Глас Плеяды. Том VII - Олег Яцула

что творили её создания. На каждый камень, упавший с неба, приходилось до полусотни тысяч убитыми. Ты ведь столкнулся с одним таким осколком, а значит должен понимать, какую силу получили эти камни в своё распоряжение. Столица пала в течении пары часов. Домашние звери обращались, призывались монстры из других миров, но хуже всего стало, когда мёртвые жители начали подниматься и идти в бой против ещё живых. Мы не могли никак с ними справиться. Даже если бы были готовы, вряд ли бы у нас получилось… Той ночью я задержался в своей мастерской. Когда всё произошло, я не сразу понял, что что-то не так, настолько был увлечён экспериментом. Когда же я, наконец, закончил и вышел из мастерской, то ужаснулся. В коридорах университета шли ожесточённые бои. Преподаватели и студенты отбивались от напирающего врага кто чем мог. Лучше всех, конечно же, справлялся факультет боевых артефактов и отдельно взятая кафедра изучающая тёмные кратеры. Только благодаря их изобретениям мы смогли отбить эту атаку и объединиться. Ректор приказал эвакуироваться. За нами должны были выслать военный летающий корабль. Я не говорил? У нас таких было много. Они бороздили небо, доставляли грузу, перевозили людей. Впрочем, я отвлёкся. Приказ ректора я не выполнил. Вместо этого, я отправился домой. Как ты сам мог уже догадаться, семья моя погибла. Причём очень и очень быстро. Один из камней упал прямо на мой дом. Все мои близкие… они пошли ему на корм. Что было дальше я смутно помню. Кажется, я творил тогда так быстро и так… неправильно. Но я уничтожил тот злосчастный камень. А то что от него осталось, сумел забрать с собой.

Как именно Кудесник выбрался из пылающего пожарами города он не помнил. Или же просто не хотел говорить. Но это было и не важно. Весь следующий год великий артефактор скитался по миру. Большинство стран пало. Города опустели. Людей выжило не так чтобы много, а те кто всё же остался, объединились вокруг уцелевших артефакторов и алхимиков. Жизнь на планете замерла и сузилась до размеров крошечных анклавов.

— Порой я проводил неделю другую в убежище, общаясь с другими мастерами. Именно в ту пору и родилось название этих проклятых камней. Мы назвали их осколками её сердца, потому как при пристальном изучении, можно заметить как пульсирует в них тёмная энергия. Наверняка ты и сам это заметил. На самом деле, не думаю, что это правда её сердце. Но это совершенно точно никакой не артефакт, как ты мог подумать. Это живой организм, если так можно выразиться. Вернее, кусочек организма. Камни имеют свойство объединяться между собой, многократно увеличивая свою силу. Это и стало их последним аргументом. Мой мир погиб. В какой-то момент, камни перестали быть разрозненной силой. Они объединились, разрушили многовековые заслоны, удерживающие силу кратеров и вместе с тем, породили такую волну тёмных тварей, равной которой не видел ни наш мир, ни наверняка какой-либо другой. Я погиб одним из последних, защищая звёздную стелу одного захудалого рода. Она давала нам силы и надежду. Но всё оказалось тщетно. Наших сил было недостаточно. И всё же, я бился столь яростно, что даже чужая родовая звезда оценила мои заслуги. Она спасла мою душу, сохранила мою память и даровала новую жизнь. Так я и оказался в этом мире.

На этом рассказ Кудесника завершился. Он ни словом больше не обмолвился о своей второй жизни. А я и не стал спрашивать его о ней. Меня интересовало другое.

— Если ты говоришь, что в одну ночь звёзды покинули небосклон и камни упали наземь сотнями, то почему этого не произошло здесь? — задал я ему свой вопрос. И прежде чем он начал отвечать, дополнил его. — Я имею ввиду, что мы бы такого точно не пропустили, а значит, этого ещё не случилось. Но откуда тогда взялся этот камень?

— Осколки сердец стали появляться в нашем мире ещё до той ночи, — чуть погодя ответил мой собеседник. — Откуда они появились, не знаю. Но с ними сталкивались наши искатели. Один из них и рассказал мне об этом. Люди не безгрешны. Даже в моём мире порой появлялись последователи Темнейшей. Именно с ними я и связываю появление первых осколков. Думаю, прежде чем пролить на мир кровавый тёмный дождь, его нужно как-то подготовить. Вероятно, здесь такая же история.

Невольно мои кулаки сжались. Неожиданно, моя задача по поиску резиденции ордена перешла из категории «важно» в категорию «жизненно необходимо». Нужно стереть крепость ордена с лица земли. А затем найти и прикончить всех его последователей до единого. Задача непомерно сложная, но иначе никак. Этот мир не готов к подобному катаклизму. Государства не готовы. Люди не готовы. Случись подобное… страшно представить, чем всё это обернется. Сможем ли мы справиться? Боюсь, что ответ на этот вопрос никому не понравится.

— Я хочу задать тебе ещё один вопрос, — меж тем, произнёс мой собеседник.

— Задавай, — отвлёкся я от своих мыслей и повернул голову в сторону Кудесника.

— Видишь ли, я всего лишь артефактор. Мастер. Творец. Называй как угодно, сути это не изменит. Я созидатель. И пусть я и родился в аристократической семье, в не самом слабом роду, но я всё такой же крестьянский сын. Интриги и политика не моё дело. По мере сил я пытался мешать планам тёмных выродков. Но как видишь, результата это особого не принесло. Но не думай, что я не готовился. Большую часть своей жизни в этом мире я потратил на то, чтобы создать арсенал артефактов, способных если не остановить волну тёмных тварей, то хотя бы помочь её предотвратить. Пришло время этим арсеналом воспользоваться. И мне нужен тот, кто возьмёт в руки это оружие. Так что я хочу задать тебе вопрос. Насколько далеко ты готов зайти в своей борьбе?

На короткий миг, мы встретились с артефактором глазами. И клянусь, в них я увидел пламя пожара, пожирающего его врагов. Десятки, сотни, тысячи людей и тварей. Но дурак тот, кто подумает что на них этот человек остановится. Он будет бороться не просто с людьми, предавшими свою душу. Он собирается бороться с самой Темнейшей, со стихией, которую простому человеку никогда и на за что не одолеть.

— Я буду бороться столько, сколько потребуется, — произнёс я, не отводя взгляда.

— А когда враг будет повержен в этом мире, остановишься ли ты? — последовал ещё один вопрос.

— Не