Гений автопрома - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

Плохая новость прилетела неделей позже. Дирекция АЗЛК получила строгий отлуп по поводу попытки запустить в 1983 году полноприводную «людочку». Я понёсся к Житкову, всё же как директор ЦКБ я остался в аппарате министерства, тот сморщился при виде меня, словно неспелый персик раскусил:

— Неужели не понятно? Хочешь «ниву» угробить?

— То есть ходоки с ВАЗа…

— Вышли наверх — вплоть до Политбюро. И ты в Тольятти теперь — не столь желанный гость.

— Потому что «люда-кросс» красивее?

— А менять внешность «ниве» дорого. Ровно то же, что было с «волгой», пока оставалась единственной в своём роде, шла на ура. Как только ты запустил первую ласточку под названием «березина»… Смекаешь?

— То вазовцы решили выстрелить на опережение и защитить устаревающую морально «ниву». А если поставить условие — «москвичи» 4×4 пойдут только на экспорт?

— Второй раз эта же хохмочка не пройдёт, — разочаровал меня министр. — Как только советские люди увидели «березину», пусть единичные экземпляры, и прочувствовали, что «волга» никак не является предметом мечтаний, процесс пошёл. Да и «нива» не столь плоха, как ГАЗ-24, хоть сравнивать разные классы некорректно.

И что я мог сделать, тем более — пониженный в статусе? Предложил москвичистам версию с мотором 1.6i 16V и блокировкой дифференциала переднего моста, автоматом отрубающейся при скорости свыше 5 км/ч, то есть только для выползания из грязи и снега, естественно, встретил понимание. Они уже прикинули, что розничная цена населению будет дороже «нивы» за счёт современного внешнего вида и большей комфортности. Фигурные блок-фары от «сандеро» Катька заменила на щелевые, только входящие в моду. Получилось лучше оригинала и ближе стилистически к этой автомобильной эпохе.

Что ни говори, год сложился удачно, а после боя курантов из телевизора Валечка шепнула мне на ухо о самом главном подарке: у Серёжи и Мариночки родится братик! Или сестричка, будем рады.

Если и оставались какие-то чёрные метки от уходящего года, то они растворились в волне радости, когда обнимал супругу.

Разумеется, больше не брал её на полигон НАМИ.

В качестве тренажёров мы начали использовать УАЗы с форсированными движками от 24−10, переточенными на АЗЛК. Пусть без гидроусилителя руля, да и снег-лёд — не Африка, мы получали с них вполне чёткое представление о поведении рашн-хаммера в несвойственном ему гоночном амплуа. Облачённый полномочиями, а главное — выделенными средствами, я притащил из Минска экипажи, Казимира Геннадьевича (Геныча), дав ему в штурманы Лукьянова, и Ваню Русских с Мельниковым. Думал, пережившие кошмар прошлой гонки откажутся без разговоров, жестоко просчитался! Парни заявили, что готовы брать отпуска за свой счёт, чего уже не позволил я, оформив им вызов в Москву за счёт министерства.

Я сам… гонял без штурмана. И без особой цели. Заграница для меня по-прежнему закрыта, без иллюзий. Но чтобы руководить подготовкой команды, надо разбираться в деле самому.

Быстрее всех прогрессировал Велло. Несколько раз проехал с ним справа, это действительно цирк. Вот он несётся на полутораста кэ-ме прямо в стену из толстенных сосновых стволов, кажется — уже отдельные шишки различимы невооружённым глазом, а сумасшедший эстонец держит газ в пол… За пределами всякого благоразумия слишком поздно кидает УАЗик в заносы, скидывает скорость контактным торможением, проходит в сантиметрах от деревьев, при этом рассказывает какие-то из своих бесконечных баек. Например, о том, как вёз на автобусе целый экипаж сейнера, вернувшегося из совершенно головоломного похода, где уж считали, что шанса спастись нет. Им «посчастливилось» сесть на автобус, пилотируемый Велло, а тот немного спешил. Если опустить подробности истории, она приведена целиком у Богданова в книге «Трамплин-полёт», весь экипаж судна угодил в милицию пьяный до беспамятства, час езды с Велло был для них случился страшнее недели в бурю в открытом море, вот и снимали стресс…

Прокатившись с ним, я бы тоже принял за воротник. Не ужас-ужас-ужас, но ужас — точно. Прибалт чувствовал машину и трассу до миллиметра, чрезвычайно злоупотребляя этим умением. Спросил только:

— А если то-опливо будет плохое? Слышал, победивший в этом году «гелендваген» ехал со специальными рисками на трамблёре — ставить позднее зажигание.

— Не бойся, убийца. Как и в тот раз, поедут советские автоцистерны — с соляркой и даже керосином для вертолёта. Пусть жадные немцы покупают местную ослиную мочу.

— Хор-рошо.

Поедут, но без меня. Невыездного, опального. Как, блин, несправедливо!

К концу весны, с небольшим опозданием, к нам присоединился Брундза, представив «боевые» варианты УАЗов. Что называется, ощутите разницу. В пятую машину я сажал Колю Больших в качестве штурмана, мы прошли три ралли — Астрахань-Поволжье, Ленинград-Прибалтика-Минск-Киев-Одесса, Краснодарский край и Кавказ. Специально для подготовки к Париж-Даккар выделялась категория 4×4, но поскольку хоть какую-то конкуренцию составляла лишь сборная ВАЗа на «нивах», командно мы выиграли все заезды.

Конечно, я жил далеко не только спортом. Весной закончилось строительство под Кировобадом, начался монтаж оборудования штамповочного и сборочного цеха. Прототип брутального варианта, рождённого по инициативе турецкого партнёра, мы показали в конце мая — стеклопластиковый кузов на тойотовской раме, туркам и азербайджанцам понравилось. Вариант а-ля BMW был на подходе. Куда больше, чем железо, волновали кадры, азербайджанская сторона присылала на стажировку на АЗЛК и в Тольятти не только нормальных парней, способных к обучению, таких большинство, но и совершенно диких, зато троюродная сестра их внучатой племянницы состоит в родстве с «очень большим человеком». Как раз то, чего я опасался. Эти «знатные родственники», кроме раздутого самомнения, ничем не выделялись. Многие даже русский язык не знали, у себя на производстве разговаривайте хоть на латыни, но вся техническая документация — на русском, сервисная для турок — на английском. Я нарвался на несколько скандалов, требуя отозвать самых непроходимых, профнепригодных на 300%. Помог случай, пусть несчастный, одного уроженца Нахичевани, о котором я молил — уберите его нах и побыстрее от греха подальше, изуродовало, зажав руку в станке, на который этот сын гор вздумал облокотиться. К моим воплям начали прислушиваться, но не исключаю, что увижу однорукого на какой-то руководящей должности, не требующей инженерной аттестации. Её я выкатил как непременное условие для допуска к производству.

Ижевцы собрали прототип удлинённого «руслана». Поскольку общая его ширина в 180 см не увеличилась, полноценным членовозом он не стал. Но оборудованный движком V6 с 5 клапанами на цилиндр, да-да, та самая долгожданная система изменяющихся фаз газораспределения, произвёл на высший бомонд такое впечатление, что мало кто сомневался — ЗИЛам и «чайкам» не долго катать