90-е: Шоу должно продолжаться 15 - Саша Фишер

плечами. Напрягаться насчет своего жаргона из двадцать первого века я уже почти перестал. Наверное даже мог бы написать статью «Сто вариантов быстрых отмазок, если вы сказали что-то не то». — Где-то подслушал, прицепился. Ну так я не о том! Короче, идея в чем! Представь себе скучную тусовку. Разговоры какие-то неинтересные, еще и один какой-нибудь душнила все время норовит бесконечно рассказывать о том, какие мормышки ему на рыбалке нужны. Тухло, в общем. Так вот, лайфхак. Когда этот душнила открывает рот, чтобы снова всех занудить, говоришь такую фразу: «О, а я вчера смотрел порнофильм, который начинался точно так же!»

— Это ты сейчас шутишь вот так, да? — фыркнула Ева. Потом села рядом со мной и снова закрыла лицо ладонями. — Я вообще просто спросила, как они познакомились! Я не имела в виду, что я хочу посмотреть порнофильм, который на этот вопрос отвечает!

— Да-да, вот я как раз об этом! — засмеялся я. — Я когда слушал, что милейшая Олечка нам рассказывает, чувствовал себя как раз на месте того гипотетического душнилы, в серьезный рассказ которого я влез со своим комментарием про порнофильм.

— А слово «душнила» ты только что сам придумал? — спросила Ева.

Мы посмотрели друг на друга в свете подъездного фонаря и снова засмеялись.

Когда мы вернулись в студию, там было тихо. Оставшиеся в живых сидели кружочком в центре прямо на полу. Я срисовал вернувшегося откуда-то Беса. И его приятеля Юру-Назгула. Из «ангелочков» не спали Макс, Бельфегор и Астарот. Бегемот храпел, развалившись на три расстеленных матраса сразу. Рядом с ним, свернувшись клубочком, устроился Кирюха.

— … а смерть — это просто переход из одного состояния в другое, — мрачным голосом рассказчика ужастиков говорил Назгул, держа в руках свечку.

— Через символическую смерть проходишь каждый раз, когда становишься кем-то другим, — добавил Бес.

— Вы же знаете, да? — продолжил Назгул. — В родоплеменном строе, до христрианства, когда девушку выдавали замуж, то ее практически хоронили. Она умирала для одного рода, а в другом как будто возрождалась…

— Слушай, ну не только в язычестве такое, — сказала незнакомая девушка, одна из тех, которые с Кирюхой пришли. — До революции в России тоже на свадьбах плакали над невестой. Уже вполне христиане, никакого язычества.

— Это явный пережиток, — уверенно заявил Назгул. — Примерно как Масленица. В христианстве нет ничего подобного, сжигать чучело — это явно языческие традиции. Кстати, а вы знаете, что раньше на масленицу сжигали не чучело, а приносили в жертвы настоящих девушек?

— … и умер, — одними губами прошептал я.

— Кто умер? — шепотом спросила Ева.

— Все умерли, — прошептал я. — Просто если в каждую паузу любого рассказал вставлять фразу «и умер», он сразу же станет гораздо драматичнее.

— Я надеялась, что когда мы вернемся, тут будут про что-то другое разговаривать, — сказала Ева. — А тут все одно и то же.

— Вывод — наша с тобой свадьба — очень важное событие, — я подмигнул. — Пойдем на кухне посидим. Не хочется вклиниваться в эту жизнерадостную тусовку.

— Да-да, им и без нас хорошо, — хихикнула Ева.

Мы незаметно прокрались на кухню и прикрыли за собой дверь.

* * *

Мы занимались делом, с одной стороны, к работе никак не относящейся, с другой… Сложно сейчас было вообще сказать, что у нас относится к работе, а что нет. Вот наша с Евой свадьба вроде как не относится. Но все действия, которые мы перед ней совершали, выглядели и ощущались в точности как рабочие. Вот, например, сейчас мы с Наташей обсуждали музыкальную программу на праздник. Площадку мы уже выбрали, решили, что «Африка» отлично подходит. Там и ресторанная зона есть, и концертная. Да и вообще, это громоздкий актив, площадку нужно раскручивать, мероприятия там устраивать, и все такое. А мы на свадьбу запланировали устроить нормальный такой рок-концерт. И уже даже закинули удочки разным группам. И сейчас как раз составляли второй список. Тех, кого мы незаслуженно забыли, а они могут пригодиться.

— А мне не нравятся «Призовые водолазы», — поморщилась Наташа. — Заход на рубль, на выходе пшик.

— Согласен, — кивнул я. — Жалкая подделка под «Пиночетов», вычеркиваем.

— Так-то я и «Пиночетов» бы вычеркнула… — задумчиво проговорила Наташа. — И остальных панков тоже. Они же нажрутся, буянить начнут.

— Они и так нажрутся, — пожал плечами я. — И будут буянить. А если их в программу поставить, то они чуть дольше продержатся во вменяемом состоянии.

— Ну так-то да, — медленно кивнула Наташа. — Но у меня свадьба меньше всего с панками ассоциируется.

— Из песни, в смысле — рок-тусовки — панков не выкинешь, — философски заметил я. — Слушай, я тут подумал… А может афиши зафигачить? «Рок-свадьба!!! Бдыщ! Самый отвязный концерт этого года!!!» И билеты продавать. Расходы тогда покроем.

— А может еще и рекламу продать кому-нибудь тогда? — язвительно заметила Наташа.

— Звучит как отличный план, — хмыкнул я. — Сейчас, погоди, давай Иришку позовем, у нее всегда есть парочка клиентов, которые пытаются ей пачку денег всучить за что-нибудь.

— Эй, вообще-то я пошутила! — всплеснула руками Наташа.

— А я нет, — пожал плечами я. — Идея отличная. Мероприятие? Мероприятие! Массовое? Массовое.

— Но это же свадьба, — Наташа изобразила возвышенное лицо и посмотрела на потолок. — Союз двух любящих сердец и прочее бла-бла-бла.

— Не вижу, как этому союзу помешают деньги рекламодателей, — усмехнулся я.

Тут телефон разразился трелью. Наташа вздрогнула, посмотрела на наш старенький аппарат укоризненно и подняла трубку.

— Пункт проката паровозов, — невозмутимо сказала она в трубку. — Что вы говорите? Кого вам позвать? А, ясно. Велиал, это тебя!

Глава 23

— В смысле — должны выглядеть как говнари? — недовольно спросил Астарот, скосив глаза на зеркало.

— Типа будто мы вчера только из подвала вылезли? — Бельфегор пошевелил рыжими бровями.

— Примерно, но нет, — покачал головой я. И почесал в затылке. В принципе, я понял что хотел сказать Арнольд Павлович, когда поставил задачу. Но вот сейчас, когда мы с «ангелочками» стояли на сцене «Буревестника» и разговаривали об этом, у меня все сложилось окончательно, так что я хлопнул в ладоши, снова привлекая к себе внимание.

—