Три комнаты под березой - Ирина Игоревна Седова

прятаться, а не взывать о помощи. Все вот это вместе едва не закончилось для нашей исследовательницы печально — нажав ступней на один из камней, составлявший кромку левой стороны Шеркалы, она вызвала его отлом, падение и следом за ним «рыбкой» скользнула вниз на насыпь, ведущую на предыдущий, меловой, ярус.

Ей повезло в двойном размере: и тем, что вершина насыпи начиналась в этом месте на уровне менее двух метров, и тем, что осыпавшийся когда-то фрагмент кромки был невелик — между насыпью и началом следующей платформы имелось расстояние в полметра. К тому же насыпь эта уже уплотнилась от момента своего рождения, и погода была сухой, поэтому вместо того, чтобы рухнуть с высоты в 25 метров, Кристина осталась лежать на склоне в 45 градусов вниз головой.

Это произошло так быстро, что она в первый миг даже испугаться не успела, а когда обрела способность соображать, то осознала, что пальцы ее рук упираются в твердую горизонтальную плоскость. Пошевелив ступнями, она обнаружила, что кончики ее туфель углублены в нечто слегка рыхлое, но достаточно прочное, чтобы удерживать ее тушку от фатального маршрута вниз. Склон, кстати, дополнительно укрепляли куртины уже знакомой Кристине местной растительности, и это тоже отдаляло окончание ее биографии на неопределенный срок.

Тем не менее поза, в которой Кристина лежала, ничуть не напоминала отдых в курортной зоне. Она вжималась в несчастную насыпь так, словно собиралась с ней слиться воедино. Она готова была молиться всем богам — если бы знала, кому конкретно, то точно вмиг бы уверовала, и более горячего неофита не познал бы мир ни до ни после.

Так прошла минута, другая… Может, и меньше, а может и больше. Одно точно: глаза Кристины были закрыты… впрочем, как и разум. Руки ее начали затекать, но шевелиться она по-прежнему не решалась. Прошло еще несколько мгновений — ее пронзил ужас, и один-единственный ментальный шаг отделял ее от паники.

— И долго ты собираешься так поджариваться в лучах заходящего солнца? — услышала она голос, показавшийся ей знакомым.

Повернув голову на звук и подняв веки, Кристина осознала, что она видит рядышком Анча. Что он тут делал, было неясно, и в довершение проблемы это был не привычный ей Анч, который привез ее к Рафику и отдал тому в работу, а его намухоморенная ипостась. Говоря иначе, Кристины глаза узрели нижнюю половину туловища лохматого лупоглазого персонажа из детских страшилок — на копытах, с длинными хвостом, и в довершение ко всему — с парой огромных перепончатых крыльев.

Рогатой головы и верхних конечностей с острыми когтями с Кристининой позиции видно не было, но они предполагались, однозначно.

Вторая волна ужаса окатила Кристину, и она точно свалилась бы сейчас в пропасть, если бы не лежала уже на грунте, беспомощная и недвижимая.

— Ты же в прошлый раз меня не боялась, — озабоченно произнес между тем невидимый язык Анча. — Или висение вниз головой пагубно поменяло твой характер?

— В прошлый раз я была под допингом, и понимала, что вижу глюк. Я знала, что я не сумасшедшая, и что скоро снова все поменяется. А сейчас меня глючит наяву, значит, я ударилась головой и у меня поехала крыша…

От одной этой мысли Кристине так стало себя жалко, что она заплакала — насколько это возможно было в ее положении.

— Мне исчезнуть, или сначала ты перевернешься? — засмеялась ее галлюцинация вместо того, чтобы начать ее утешать. — Давай-ка для начала примем более удобную позу для обмена любезностями и медитирования. Под мою диктовку, угу? Не отрываясь от насыпи, чтобы не покатиться кувырком, левую ногу в сторону, правую к ней, сомкнули. Правую руку в сторону, цепляемся ноготочками за грунт, пальчики у тебя сильные, удержишься… Вот так… Теперь снова левую ногу в сторону, и снова правую ногу присоединяем к левой… туловище развернула горизонтально, и правую руку можно снова переместить. Не отрываемся, царапин не боимся, пальчиками цепляемся, не ленимся… Левую ногу опять вниз, так, она уже на карнизе, сгибаем ее в колене, продолжая прижиматься… Теперь руки, туловищу от талии придаем вертикальность посредством рук…. Влево не смотри — только в сторону насыпи…

Что там Анч еще произносил, Кристина уже не воспринимала. Выпрямившись, то есть почувствовав ступнями твердую горизонтальную поверхность, она приободрилась. Слежавшаяся земля не осыпалась под тяжестью ее туловища, она выдержала, и это давало шанс вскарабкаться вверх. Однако расстояние вертикальной части яруса до «плато» было пугающе велико… И что там в очередной раз советует незваный «глюк»?

— Не здесь, — услышала она. — Передохни, и поищи более удобное место. Где оно может быть?

Кристина подумала, вспоминая рельеф левой части верхней площадки. Глюк глюком, но советы тот дает не наобум…

— Там, где заканчивается кромка и осыпь начинается сразу от плато, — произнесла она нерешительно.

— Умничка. Вот и двигайся туда. Медленно, шаг за шагом…

Глава VI

На что способна музыка

Ноги Кристины предательски дрожали, когда она выбралась, наконец, на «свою» территорию. Опустившись на землю, она даже некоторое время полежала, распластавшись по поверхности, и только нежелание лазить здесь в темноте, спотыкаясь о каждую кочку, заставило ее подняться и переместиться к пещере. Анч последовал за ней. Впрочем, солнце еще не полностью скрылось за горизонтом, и по дороге Кристина успела нарвать себе охапку травы на ужин.

Увидев ее трапезу, Анч несказанно удивился.

— Так ты стала вегетарианкой? — спросил он.

— Вовсе нет, — пожала плечами Кристина. Я ем еще и насекомых — кузнечиков таких…

— Саранчу.

— Ага. Мышей еще, вчера ящерицу поймала.

— Хочешь, я тебе джейрана принесу?

— Убитого?

— Нет, живого.

— Тогда не надо. Я все равно не сумею его убить.

— Тогда кролика.

— С крупными животными у меня проблема — мне их почему-то жалко. Вот черепаху можно.

— А змею?

— А если ужалит?

Анч засмеялся.

— Ты думаешь, черепахи не станут кусаться, если ты их из панциря руками доставать начнешь?

— А у меня кинжал есть — я его здесь возле стены откопала.

— Дай-ка глянуть… Э, да ты молодец! Сумела не только достать, но и отчистить!

— Сталь хорошая, типа «нержавейка». Черненая!

— Угу. Такие когда-то называли «каралуж».

— Ножны вообще отпад. Похожи на серебро с золотом. Камни вставлены так себе, дешевка, но узор красивый.

— О, лазурит и сердолик! Много ты понимаешь в том, что тогда ценилось!

— Так что, этот ножик в самом