.

Эрин не пошла — вихрем понеслась в дом, и мне пришлось поторапливаться, следуя за ней практически плечом к плечу с Георгом. Чуток подбешивало это положение одного из двух волочащихся за ней хвостов, но я осознавал, что моя девочка сейчас на пределе терпения. Мы пронеслись через огромный холл, где нам попались несколько женщин, склонивших голову, как мне снова показалось, с лёгким опозданием, то есть реагируя не на появление Эрин, а на следующего за ней Георга. Но, возможно, я уже накручиваю.

Массивные двери из темного дерева распахнулись от толчка княжны, врезались в стены, и чуть не долбанули нас по задницам, отскочив обратно. Тут же Эрин обернулась, почудившись мне столбом гудящего серебристого пламени. Весь сдерживаемый до сих пор гнев отразился на ее лице, не искажая черт, но превращая ее в великолепную фурию. Однако, прежде чем она обрушилась на Георга, он опередил ее.

— Луна заступница, что ты делаешь, Рин? — сдавленным шепотом “заорал” гад. — Хочешь спровоцировать бунт в стае?

— Я?! — явно опешила она от его борзости. — Это ты только что продемонстрировал перед всеми, что твои приказы приоритетнее моих!

— А ты мне разве оставила свободу для маневра? Сама подумай: тебя не было в стае столько лет, у нас целое поколение выросло молодых саргов и наиб, которые тебя даже в лицо не знают. И только вернувшись, ты не занялась подчинением и демонстрацией своих сил, как следовало бы, а постоянно уединяешься и покидаешь территорию. Потом является Дикий, выкрикивая твое имя и размахивая фото Эрика, который для стаи вообще почти чужак и ментально атакует наших саргов, а ты не сражаешься с ним, чтобы поставить на место, а снова уезжаешь. А возвращаешься, приводя врага с собой и требуешь покорно открыть перед вами главные ворота, будто он какой-то дорогой гость и наш союзник. Ты хоть понимаешь, чем в тот момент все могло обернуться? Все эти молодые сарги, едва узнавшие тебя, могли не выдержать и атаковать вас. И вам бы пришлось убить их на глазах у всей стаи. Почти забытая прима и главный враг вместе расправляются с юными бойцами.

— Хреновый расклад. Для Эрин, но необыкновенно удачный для тебя. — язвительно заметил я.

— Рус! — глянула на меня строго княжна.

— На что-то намекаешь, Дикий? — оскалился в мою сторону Георг, просто неимоверно искушая забить ему зубы в глотку.

— Вовсе нет. Прямо говорю, что ставить в подобный момент на ворота исключительно молодняк, не испытывающий ещё нужного почтения перед примой и едва знающий ее, я бы не стал, если бы не рассчитывал на возникновение ситуации вроде этой. — я не отводил взгляда, давая понять, что его манипуляции вижу насквозь, и Георг поспешил оборвать наш визуальный контакт, уставившись лживо-преданно на Эрин.

— Вот как? Эрин, тогда почему же я поспешил вмешаться? — обратился он к ней, нарочито типа исключая меня из беседы.

— Может потому, что у ворот появились и члены стаи постарше, а может, потому, что и так вышло тебе на руку. Эдакая наглядная демонстрация, кто рулит в стае реально. — не промолчал я и, встав за спиной княжны, обнял ее, подпирая спину и демонстративно окружая собой.

— Рус! — качнула она головой, показывая недовольство вмешательством в беседу, но не отстранилась, потребовав у дернувшего щекой засранца ответа. — Зачем ты подтолкнул Эрика к нападению на стаи Дикого? И не нужно говорить, что это не так.

— Тогда я промолчу. — процедил с псевдо обиженной рожей Георг. — Эрин, что с тобой происходит? Столько лет нашей дружбы и моей преданности во всем вдруг стали ничем? Ты врываешься сюда и требуешь у меня ответов, заранее обвиняя по умолчанию и более того — ты позволяешь делать это в твоем присутствии чужаку и врагу. Что с нами стало?

От последней фразы, произнесенной с такими театральными упреком и тоской, у меня завибрировало в груди от рыка. Это его “с нами”, бесило, было жирной кляксой чего-то интимного, только им типа принадлежащего, чем ублюдок тыкнул именно мне в глаза.

— Ты мне скажи, что с нами стало, Гера. Как так вышло, что ты решил избавиться от моего сына? Он мешает твоим планам на будущее? Поэтому ты заводил речь о том, чтобы я не ехала вытаскивать его из плена и о том, что у нас могут быть еще свои дети. Те самые, твои потомки, которым бы ты хотел оставить власть у Курта, чему мешал бы Эрик.

— Ушам