Башни Латераны - Виталий Хонихоев

Удар, который пробил стену оказал услугу и защитникам, раскидав отряды штурмующих прямо под стенами и завалив обломками пространство перед стеной. У них еще было время — пока нападающие поймут что стена проломлена, пока направят сюда отряды, пока они преодолеют пространство перед башней… да ров завален, но бежать там сейчас невозможно, сплошная мешанина из обломков камней, тел, провалов в земле…

— Первая линия! — продолжил Курт, указывая мечом на тех, кто стоял впереди. — Держать строй! Ни шагу назад! Копья в щели между щитами! И не просто тыкать — ударять по команде! Если враг схватил твоё копьё — не отпускай! Дёргай на себя, сбрасывай его с ног! Вторая линия — добивать! Если кто-то прорвался через первую — убить его, пока он не встал на ноги!

— И ещё одно! — рявкнул он, и в его голосе зазвучала сталь. — Если я увижу, что кто-то бежит, я лично ему кишки выпущу и оставлю тут умирать! Понятно⁈

Несколько человек кивнули. Кто-то сглотнул. Юный ополченец побледнел ещё сильше, но копьё не выронил.

Хорошо. Пока хватит.

Курт обернулся и посмотрел на пролом. Враги уже были близко — он видел их, видел, как они бегут, размахивая оружием, как их чёрные доспехи блестят на солнце, как желтые орлы на нагрудниках мерно качаются в такт бега. Передовой отряд, человек пятьдесят, может быть, шестьдесят, и они уже почти достигли обломков стены, уже начинали карабкаться вверх, цепляясь за камни, подтягиваясь, прыгая с обломка на обломок.

— Маркус! — крикнул Курт, не оборачиваясь. — Есть у кого-нибудь еще болты⁈

— Нет! — ответил чей-то голос из второй линии. — Всё кончилось! Послали за ними!

— Демоны, — пробормотал Курт сквозь зубы и сжал рукоять меча крепче. Значит, придётся обойтись без арбалетного огня. Значит, враг доберётся до них почти невредимым.

Первые солдаты Арнульфа уже карабкались по обломкам, и Курт видел их лица — молодые, злые, перекошенные от ярости и азарта. Видел, как один из них, здоровый детина с топором в руке, уже почти достиг вершины обломков, ещё мгновение — и он спрыгнет вниз, в пролом, и тогда начнётся.

— Готовность! — рявкнул Курт, поднимая меч. — Первому, кто полезет — копьё в глотку! За Вардосу!

Солдат с топором спрыгнул вниз, приземлился на ноги, поднял топор над головой и заорал что-то на своём языке — боевой клич, который должен был напугать защитников. Но защитники не испугались. Юный ополченец, сын кузнеца, дёрнулся вперёд и ткнул копьём прямо в незащищённое горло солдата, там, где кольчуга не доставала до края шлема. Копьё вошло глубоко, острие вышло с другой стороны, и солдат захрипел, выпустил топор, схватился за древко копья обеими руками, пытаясь вытащить его, но ополченец держал крепко, толкая копьё всё глубже, пока солдат не обмяк и не рухнул на камни, дёргаясь в предсмертных судорогах.

Первая кровь.

— Хорошо! — рявкнул Курт, и в его голосе прозвучало одобрение. — Вот так! Следующего так же!

И следующие полезли. Сразу трое, потом ещё пятеро, потом десяток. Они карабкались через обломки, спотыкались, падали, вставали, лезли снова, и Курт видел, что их слишком много, что защитники не успевают перебить всех, что враг начинает давить числом.

Копья тыкались в лица, в горло, в любую щель в доспехах. Кто-то из врагов падал, захлёбываясь кровью, кто-то просто спотыкался и летел вниз, на острые обломки камней, кто-то получал копьё в живот и сгибался пополам, вопя от боли. Но их было слишком много.

Один из солдат Арнульфа, огромный детина в чёрном доспехе с желтым орлом на груди, прорвался через копья, отбив их щитом, и шагнул вперёд, занося меч для удара. Ополченец, что стоял перед ним, попытался ткнуть копьём ещё раз, но солдат был быстрее — он ударил щитом, сбив копьё в сторону, и рубанул мечом по шее ополченца. Лезвие вошло глубоко, перерубив горло и частично позвоночник, и голова ополченца мотнулась в сторону, повисла на лоскуте кожи, а из раны хлынула кровь, забрызгав соседей.

Труп упал, и в строю образовалась дыра.

Солдат шагнул вперёд, в эту дыру, но тут Бринк, змеей подскочил сбоку и ударил мечом по ногам солдата, подрезая их под коленями. Солдат рухнул на спину с грохотом, и ещё до того, как он успел подняться, двое ополченцев из второй линии набросились на него, тыкая копьями в щели доспехов, в лицо, в горло, снова и снова, пока он не перестал двигаться.

— Затыкайте дыру! — заорал Курт, указывая на место, где упал ополченец. — Быстро!

Кто-то из второй линии шагнул вперёд, занял пустое место, поднял копьё. Строй снова сомкнулся, но Курт видел, что это ненадолго. Враги продолжали лезть, и их было всё больше, а защитников — всё меньше.

Ещё один ополченец упал, получив меч в бок, между кольчугой и поясом. Он закричал, схватился за рану, попытался остановить кровь, но её было слишком много, она текла между пальцев, и он рухнул на колени, всё ещё пытаясь зажать рану руками.

Ещё двое солдат городской стражи попытались восстановить строй, бросились на врагов, размахивая мечами. Один из них успел убить двоих, прежде чем его окружили и зарубили, второй был сбит с ног ударом щита и добит копьём в спину.

Строй трещал. Линия прогибалась. Враги давили, и Курт видел, что ещё минута, может быть две, и всё рухнет.

Он положил руку на плечо стоящего впереди, отодвинул его в сторону, шагнул вперед, в первую линию, и выдохнул. Пресвятая Матильда как же я это ненавижу, подумал он, я же командир, я же должен как те ублюдки — стоять на холме и отдавать приказы, что же я делаю не так? Так он подумал и шагнул вперед, а потом мыслей не осталось.

Меч в его руке дернулся вперед, стремительно как язык жабы — вперед-вниз, отработанное движение, чуть довернув кисть чтобы не затупить лезвие о сталь доспеха. Это не был удар на поражение, это открывающий удар. Меч звякнул о шлем врага, высек искры из металла, оглушив здоровяка в черно-желтых доспехах. И второй удар, короткий тычок острием, лезвие вошло в щель между шлемом и наплечником, враг осел на землю, дёргаясь. Курт выдернул меч, парировал удар слева, развернулся и ударил противника рукоятью в лицо, ломая ему нос под забралом. Враг взвыл, отшатнулся, и Курт добил его, вонзив меч в сочленение доспеха. Откуда-то вылез совсем еще юный паренек