Союз-77. Книга 1. Теория заговора - Дмитрий Ромов

— Ну-ка, ну-ка, — вытянул шею Славик. — Ты как так сумел?

— Слушай, Слав. Ты же с Кафаровым в хороших отношениях?

— Ну как, — фыркнул он. — Он без пяти минут академик, а я студент. Вот какие отношения у нас.

— Ну, он тебя ценит, не прибедняйся. Попроси его, пусть меня лаборантом на кафедру возьмёт, а?

— Зачем тебе? — удивился мой сосед.

— Ну как зачем? Интересно ведь! Кибернетика химических технологий. Я у него хочу диплом писать, понимаешь?

— Не, на диплом даже не надейся, у него уже на пару лет всё расписано. А про лаборанта спрошу.

— Мне с ним очень хочется поближе познакомиться, чтоб поговорить можно было, а не так… Не знаешь, он с коллегами из других институтов общается? По другим направлениям кибернетики?

— Ну да, разумеется. У них часто обмен мнениями происходит…

— Вот! Видишь, как интересно? Попроси его, пусть возьмёт меня. А я ему пригожусь. Сильно пригожусь! Пойду в магаз сбегаю. Купить чего? Червячка хочешь заморить?

Славик поморщился:

— Вообще о пище думать не могу.

— Ну, смотри, герой-любовник.

Я прошёл по коридору и побежал вниз по лестнице.

— Эй, бегун! — прокричал женский голос. — Стой!

Эпическая сила!

— Ты, может, и в туалет со мной ходить будешь? — разозлился я.

— Любовь она и есть любовь! — ответила Зоя. — Хоть и платоническая. Куда это ты без меня намылился?

— По бабам, куда ещё!

— Вот, я так и подумала, любящее сердце не обманешь.

Когда мы вышли, она взяла меня под руку и положила голову на плечо. Так и пошли.

— Мы с Тамарой ходим парой, — пробурчал я.

— Точно. А куда идём-то?

— На почту. Матери хочу позвонить, а то из-за Васьки твоего даже не поговорил с ней.

Это была правда. Мне нужно было поговорить с мамой.

— Мам, привет, — тихонько сказал я, проверяя, плотно ли закрыта дверь.

В тёмной душной кабинке на полочке стоял чёрный телефонный аппарат без номеронабирателя. Соединили почти сразу. Зойка двинула было за мной, но я в кабину её не впустил. Достаточно было и того, что она записала номер, на который я звонил. То, что мамин телефон могли поставить на прослушку, я отмёл.

Мы поговорили с минуту о том, как я добрался и о том, как она там одна, а потом я спросил:

— Мам, слушай, а ты не знаешь, кто в твоём доме в семьдесят первой квартире живёт?

Это была та самая квартира, где мы вчера встречались с Весёлкиным.

— Знаю, конечно, — удивилась мама. — А что? На самом деле, там никто не живёт больше. Неделю назад умерла Ангелина Ильинична. Она ещё при царе в театре служила, и вот преставилась. В четверг хоронили.

— А теперь кто жить будет?

— Племянница вроде там прописана. А что? Почему ты спрашиваешь?

Любопытно-любопытно. Ещё неделю назад там кто-то жил, а сегодня Весёлкин проводил презентацию для меня. Полагаю, мебель и всё остальное принадлежало усопшей хозяйке. Может быть, даже и коньяк. И зачем он это сделал?

— Гриша, — елейным тоном произнесла Зоя, когда мы вышли с почты. — Угости меня мороженым, а то никто не поверит, что у нас любовь.

Кто не должен был, уже поверил, вспомнил я Люсю.

— Да и плевать, Зой. Пофиг. Это твоя операция, не моя.

— Ну, не жадничай. Ты какое любишь?

— Я люблю говяжье.

— Фу, какой…

Я сердито протопал мимо тележки с мороженым, но потом подумал, что действительно можно было бы слопать пару шариков и завёл Зойку в кафешку.

— Ладно, Зоя, побалую тебя. Но имей в виду, каждый миллиграмм этого натурального, сладкого и жирного продукта тебе придётся отработать по полной программе. Без халтуры, самоотверженно и честно.

— Размечтался, — состроила она рожицу, но по глазам её я понял, что мысль эту она на себя примерила.

Мы взяли по три шарика пломбира с сиропом и каплей коньяка.

— Гриш, ты, конечно, здорово отделал этих парней, мне даже понравилось. Ты чем занимался?

— Я в армии служил. В ВДВ.

— Да? Тогда понятно.

Понятно тебе. Нифига тебе не понятно.

— Всё ещё хочешь со мной подраться?

— Хочу, — усмехнулась она. — Я тебя отделаю, спорим?

— Спорим-спорим, — кивнул я, размышляя над тем, что сделаю, когда познакомлюсь поближе с профессором Кафаровым.

— Слушай, — не унималась моя фальшивая возлюбленная. — А что ты думаешь с жильём делать, если тебя действительно из общежития выселят?

— К тебе перееду, ты местная?

— А зачем ты этого парня избил вчера? Артура. Ведь это действительно может иметь последствия.

В небольшой зал вошёл немолодой, ничем не примечательный дядька в сером плаще. Он уселся за соседний столик и развернул «Советский спорт». Мороженое он не ел, а заказал молочный коктейль.

— Из личной неприязни, — ответил я.

— Так что делать-то будешь?

Посетителей было немного, дело шло к вечеру, и уставшие работницы то и дело поглядывали на часы.

— На вокзале пару ночей переночую, пока не примелькаюсь патрулю, потом по аэропортам пройдусь и, наконец, найду местечко на теплотрассе. Буду ходить в институт, как бич.

— Нет, ну правда? Может, поговорить с шефом, чтобы служебную квартиру предоставил, типа мы снимаем?

— Вдвоём? Серьёзно? Представляю. Во-первых, нас из комсомола исключат, а во-вторых…

— Прошу прощения… — повернулся к нам мужик с коктейлем. — Вы позволите?

Он виновато улыбнулся и пересел за наш стол.

— Я совершенно случайно услышал ваш разговор… Простите, пожалуйста. Я не хотел, просто тут столики так близко стоят… В общем… Моя дочь со своим мужем уехала на Север в командировку. Он инженер, получил назначение. У него должность ответственная, специалист по горнодобывающему оборудованию. Короче… сейчас… простите, несу всякую чушь… Одним словом, квартира здесь у них… небольшая, одна комната всего, восемнадцать квадратов, плюс кухня, санузел совмещённый и… балкон ещё, да. Своя квартира, понимаете, не общежитие… И… ну… то есть, как бы это сказать… если вам, как я понял, нужно временное жильё…

— А это далеко? — прищурилась Зоя и повернулась ко мне — Я поговорю с папой