Патриот. Смута. Том 5 - Евгений Колдаев

Да, приходится несколько задерживаться, тормозить. Но массовое количество гонцов через эту землю, как я понял, к Туле попросту не пройдут. Взяться им особо неоткуда, что важно. Да и по пути погибнуть не проблема. Те самые казаки, что из Поля шли и всякое про меня рассказывали. Раз. Второе — отпущенный мной Сенька Шалымов. Третье — скорее всего, все же из Ельца кто-то успел уйти с письмами к Туле еще до смены в городе власти. Но — это вряд ли что-то большее, чем слухи. А слухи, как известно, только панику разводят.

Точной информации о силе моего войска, о том, кто я такой и что затеял — уверен у противника пока нет. Домыслы одни.

— Спасибо, люди служилые.

Развернулся, оставил сторожу в покое.

Ночь все мы провели в лагере и наутро с рассветом выдвинулись дальше на север. Посоветовавшись с местными, кто хорошо знал окрестности, приняли решение, где поворачивать к бродам. Сава Ус не один был такой, кто знал эту переправу, нашлись еще люди толковые и знающие.

Нашелся еще один сотник, что дорогу хорошо знал.

Вызвался вести.

Дозоры я разослал на этот раз подальше, да еще и усилил. Раз местность такая безлюдная, глухая и лихая, лучше чтобы войско под более надежной защитой двигалось. Понятно, что малый отряд на нас не полезет. Но могут и на авангард налететь, и если растянемся, какую-то вылазку сделать на обоз. Кто знает, на что решится враг. Особенно если учесть, что неясно — кто он и какими силами располагает.

Поэтому по приказу моему подтянулись все. Подводы прикрыл конными бойцами. Пехоте поставил задачу тоже по сторонам смотреть.

Двигались в готовности к неприятностям.

Сам с тем сотником, дорогу знающим, в авангард выдвинулся, разговаривал.

— Что там за место? Сколько времени потеряем?

— Господарь. Крюк сделать да, придется. Небольшой. — Он погладил бороду. — Если через Ефремово. Думаю, за день бы управились, но… Переправа бы там, думаю, для нас еще бы в день встала. Если не больше. А ежели паром сожжен, его пока срубить, пока наладить…

Вот как, значит. Понимал сотник, что упремся мы в «бутылочное горлышко».

— А броды?

— С бродами проще. Думаю. Только иная беда есть.

— Говори. — Я поднял бровь.

— Местность там, на подходе где-то за полдня… Лесистая сильно. Ус-то там бывал, давно. Знал, но не думал. — Он почесал затылок через шапку. — А я вот, господарь, еду и мыслю. Леса. Татей там, думаю, логово. Если паром сожжен, то людям где ходить? Не вплавь же? А значит, есть что грабить. Так, господарь?

Я посуровел, вздохнул. Мыслил этот человек верно, но ситуация мне не нравилась.

— Так. Сава Ус, казак старый, видимо, не подумал.

— Да я тоже, поначалу как-то. — Он задумался. Помолчал, добавил. — Так-то много нас. Но… Засада может, какая быть. Кто знает, может, просто лиходеи, а может, со значением. За Дмитрия стоят, например.

— Спасибо тебе за науку. Думать буду.

Он поклонился.

— Господарь, время есть. День мы, думаю, нормально, безопасно пройдем. Леса как раз по левую сторону будут, но такие. Не сильно густые. Хоженные. Хуторки там раньше были. Но сейчас… — Он вздохнул. — Мыслю, Смута все прибрала. Люд либо разбежался, либо помер весь. Озера там, речушки, болотца. Дорога петляет. Ну а как пару крупных болотин, по речушкам тамошним пройдем… — Он опять вздохнул, продолжил после паузы. — Думаю это уже завтра будет, если так посчитать, прикинуть. Так вот. Там и лес густой начнется. Чаща, все темнее и темнее. И там как раз, господарь, излучина. Вся она лесом заросшая. Верст семь, а может, и все десять по нему.

После долгой тирады он уставился на меня. Добавил.

— Так вот. Господарь.

Ситуация мне не нравилась. Но вариантов особо-то не было.

Поблагодарил сотника, отпустил.

Задумался сам, взвешивал, раздумывал, какие варианты. Получалось, что сегодня нам опасаться выходит нечего, но вот завтра иной расклад. Выходило, что авангарду нужно быть максимально осторожным. Было бы отлично, если удастся всех этих татей как-то на свою сторону переманить или одним ударом изничтожить.

Кто у них там главный?

За кого стоят?

Если это такие же лиходеи, как и Маришка и Жук, то может сработать один интересный план. Память меня старого что-то подсказывала, ведь проезжал я здесь. По этим местам. Но… Никак не мог зацепиться, выудить.

Так, думай, Игорь!

Мы же татар ведем на север. Так? Слухи такие ходят. Если елецкий воевода в это верил и войска под такой момент собирал, к бродам талицким вел, то… Верно. Здесь лихие люди тоже могут ждать степное воинство.

Ну а дождутся нас.

Может еще что-то удастся узнать по пути. Языка какого найти местного. Хотя, они если не лиходеи сами, то запуганы до смерти. Уверен.

По идее так выходит, что человек по типу Жука здесь сидит и переправу контролирует. Должно так быть. Уверен, Мстиславский такое готовил.

Разузнать надо. И на привале у Артемия спросить. Он же как-то с серебром прошел!

Я задумчиво ехал в арьергарде.

Солнце стремилось к зениту. Мы добрались до развилки. Одно направление уходило западнее. Второе, явно менее хоженое, и менее прокатанное колеями от телег забирало чуть на восток. Разделял два пути лесной массив. Поначалу не густой, но тянущийся вдаль и ширящийся все больше.

Кособокая пятница стояла на перепутье.

Череп конский и остов костей украшал обочину дороги. Воронье кружило над нашими головами, недовольное тем, что его спугнули. Несколько птиц сидело на ветках близлежащих деревьев и негодующе каркало. На горизонте виднелись наползающие тучи.

М-да… Местечко.

Разъезд, посланный мной еще ранним утром к Ефремово, к паромам, должен был скоро вернуться. Есть ли смысл его ждать?

Вздохнул, принял решение.

Махнул рукой вправо.

Наш путь шел к бродам. Двинулся сам в авангарде. Приказал, и мы ускорились, чуть оторвались от основной части войска. Я все смотрел по сторонам и думал, как бы нам лучше этот лес разбойничий пройти. Наскоком, хитростью какой.

Спустя где-то полчаса дозорные доложили, что впереди сожженный хутор. До этого мы видели разрушенные и тронутые огнем избы в обжитых поселениях. Так, чтобы прямо весь населенный пункт был уничтожен — это впервые.

А здесь докладывали о пожарище.

Двинулись дальше.

Как раз до нас дошли вести от спешных гонцов. Парома нет, сожжен. Поселка нет, уничтожен. В живых, насколько видно с этой стороны реки — никого.