Адаптация - Екатерина Насута

В шкафах стояли коробки с лекарствами. Много коробок. И все до одной – в заводской упаковке. Ева выставила несколько на пол, вскрыла и убедилась, что содержание вполне соответствует надписям на внешних этикетках.

– Операционная им не нужна. Лекарства им тоже не нужны. Просто чудеса, – Ева говорила шепотом, мешая тишине играть на натянутых нервах.

Если говорит, то оно как-то спокойнее. Местная тишина угнетала.

– Пусть им и не нужны, но мне пригодятся… кое-что точно.

Ева придирчиво изучила ассортимент скрытой аптеки. Нужное отыскалось в предпоследнем шкафу.

– Съешь меня, – сказала Ева, засовывая в карман упаковки гидроксифенилглицина.

– Выпей меня, – сказала Ева, закладывая крохотные шприцы со снотворным в обойму мезоинжектора. Сам пистолет лег в карман комбеза, в отличие от огнестрельного собрата, легкий и незаметный.

Такое оружие Еве было по вкусу.

В дальнем углу комнаты нашлось зеркало, и Ева, встав на колени, принялась оправлять одежду. Она кое-как пригладила вздыбленные волосы, соскребла пальцем пятно крови на переносице и, пощупав припухлые веки, произнесла:

– Мда, мать, от этакой красоты миру спасаться надо.

Отражение подмигнула Еве.

А что, в зазеркалье может статься, что настоящая Ева и есть отражение.

Мысль показалась до отвращения мерзкой, и Ева ее выплюнула вместе с комком вязкой слюны, которая тотчас впиталась в ноздреватое покрытие пола.

Ева вернулась в операционную и попыталась открыть вторую дверь.

Дверь оказалась заперта.

– Ну надо же… – Ева пнула дверь, потом пнула сильнее и, качнувшись, стукнула плечом. Оно тотчас заныло, внутри неприятно хрустнуло, а треклятая дверь осталась запертой.

Прежде за здешними дверями подобного не водилось.

Присев на корточки, Ева потрогала замок и даже прилипла глазом к щели. Темно. И не пахнет ничем. И не слышно ничего. И вообще с этого местечка станется, чтобы дверь оказалась муляжом, специально повешенным для ловли излишне любопытных гостей.

– И надо ли мне проверять? – спросила Ева, чтобы самой себе ответить: – Надо.

В конце концов, любой ключ можно чем-нибудь да заменить: замок особо сложным не выглядел.

А на крайний случай у Евы пистолет имелся. Там, в комнатушке, до которой полсотни метров коридора, десяток дверей, за каждой из которых может прятаться Игорь. Или еще кто-нибудь…

Ева выглянула за дверь, втянула воздух, проморгалась, приспосабливаясь к приглушенному свету редких ламп. Ночь на дворе? Ночь – это хорошо. По ночам нормальные люди спят.

Хотя это нормальные…

Но в коридоре было пусто. Заглянув в палату, Ева ничуть не удивилась, увидев пустые кровати. Великаншу, что подпирала одну из стен, Ева заметила не сразу, а когда заметила – застыла. Сердце ухнуло в желудок, спружинило и вернулось в грудную клетку.

– З-здравствуйте, – сказала Ева, улыбаясь. – А я вот решила подежурить. Подежурить решила.

Великанша смерила Еву недружелюбным взглядом, задержалась на халате, который казался скорее серым, чем зеленым, и отвернулась.

– Ну я пойду?

Ответом Еву не удостоили.

– Ну ничего не поделаешь – все мы здесь не в своем уме.

Дальнейший путь она проделала почти бегом. И нырнув в комнату, замерла, прислушиваясь к происходящему. Тишина. Что внутри, что за дверью.

Пистолет лежал на месте. Вот и замечательно.

– Просто прелестно, – сказала Ева, засовывая ствол за пояс. Сняв изгвазданный халат, она достала новый. Упаковку рвала зубами, сплевывая куски пластика на пол.

Хотелось мяса.

Зверски.

Она остановилась, лишь сообразив, что жует накрахмаленную твердую ткань. И рассмеялась:

– И я сошла с ума. Какая досада.

Полы халата сомкнулись, прикрывая пистолет. Упаковки с гидроксифенилглицином нашли свое место в шкафу. Разломав одну, Ева сунула пару ампул в карман: пригодится. Чутье говорило: встреча состоится и лучше запастись аргументами.

Чутье не подвело, пусть и сработало с запозданием. Тод поджидал в коридоре. Он стоял, прислонившись к стене, дробовик баюкал. В целом поза, конечно, спокойная, даже расслабленная, но Евина рука сама за пистолет схватилась.

– Не надо, – попросил Тод, поднимая дробовик. Держит легко, как будто в пушке этой весу вовсе нет. – Все равно не попадете.

– А если повезет?

– Вряд ли.

Отлипнув от стены, он шагнул, оказавшись вдруг слишком близко, чтобы Ева чувствовала себя в безопасности.

– А что ты тут делаешь? – она переместилась, пытаясь обойти дроида, но тот не позволил. Ева отступила к двери.

– Вас ищу.

– Зачем? Или извиниться надумал?

– Я?

Танцы с вопросами и дуло, направленное в Евин живот. И не понятно, какого лешего этому придурку надо. А с другой стороны ненормальным больше, ненормальным меньше?

– Ты меня ударил. Нельзя бить женщин, десятый.

– Джентльмен никогда не ударит женщину без повода. К тому же, если бы я вправду совершил сие непотребное действо, извиняться было бы не перед кем. Я вас просто остановил. Вы действовали несколько агрессивно.

– Значит, я сама и виновата?

Пожал плечами. Сделал шаг влево, и Еве пришлось отступить. Рука на пистолете, но это скорее минус, чем плюс: можно будет сказать, что Ева сама виновата. Действовала агрессивно. А с дроида какой спрос? Никакого.

И паршивка прикроет.

В данной ситуации действовать следовало иначе.

– Мне кажется, или ты мною любуешься? – поинтересовалась Ева и, вытянув руку, коснулась дробовика.

– Безусловно, вы прекрасны, – сказал Тод, снова меняя позицию. Теперь он стоял между Евой и дверью. – Но джентльмены предпочитают блондинок.

– Надо же, какая незадача, – Ева медленно убрала ладонь с рукояти пистолета и сунула в карман. – А у меня для тебя подарок есть.

– Не уверен, что благовоспитанному юноше прилично принимать подарки от малознакомых леди.

– А ты попробуй.

Догадался? Несомненно. Ноздри раздулись. Уголки рта дрогнули, стирая улыбку.

– Мне вас и отблагодарить нечем.

– Ты просто плохо искал.

Ева вынимала руку из кармана очень медленно, а вытащив, подняла, повернула тыльной стороной, демонстрируя ампулу. Она лежала пластиковым патроном, зажатым между указательным и средним пальцами.

Тод сглотнул.

– Милая леди, я в наркотиках не нуждаюсь, я и без них вижу жизнь живописной – у меня и справка есть. Где-то. Наверное.

– Не дури, десятый, это уже не смешно.

Поставив оружие на предохранитель, Тод убрал дробовик, только магнитный замок кобуры сухо щелкнул. Ева перекатила ампулу в ладони и, взяв ногтями за острый носик, протянула.

– Держи. Подарок. Или аванс.

Не поверил. Не шелохнулся даже, хотя взглядом облизал, что дворовый пес кость.

– Ну как знаешь.

Ева разжала пальцы и совсем не удивилась, когда пластиковая капсула упала не на пол, а на Тодову ладонь. Что ж, по крайней мере, реакция у него хорошая.

Да и сам он ничего, когда не пытается строить из себя нянечку.

Тод спрятал добычу