Отцовский меч - Наиль Эдуардович Выборнов

– Мы и не станем продавать, себе возьмем, – ответил старик.

Ромка с Пашкой отбыли наружу, я нагрузился найденным железом, вынес его на улицу и свалил прямо на землю. Вернулся, не побрезговал тесаками и шлемами тех, что ворвались в дом. На том, которого убил я, оказался еще и неплохой доспех, и я потратил немного времени на то, чтобы стащить его с покойника. Из тела второго с помощью засапожника вырезал болт: нечего лишних следов оставлять. По этой же причине подобрал сломанный Ромкин самострел.

Пашка тем временем проверил печь и принялся ворошить постель. И добился успеха – вытащил большой и тяжелый даже с виду мешок.

– Что там, как думаешь? – спросил он, показывая мне добычу.

– Уж точно не наконечники от болтов, их-то в кровать никто прятать не будет, – чересчур резким от волнения тоном ответил я. – Помогай давай, торопиться надо.

Еще на полках нашлось несколько рулонов тонкой окрашенной ткани – дорогая вещь, даже неискушенным взглядом видно. И драгоценная посуда, похожая на ту, из которой пили бояре. Все это мы, естественно, тоже прибрали.

Вместе мы вынесли добычу на крыльцо, после чего вернулись к охранникам, которых убили первыми, заодно проверили, что там у холопьего дома. Внутри было тихо. То ли не слышали, что происходит, то ли попробовали открыть дверь, не смогли и решили затаиться в надежде, что их не тронут.

Ну, так оно и лучше, мне еще крови невинных холопов на руках не хватало.

Вырезали из тел бандитов болты, стащили плохонькие доспехи, подобрали мечи и шлемы, бросили во все увеличивающуюся кучу добычи. Одну из броней, правда, придется к кузнецу отнести, чтобы заклепать пробитое граненым наконечником место, но ничего страшного. Деньги у нас теперь есть.

Потом пошли в первый дом. Здесь такой богатой добычи, как во втором, не оказалось, но мы нашли лук, два колчана со стрелами, меч, три охотничьих тесака и еще один доспех – куртку из толстой кожи с наклепанными на нее металлическими пластинами. Из одежды – три стеганых поддоспешника и четыре меховых полушубка.

Стеганки и меховые накидки были и на убитых нами ранее охранниках, но брать мы их не стали. Слишком долго возиться, да и таскать с собой окровавленное добро… Стирать-то придется нам, но, когда еще получится, не будем же мы прямо в городе отстирывать с украденной одежды кровь.

В личных сундуках, которых обнаружилось восемь штук – ровно по числу бандитов, ничего особо ценного не нашлось: ни дорогих тканей, ни украшений. Только кошельки, но худые совсем. Но естественно, что и это все мы забрали.

Выбежали на улицу и свалили найденное добро в уже пригнанную стариком телегу, в которую оказалось запряжено двое коней. Кони – на загляденье, здоровые, крепкие и сильные. Уж явно не на одной траве сидели, овсом их подкармливали, причем щедро, не жадничая.

Но себе их взять – то же самое, что табличку “Я убил Гаврилу Грача” на грудь повесить. И это не доспех, и не мечи, чтобы их спрятать можно было, и тавро наверняка имеется, так что лошадок, как ни крути, бросить придется. Втроем принялись грузить добычу в телегу, старик наблюдал за окрестностями.

– Поджечь бы тут все, – сказал Пашка, оглядываясь вокруг, когда мы закончили. То ли в поисках источника огня, то ли представляя, как хутор будет полыхать.

– Не стоит. Зарево увидят – набегут, – ответил я. – Тушить, или наоборот пограбить. Ну и посмотреть, заодно кто тут лиходействует.

– Поехали уже, – зло проговорил Игнат. – Времени у нас в обрез, мало ли кто сюда пожалует. Да и Кулака в самом Брянске уже наверняка ищут. До утра надо добро в усадьбе у Сергея спрятать. Да и наши вещи из харчевни туда перевести бы неплохо…

Глава 20

Брянское городище. Поздняя осень 54-го года от Последней Войны.

До Брянска добрались почти без происшествий. Разве что остановились на полдороги, перегрузили добро с украденной телеги на честно взятый взаймы возок, с которым за время нашего отсутствия ничего не случилось. Саму телегу перевернули набок, предварительно освободив лошадей. Игнат дважды крепко хлестнул каждого из коников по крупу, чего они естественно терпеть не стали, и пустились вскачь.

Но лошадь – животина умная, так что они наверняка должны были вернуться назад на хутор. Оставалось надеяться, что это хоть немного запутает людей Грача, которые наверняка бросятся в погоню за убийцами своего главаря.

Завернув по дороге в посад, и забрав из снятой комнаты все добро, мы оставили там Игната и втроем двинулись в город, так что мне пришлось скинуть куртку, воинский пояс, и натянуть на себя воняющий овцой тулуп. Ворота крепости естественно были закрыты, а стражи очень недовольны, что их беспокоит какой-то селянин на повозке, но письмо с печатью боярина Сергея подействовало, и нас пропустили.

А вот на подворье, принадлежащем мытарю, нас уже ждали. Открыли ворота, помогли затащить возок в какой-то пустующий сарай, коней отвели в конюшню, где задали овса и налили воды. А мы тем временем принялись разбираться с добычей: привезли-то немало.

Пашку засадили пересчитывать монеты и перебирать драгоценности, а мы с Ромкой принялись разбирать остальное. Заодно решили пересчитать и все наше имущество, чтобы прикинуть: чего следует приобрести перед дорогой, что из вещей лучше продать прямо здесь, а что – взять с собой. Даже если мы купим по паре лошадей на каждого, много все равно забрать не получится.

Самым ценным в нашей добыче оказались доспехи и оружие. Мы потратили немало времени, долго рассматривая каждый предмет, прикидывая их недостатки и достоинства.

Четыре островерхих шлема с плоскими козырьками над глазами и наносниками. Один был снабжен бармицей, закрывающей затылок, уши и частично шею, еще два – пластинчатыми наушами и назатыльником. На четвертом же, крепления под бармицу были, а вот самой кольчужной сетки – нет. Видимо, потерял где-то хозяин.

Целых шесть охотничьих тесаков. Как я понял, это было типичным вооружением местных разбойников, наравне с топорами. Для тех, конечно, кто сумел перерасти дубины и прочее дреколье. Если прибавить к ним два тесака, ранее добытых с ватажки Федьки Широкого, то получалось, что у нас таких было уже восемь. На городском рынке их можно было купить по десятке, а продать рублей по семь с полтиной. Но, с другой стороны, если придется набирать в дружину селян, то эти длинные и тяжелые ножи вполне могут сгодиться.

Мечей было аж четыре штуки: два