Отцовские долги - Наиль Эдуардович Выборнов

– Ты подробно достаточно о деле этом рассказал, – вдруг вступил в разговор Тришка. – Что, неужели приходилось лекарства раньше готовить?

– Приходилось, Трифон, – кивнул я. – Если хочешь знать, лекарства я готовлю гораздо дольше, чем мечом машу. В разы дольше, сказать надо. Ты мне лучше вот что скажи, есть в моем предприятии смысл? Будет кому лекарства покупать в Виннице?

– Вот так просто сказать сложно, – нахмурился купеческий приказчик. – Лекарства, это ведь, сам понимаешь, такой товар, в который либо верят, либо нет. И вера эта годами зарабатывается. Вот, если бы ты в городе обосновался бы, клинику открыл, да стал людей там пользовать, причем это делал бы годами, то к тебе, конечно же, за лекарствами пошли бы. А так… Разве что аптекарь городской возьмет, да и то, при условии, что он тебя расспросит подробно обо всем, как готовилось, как хранилось, как собиралось. И много на этом деле не заработаешь, как ни крути.

Примерно такого ответа я и ожидал, потому что сам в свободное время обдумывал схему продажи и сам додумался до того же. Но был у меня и еще один вариант.

– А из купцов кто-нибудь такой товар реализовать возьмется? Сам ведь понимаешь, купец своей репутацией поручиться может за то, что товар качественный, тогда и вопросы по поводу того, кто лекарства эти готовил, отпадут.

– На такой вопрос так сразу ответа и не дашь, – Тришка задумался. – Вообще, если купец знакомый хороший, и поверить может, то, конечно, можно договориться. Но у тебя, я так понимаю, хороших знакомых среди купцов местных и нет?

– В Киеве есть один, – ответил я. – А в Виннице, нет, нету никого. А ты сам-то договориться не сможешь? У тебя-то ведь точно хоть кто-то, но есть среди знакомых?

О том, что Тришку считают проворовавшимся, я решил умолчать. Ведь в действительности, какое мне до этого дело, если вдруг получится продать через него лекарства собственного изготовления. Тем более, что лекарства – дело такое, они всегда людям нужны, и всегда в цене. И единственная проблема состоит в том, что времени для сбора трав осталось не так уж и много, а нам еще с тварями разобраться надо.

– Есть знакомые… – неуверенно проговорил Тришка. – Если доктора винницкого позвать, и он твое лекарства годными признает, то, может быть, и возьмутся за торговлю. Если выгодной для себя признает, конечно.

– Ну и если ты согласишься нас с ним свести, так? – спросил я.

– Так, – кивнул приказчик.

– Тогда мы тебе долю выделим. Пять процентов.

– От оборота? – спросил Трифон, и хоть я и не понял, что он имел в виду, но у меня появилось явное ощущение, что меня пытаются обмануть.

– От прибытка, совесть имей, – ответил я. – Мне рассказали, как ты сюда попал, и я так понимаю, что тебе деньги нужны на взятку, чтобы тебя отсюда перевели в другое, более прибыльное место, так?

– Так, – не стал юлить Тришка.

– Ну вот и все, – усмехнулся я. – За год, пока мы тут сидеть будем, ты на эту взятку заработаешь. Потому что я собираюсь заработать по-настоящему много денег. Мне это даже важнее, чем гроши, обещанные киевским мэром получить, так что развернуться я хочу на полную. Есть, кстати, еще одна идея: не ждать, пока купцы пожалуют в молдавские деревни, а самим караван собрать. Для охраны людей хватит, лошадей у нас тоже полно, телеги у молдаван взять можно, мы с главой одного из родов договорились уже на эту тему.

– Это дело, – кивнул купеческий приказчик. – Денег сколько в это вложить ты готов?

– Тридцать гривен, – озвучил я сумму.

Да, это почти все, что у нас есть, но если дело отобьется хотя бы в полтора раза, то можно будет без всяких проблем заказать на вырученные средства перегонный куб. Захватила меня эта идея, как ни крути. Если дело пойдёт, можно будет ведь и на подольше на заставке этой задержаться. Думаю, что продлить договор Григорий, если что, не откажется. Надо будет только заранее предупредить его через Винницкого мэра. Ну а так, что, хорошо же, в спокойном месте сидеть, людей тренировать, деньги делать, да это ещё если не считать, что нам и за саму охрану заставы кое-что, но причитается.

– Маловато это, тридцать гривен, – сказал Тришка. – На такие небольшие деньги караван не соберёшь. Больше нужно.

– Я могу ещё двадцать вложить, – снова вступил в разговор боярин Лука.

Ну да, это логично, у него своя боярская казна должна быть, причём наверняка денег там гораздо больше, чем в моей личной. Он ведь в Киеве за постой не платил, всех я на свой кошт взял. Да и добыча кое-какая на его счёт была у нас записана, так что он тоже распродался. С другой стороны, своим воинам он платил уже сам, и я даже не знал, сколько, так что на особо крупную сумму рассчитывать не приходилось.

Двадцать гривен – это шестьдесят рублей. Ну ничего так на самом деле для личной кубышки, но для дружинной казны, как ни крути, маловато. Да уж, поиздержались мы, круто поиздержались.

– Пятьдесят гривен – это уже лучше, – сказал Тришка. – Больше никто не готов денег вложить?

– Может быть, поспрашивать у парней? – повернулся я к боярину Луке. – Наверняка ведь по паре рублей за душой они имеют, пропить надеются или на ещё какую усладу для души потратить? Собрать серебро с народа, в молдавские товары вложить, а потом выплатить, как распродадим все?

– Не стоит, – ответил Лука Филиппович. – Ты правильно говоришь, они это серебро хранят, чтобы при оказии пропить его. Если мы собирать последние деньги у людей начнём, добром это не кончится. Да и сам подумай, а никак не пойдёт наша торговля? Мы-то ладно, утерю наших сбережений перетерпим, а если возвращать серебро придётся, а не их чего будет?

– Тоже верно, – кивнул я и повернулся к Тришке. – Может быть, ты чего вложить сможешь, Трифон?

– Если бы у меня деньги были, а бы на этой занюханной заставе не сидел бы, – усмехнулся тот. – Нет у меня денег, причём совсем нет. Но и так ладно, на пятьдесят гривен немало у молдаван купить можно. Особенно когда время правильное подойдёт, после того как урожай собран окажется. Жаль только, что у них серебро не в цене, им больше инструменты интересны, ткани. Рухлядь, в общем. Гораздо выгоднее было бы съездить в Винницу, там на пятьдесят