Два в одном. В паутине интриг - Владимир Александрович Сухинин

еще горел стальной блеск. – Есть ли у тебя кто-то на примете, кто мог бы стать твоим новым мужем? – спросил он, заметив, что она не выглядит слишком расстроенной переменами в своей жизни.

– Я могу выбрать себе мужа? – спросила она, впервые подняв на него глаза.

– Если он меня устроит. Назови его имя.

– Это наш управляющий, – сказала она с легким смущением. Две старухи возмущенно переглянулись, но промолчали.

– Позовите управляющего, если он жив.

– Должен быть жив, – ответил Хойскар, – мы не трогали тех, кто не оказывал сопротивления.

Вскоре в зал вошел мужчина с бородой, высокий и слегка испуганный.

– Как тебя зовут? – спросил Артем.

– Я Авгидал, управляющий имением, – пряча страх, ответил мужчина. Артем заметил, что такие мужчины нравятся женщинам: уверенные, спокойные и деловые. Этот явно был деловым.

– Авгидал, – начал Артем, – у меня нет времени долго тебе объяснять. Ты готов стать моим преданным подданным и наместником провинции? Теперь не будет великих родов. Есть только провинции, во главе которых я ставлю наместников.

– Я готов, – почти сразу ответил Авгидал, переглянулся со вдовой и посмотрел на Артема. – Что я должен делать? – спросил он.

– Править этим местом, заботиться о его благополучии и взять в жены леди Августину. Я отменил рабство и простил долги, теперь бывшему дому никто ничего не должен. Провинция должна платить десятину царскому дому от всего серебром, мясом и прочим, остальное ваше. Из свободных людей формируется ополчение, которое должно по первому приказу царя выступить на войну. Это обязанность всех свободных – защищать свою свободу и имущество. У тебя будет начальник стражи, который будет обучать ополчение. Пока все, остальное я передам с гонцом. Вопросы есть?

– Один, – замешкавшись, ответил управляющий, – что делать с символами власти рода?

– А что это? – спросил Артем.

– Это печать и грамота, жалованная основателю рода.

– Грамоту порвать, печать оставить, будет твоей как наместника. Все, забирай леди и иди занимайся делами. Вы, – обратился он к двум старухам, – кто такие?

– Я мать борзы Августины, Аврелиана, а это моя компаньонка, дева Вирсавия, – ответила старуха, которая держала за руку девочку.

– Дева, значит. Не повезло тебе, мать, – рассмеялся Артем, – ты, случаем, замуж не хочешь?

Старуха не стала возмущаться и обижаться на насмешку о ее девичестве. Она прищурилась и тихо спросила:

– А за кого, царь? – Голос ее звучал с легкой надеждой и недоумением.

– Ну, на примете-то есть кто?

– На примете-то есть, а приданого нет. Кто меня бедную возьмет?

– Понятно, будешь мне служить – получишь богатое приданое.

– Буду, – тут же выпалила старуха.

– Сколько тебе надо для приданого? – Артема стала забавлять эта ситуация, он понял, что эти люди очень живучи и быстро присасываются ко всему.

– Десятка серебряных монет хватит, – ответила та и облизнула сухие губы.

– М-да, – задумчиво произнес Артем, – все как и везде. Без серебра никуда, даже замуж.

Он достал мешочек с жемчугом и положил на стол.

– Это жемчуг, сотня штук подойдет?

– Подойдет, – ответила та и схватила мешочек. – Я пойду? – спросила она, и вторая старуха зашипела, как самовар.

– Что, тоже хочешь замуж? – смеясь, спросил Артем.

– Я уже свое отходила, хватит, – ответила та, – просто эта тварь, – она злобно глянула на компаньонку, – неблагодарная…

– Сама ты тварь, – огрызнулась старуха, – я всю жизнь с тобой прожила за кусок хлеба, а еще сестрой называется. – И горделиво вскинув голову, ушла. Девочка испуганно смотрела то на нее, то на Артема.

– Ты, старая, будь осторожна в словах, – произнес Артем с угрозой, – повешу, – и взмахнул рукой, – пошла прочь, карга.

Та выбежала, забыв девочку.

– А ты ничего не бойся, – улыбнулся ей Артем. – Я добрый… Беги к маме.

Когда в зале остался только Хойскар, Артем повернулся к нему с вопросом, который требовал ответа:

– Что скажешь, Хойскар? Какие твои впечатления об этих людях?

Хойскар, не колеблясь, ответил:

– Я их понял, сир. Они готовы подстроиться под любую власть, но оставлять в живых тех, кто проявляет дерзость, нельзя. Эти всегда будут плести интриги. И ты правильно делаешь, что выдаешь вдов замуж сразу. – Он широко улыбнулся, обнажая крепкие зубы, и, поиграв усом, добавил: – Хороша баба.

Артем пропустил мимо ушей его замечание о женщинах. Его взгляд был сосредоточен, а голос – тверд:

– Я оставлю здесь стражу из воинов дружины крепости. Ты тоже останешься здесь, набери стражу из местных. Поучи их, и я вернусь за тобой.

Хойскар кивнул, не выказывая ни малейшего недовольства:

– Хорошо, сир, как скажешь. А что насчет управителя? Можешь отослать его на день-два?

Артем рассмеялся, но в его смехе не было ни капли веселья:

– Хойскар, у тебя есть невеста, не так ли?

– И что? – Хойскар поднял бровь, его лицо оставалось невозмутимым. – Я на службе у царя. У меня должны быть приятные моменты от этого служения.

– Да, должны, – согласился Артем. – Сам отправь его с десятком воинов по селам и прикажи возвращаться не ранее чем через три дня. Чем ты его озадачишь – не мое дело.

Хойскар склонил голову, обдумывая приказ. Затем его лицо озарила хитрая улыбка.

– Как воины, отдохнули? – спросил Артем.

– Нет, – отмахнулся Хойскар. – Еще смиряют…

Артем бросил на него короткий взгляд, в котором читалось предупреждение, и, не сказав больше ни слова, покинул зал.

Глава 9

Заречное Эхейское царство

Неела, словно затерянная песчинка в вихре событий, оказалась в одиночестве. Артем был вечно в пути, Дионисия избегала ее, и Неела чувствовала себя потерянной. Ревность и боль терзали ее сердце, но она ничего не могла изменить. Артем забыл о ее существовании, как будто ее никогда не было. Дни и ночи она проводила в своей комнате, мечтая о его возвращении, о том, как он войдет к ней и позовет. Но время шло, а он не возвращался.

Осознав, что рядом с Артемом ей становится невыносимо больно, Неела решила уехать на Озера. Однако, как только она оказалась вдали от дворца, ее сердце сжалось от тоски. Она поняла, что не может оставить его.

Вернувшись во дворец, Неела почувствовала боль и облегчение одновременно. Она зашла в свою комнату и отчетливо поняла, что ее отсутствия не заметили. Она просто никому здесь не была нужна. Она бессильно опустила руки и разрыдалась. Ее плач прервал порыв ледяного ветра. Подняв глаза от баула с вещами, она увидела свою богиню, Иехиль. Ее присутствие наполнило комнату зловещей тишиной.

– Ты куда собралась? – спросила богиня тихо, но с холодной угрозой в голосе.

– Я хотела вернуться на Озера, – прошептала Неела, опустив глаза. – Я здесь никому не нужна.

Иехиль усмехнулась, и ее насмешливый голос эхом