Нелегальный экзорцист - Григорий Константинович Шаргородский

приготовившегося встретить его Колотуна, Акира вдруг чуть подправил траекторию своего движения, уклонился от резкого удар в лицо, а затем пробежал мимо внезапно перекосившегося на левую сторону противника.

На секунду показалось, что здоровяка заклинило, но он всё же переборол оцепенение и пусть не очень ловко, но всё же попытался ударить уже забежавшего ему за спину Акиру с разворота. Теперь я успел заметить, как нихонец ткнул своего более крупного противника двумя пальцами куда-то под мышку. Затем, двигаясь словно в парном танце, оставаясь за спиной противника, перехватил его внезапно упавшую вниз руку и вывернул под неестественным углом. Даже сквозь вопли толпы я услышал щелчок и болезненный вскрик здоровяка.

Акира тут же отбежал на несколько шагов и замер в прежней ожидающей стойке с прямой спиной и опущенными руками. А вот у Колотуна явно были серьёзные проблемы – левая рука, похоже вывихнутая в локте, висела плетью, да и вообще его сильно перекосило на ту же сторону. Конечно, клокочущая в ушкуйнике ярость не позволила отступить, и он с рыком двинулся на нихонца, явно собираясь драться одной рукой.

– Хватит! – послышался громкий приказ, и в круг вошёл старый трактирщик. – Бой окончен. Победил нихонец.

Большая часть зрителей с ним явно не согласились, послышались недовольные крики.

– Кто-то хочет мне возразить?

Не знаю, чем таким известен этот старик, но спорить с ним никто не стал. Возможно, не нашлось желающих быть отлучёнными от алкоголя в любимой таверне.

Акира тут же уважительно поклонился своему сопернику, но тот не заметил этого и направился почему-то ко мне. Перекошенной была не только его фигура, но и лицо. Глаза яростно горели, и он сказал словно выплюнул:

– Мы с тобой ещё встретимся, сучий вымесок.

И тут меня хватила даже не злость, а какая-то жгучая растерянность. Я не понимал, почему этот, судя по ауре, не такой уж плохой человек так озлобился на меня. Ведь его ярость была искренней.

– Да что я тебе сделал? Чего прицепился? – с каким-то детским непониманием выплеснул я своё недоумение.

– Да потому что ты, жадная тварь, пожалел пару червонцев, чтобы спасти брата-ушкуйника.

– Я?! – Моё недоумение было оглушающе безмерным. – Ты совсем рехнулся? Я голосовал за поддержку Пескаря и уже отдал свою часть выкупа.

Скорее всего, сейчас мы выглядели как два брата-близнеца, несмотря на то что совершенно не похожи друг на друга. Роднило искреннее удивление и непонимание ситуации.

– Но Алекса сказал, что ты отказался помогать Никите и поэтому так быстро сбежал с совета.

Я не сразу вспомнил это имя и уточнил:

– Это какой Алекса?

– Полуцыган.

Теперь я вспомнил. Похоже, с национальностью я тогда угадал, но сейчас это не так уж важно. Похоже, и меня, и Колотуна развели как детей малых. Было обидно, и очень хотелось поквитаться. Шустрые не к месту мысли тут же подсунули идею, как сделать это прямо сейчас.

– Да какой же он Полуцыган? Самая настоящая Крыса. Поступил как крыса и по-крысиному сбежал. Что-то я его здесь не вижу.

Не знаю, когда я смогу дать в морду этому уроду, но репутацию ему подпортил прямо сейчас. Есть очень большая вероятность того, что у перехитрившего самого себя ушкуйника появится новая кликуха. Ну а в морду он очень скоро получит от кое-кого другого. Вон как потемнели глаза у здоровяка. Возможно, Алекса ничего и не утверждал, а просто высказал предположение, которое взбесило ватажника, и без того доведённого до крайности переживаниями за своего капитана, но вряд ли это будет учтено при разборках.

Колотун явно хотел что-то сказать, но не находил слов. Ждать я не собирался, тем более появилось куда более приятное занятие. Ко мне шёл знакомый половой с подносом, на котором горкой лежали золотые монеты и мой же вексель.

– Сколько тут? – спросил я, не имея никакого желания пересчитывать выигрыш на глазах у всех.

– Сто двадцать семь, включая вашу ставку, капитан.

– Понятно, – проворчал я, достал кошель, сразу убрав туда вексель и четыре монеты. Затем разделил оставшиеся червонцы пополам, не считая, рассовал одну часть по карманам и повернулся к Акире.

– Ота-сан остальное ваше.

Акира удивлённо замер, и, кажется, выдержка немного изменила ему.

– Вы уверены, Чекан-сан?

– Конечно. В нашей ватаге всё, что взято с боя, делится поровну.

Нихонец спорить не стал, отвесил мне церемониальный поклон и быстро забрал с подноса свою долю. Окружавшие нас ушкуйники, включая Колотуна, с удивлением наблюдали за этой сценой. Возможно, снова прорезалось ребячество, но их удивление было приятным.

Меня здесь больше ничего не держало, и я направился в обход таверны. Акира последовал за мной. Неподалёку от главного входа маячили две пролётки. Похоже, извозчики знали о намечающемся событии и имели желание заработать. Основная часть ушкуйников жила поблизости, но некоторых придётся доставлять домой скорее как груз, а не пассажиров.

Когда пролётка тронулась, я некоторое время молчал, а затем всё же спросил:

– Ота-сан, а что это вообще было? Вы явно использовали приёмы, которым не обучали нас с Димой.

– Вы к такому ещё не готовы. Совсем не готовы, – уточнил нихонец, словно ставя точку в разговоре.

– Но мне всё-таки хотелось бы научиться большему, чтобы вам не пришлось драться вместо меня, – не унимался я.

– Это обязанность хатамото.

Мало того, что не все его слова были понятными, так ещё не отвечал на вопрос, но я не стал переспрашивать. Похоже, нихонец действительно пока не готов делиться некоторыми своими тайнами. Жаль, мне очень понравилось то, как лихо он угомонил здоровяка.

Дальше ехали молча, и, лишь когда вошли в читальный зал, я предупредил нихонца о том, что мне понадобится его помощь завтра с утра.

– Конечно, Чекан-сан. Я буду готов.

На этом и разошлись, уже привычно обменявшись поклонами. Дожидавшийся меня Дима тоже поклонился учителю, а затем повернулся ко мне:

– Стёп, звонил отец Никодим и просил тебя прихватить с собой зелье и дротики для духовушки. А ещё кое-кто передал тебе подарок, – с загоревшимися глазами сказал друг, доставая из-под стойки объёмный свёрток и шляпную коробку. – Хотели вручить лично, но тебя вечно где-то носит.

Я устал, но любопытство всё же оказалось сильнее. Разрезав ножом бечёвку и убрав бумагу, я развернул перед собой шикарнейший кожаный плащ, идеально подходящий для моих нужд. В коробке находилась походная шляпа. Даже гадать не буду, кто сия не дождавшаяся меня особа, и так понятно. Как и то, кто такой языкастый подал идею Элен. Учитывая, что Дима не так уж близко знаком с моей бывшей любовницей, информация к ней пришла явно через Настю.