Исключительное право Адель Фабер - Юлия Арниева

Стрела стремительно нагоняла её справа, а наш Ветер… Боже мой, наш Ветер летел словно на крыльях! Гарри наконец дал ему свободу, и каштановый жеребец показал всю мощь крови Грома, которая текла в его жилах.

— Невероятно, — прошептала мадам Элен, тоже следя за финишем в бинокль. — Этот молодой скакун, откуда он взялся?

— Сын Грома, — ответил Этьен с гордостью. — Рожден в конюшнях Адель Фабер.

Трибуны ревели. За последние пятьдесят метров расклад менялся каждую секунду. Молния и Стрела шли ноздря в ноздрю, но Ветер продолжал нагонять, а его красивые движения буквально завораживали зрителей.

— Дорогая, — я почувствовала прикосновение к локтю и обернулась, чтобы увидеть баронессу Клэр, теперь уже подошедшую вплотную, — мы все так хотим узнать, как вы решились на такое предприятие? Женщина в мире скачек — это же просто…

— Революционно, — закончил за неё граф Осборн, и в его голосе я услышала не насмешку, а искреннее восхищение. — Я много лет слежу за скачками, но никогда не видел, чтобы дама лично управляла конюшнями и достигала таких результатов.

— Да! — воскликнула я, с трудом сохраняя самообладание.

Финиш! Молния первая пересекла черту, но Ветер прижался к ней так близко, что судьям потребовалось несколько минут, чтобы определить окончательные результаты. Стрела финишировала третьей, всего на длину корпуса позади нашего жеребца.

Я стояла, едва дыша, сжимая руку Этьена, пока глашатай не объявил результаты:

— Первое место — Молния, владелец герцог Ривольд! Второе место — Ветер, владелец мадам Фабер! Третье место — Стрела, владелец граф Уокер!

Второе место! Мой Ветер занял второе место в самых престижных скачках страны! В первых серьезных соревнованиях такого уровня!

— Поздравляю, мама! — воскликнул Этьен, обнимая меня. — Это же потрясающий результат для дебюта!

Трибуны аплодировали, и я услышала, как кто-то выкрикивает: «Браво, конюшни Фабер!» Мастер Жером, стоявший неподалеку, светился от гордости, а когда Гарри на Ветре подъехал к нам для церемонии награждения, старый коневод не смог сдержать слез радости.

— Он был великолепен, — сказал юный жокей, соскакивая с седла. — В конце я почувствовал, что он может дать еще больше, но опыта пока не хватает. Через год-два он будет непобедим!

— Мадам Фабер, — баронесса Клэр не отставала от меня, — вы просто обязаны рассказать, как вам удалось, я имею в виду, женщине в таком деле…

Но я все еще не могла связать двух слов. Эмоции переполняли меня — гордость за Ветра, радость от признания, облегчение оттого, что годы подготовки не прошли даром.

— Было непросто, — наконец выдохнула я, покосившись на Себастьяна и его молодую жену, что стояли поодаль, наблюдая за нашим триумфом. На лице бывшего мужа читалось странное выражение — смесь удивления, возможно, даже уважения, и чего-то еще, что я не могла определить. Его жена, хорошенькая девочка с ангельским личиком, смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами.

— Адель, — мадам Элен взяла меня под руку, — мы все просто потрясены! Кто бы мог подумать!

— Мадам Фабер! — раздался знакомый голос, и толпа любопытных расступилась, пропуская герцога Ламбера. Он выглядел восхищенным и довольным, как будто это его лошадь заняла призовое место.

— Ваша светлость.

— Какой великолепный забег! — воскликнул герцог, подходя ближе. — Я узнал в Ветре Грома! Та же стремительность, тот же характер, та же воля к победе! Вы не представляете, как я рад, что сын оказался достоин своего великого отца!

Его слова прозвучали как высшая похвала. Герцог Ламбер был одним из самых авторитетных коневодов страны, и его признание значило больше любых официальных наград.

— Благодарю вас, ваша светлость, — сказала я, чувствуя, как комок в горле наконец начинает рассасываться. — Это… это больше, чем мы могли мечтать.

— Второе место в дебютных скачках такого уровня — выдающийся результат, — продолжал герцог. — А впереди у вашего Ветра еще столько возможностей! Через год-два он будет сражаться за первые места во всех главных гонках.

Вокруг нас собиралось все больше людей. Представители прессы протискивались через толпу с блокнотами наготове, владельцы других конюшен смотрели на нас с новым интересом, дамы из высшего общества шептались между собой, обсуждая сенсацию дня.

— Мадам Фабер, — один из журналистов, — несколько вопросов для газеты! Как вы оцениваете сегодняшний результат?

— Мы очень довольны, — отвечал за меня Этьен, видя, что я все еще слишком взволнованна. — Ветер показал отличный результат для дебюта. Это подтверждает, что мы движемся в правильном направлении.

— А планы на будущее?

— Продолжать работу, — Этьен улыбнулся. — Развивать конюшни, готовить новых скакунов. У нас есть несколько очень перспективных двухлеток.

Герцог Ламбер наблюдал за этим интервью с одобрительной улыбкой, затем наклонился ко мне:

— Мадам Фабер, я надеюсь, вы не откажете мне в удовольствии пригласить вас на прием по случаю окончания скачек? Это традиция — чествовать владельцев призеров. К тому же, — его глаза заблестели лукаво, — там будет множество людей, которым стоит познакомиться с владелицей столь талантливого скакуна.

Я взглянула на мастера Жерома и Гарри, которые стояли рядом с Ветром, принимая поздравления от других конюхов и жокеев. Как же хотелось остаться с ними, разделить эту радость с людьми, которые вложили в нашего чемпиона не меньше души, чем я!

— Ваша светлость, — начала я, — я была бы рада, но…

— Но ваше присутствие там крайне важно, — мягко настаивал герцог. — Поверьте моему опыту, такие моменты формируют репутацию на годы вперед. Сегодня все говорят о конюшнях Фабер, и важно поддержать этот интерес.

Этьен положил руку мне на плечо:

— Мама, герцог прав. Это отличная возможность для дела. А мы с мастером Жеромом отведем Ветра в конюшню и как следует отпразднуем там.

Я посмотрела на сына — когда он успел стать таким мудрым и рассудительным? В его глазах читалась гордость за меня и понимание важности момента.

— Хорошо, — согласилась я. — Но ненадолго. Сегодня я хочу быть со своими людьми.

— Разумеется, — улыбнулся герцог Ламбер, предлагая мне руку. — Карета подана, и мы не задержимся надолго.

Когда карета герцога Ламбера отъезжала от ипподрома, я обернулась и увидела в окно, как толпы зрителей все еще обсуждают прошедшие скачки. Многие показывали в сторону моих людей, и я знала: сегодня имя поместья Фабер запомнят надолго.

Второе место. Для дебюта молодого скакуна