Личный враг богини смерти - Владимир Анатольевич Васильев

Первым делом я взял ведро с водой и пристроил в нём саженец. Завтра надо будет поручить Мя принести мешок земли со склона горы, поросшего сосновым лесом, и попробую сделать уже полноценный горшок, в котором растение будет иметь шансы выжить.

Затем внимательно осмотрел плоды и понял, что это вроде как не шишки. Ведь шишка состоит из чешуек, между которыми прячутся орешки, а у этих оказалась сплошная твёрдая оболочка с трещинами на часть глубины, которые имитировали чешуйки шишки.

Затем вспомнил о своих возможностях и посмотрел ауры всей добычи. Действительно, все ауры имели много общего, значит моя разведчица не набрала случайно частей от других растений. Вот только у плодов ауры оказалась уже еле заметными. Ну значит я не ошибся с первым предположением, что те упали уже довольно давно и начали отмирать.

Пожал плечами, взял нож и вскоре с трудом разрезал один из плодов на две половинки. Осмотрел и покивал своим мыслям. Нашлись и семена, а может и орешки, диаметром около сантиметра. Твёрдые и плотно уложенные по краю плода, а вся середина оказалась заполнена какой-то очень пористой массой. А когда я поковырял середину, то обратил внимание, что из как бы капсул выходит воздух, содержавшийся там под небольшим давлением.

Семена вроде бы даже были живыми, судя по слабым аурам. Надо будет посадить парочку в горшок, надеясь, что взойдут.

Глава 22

Тут в дверь быстро постучали, и в каюту не дожидаясь разрешения ворвался Чимин. Парень был здорово возбуждён и тут же выкрикнул:

— Иди и посмотри, что ты сделал с Мя! Она стала мыться, и я увидел, что она вся избита! Да! Вся в синяках!

Я нахмурился и пошёл за парнем, чтобы в его каюте застать сцену, в общем не предназначенную для чужих глаз. Кукла стояла рядом с тазиком воды совершенно голая. Впрочем, я же немало времени работал целителем, так что видел всякое.

Мя просто смотрела на меня, не собираясь стесняться. Так что смутился только один Чимин, сообразив, что прежде чем звать меня, стоило приказать подружке надеть хотя бы свой минималистичный наряд, в котором она как бы «родилась». Была создана из шара-карану по мысленному образу из головы полуенота.

А я всмотрелся в несколько синяков на лице и на теле девушки. В принципе, ничего страшного. Само пройдёт, или чуть позже кину общее укрепление, и пройдёт быстрее. Хотя… было что-то непонятное в структуре синяков. Они небольшие, и впечатление такое, что её не били, да и сама она не упала откуда-то. А как будто в неё кидали камнями.

— Оденься, — проворчал я, чтобы успокоить Чимина, — и расскажи откуда у тебя синяки.

— Вы приказали осмотреть эти деревья и постараться достать всё, что будет выглядеть необычно. Когда я выкапывала саженец, то услышала хлопок и рядом что-то упало. Я посмотрела вверх и увидела в кроне дерева шишку, такую же как нашла на земле, но не бурую, а жёлтую. Нашла палку и попробовала ей сбить.

Я прикинул высоту дерева, у которого крона занимала верхнюю половину, и сходу не понял, где девчонка нашла стометровую палку. Но быстро догадался, что Мя тогда смотрела на более низкое дерево. Молодое. Так что кивнул, чтобы продолжала.

— Я ударила по плоду, и он хлопнул. Очень сильно. В меня что-то попало. Сильно. Я даже упала.

И тут у меня в голове сложилась мозаика, а ещё стало понятно, что плоды мне напомнили по внутренней структуре. Снаряды или гранаты с готовыми осколками, какие я видел когда-то на рисунках. Ещё на Земле.

Разделенная на сегменты оболочка, чтобы лопалась равномерно, затем слой семян, которые должны разлететься подальше. А внутри взрывчатка в виде пористой массы, в которой накапливается воздух под давлением.

Плоды взрываются прямо на дереве, и если с хорошей высоты, то семена могут лететь на сотни метров. А те целые плоды, которые Мя подобрала на земле, просто неудачные. Не накопили давление как надо, подсохли, излишне укрепив оболочку, а потом, когда черешок отгнил, упали. Взорваться у них не получилось, так что пришлось лежать на земле и дожидаться когда их срок выйдет, и они распадутся в прах. Хотя семена по идее должны остаться. В этом их суть, лежать где-то, дожидаясь условий для прорастания.

Ну а бравая разведчица палкой активировала взрыв вполне боеспособного плода, за что и получила шрапнелью орехов.

Выглядела вся структура разброса семян довольно навороченно, но я вспомнил, что и на Земле читал про «бешеные огурцы», которые выстреливают семена на несколько метров. Так что — ничего такого уж необычного.

Я похвалил Мя, да и отправился в свою каюту. Сушить семена. Может удастся довезти до дома, где можно будет напрячь исследованиями кучу учёных.

Корабль ещё три дня грузили, я посадил саженец, и потратил немало времени на то, чтобы сделать примитивные весы с гирьками из монет, некоторые из которых нещадно напилил на кусочки. И каждый день внимательно взвешивал все образцы. Те понемногу сохли, а когда корабль уже начал возвращаться, целая шишка вдруг рассыпалась в прах, среди которого лежали семена.

Я всё взвесил и после этого сделал окончательный вывод. Эти огромные деревья были абсолютно магическими. Потому и вырастали такими огромными, и ауры у них были мощнейшие, и связываться они умели друг с другом. Причём, я предположил, что возможно растительные гиганты образуют сплошную сеть на весь континент, или даже скорее на оба, не населённых никем из обычных, можно сказать, смертных рас.

Да, прах оказался больше всего похож на грязноватый уголь, то есть углерод с большим количеством примесей других элементов. Похоже, растения использовали при своём росте что-то из нормальных веществ, но вот примерно половину своей древесины достраивали из магии.

И опять же ничего совсем уж удивительного для этого мира. Я даже знаю одних существ, которые целиком состоят из магии. Феи. Эти духи, остающиеся от умерших раньше срока эльфиек, имеют нормальные тела. Кости, мышцы, органы всякие. Но вот умершая фея просто исчезает. Развеивается. От неё остаётся только немного очень магически активного вещества — пыльцы. Но та уж точно никакого отношения к нормальным природным веществам не имеет.

Так что эти загадочные деревья ещё не так удивительны, как феи. От растений хоть немало угля остаётся.