Княгиня Евдокия 5 - Юлия Викторовна Меллер

Елена замотала головой, отрицая услышанное, а Евдокия перечисляла заботы владетельницы:

— Даже при раздаче указаний по заготовке кормов необходим хозяйский догляд. У нас есть боярыни, которые по старинке велят сеять травы и зерно, а молодые читают умные книжки и учат своих людей по-новому вести хозяйство.

— Я… — наморщила лоб Елена, — разве я должна этим заниматься?

— Нет, заниматься всем этим будут твои люди, а вот контролировать их, побуждать к учению и вновь контролировать… — Евдокия выразительно посмотрела на девочку и добавила: — Гораздо больше твоего участия потребуется в создании мастерских и поддержании их. У нас царицыны рукодельницы считаются лучшими, и они приносят немалый доход Марии Борисовне.

— А она?

— Что она?

— Я слышала, что в московии муж распоряжается всеми доходами.

— Сейчас уже не так, — рассмеялась Евдокия, видя озабоченное лицо девочки. — Конечно, в каждой семье свой уклад. Как договорились муж и жена, так и будет, но у царицы есть свои доходы и расходы. Мария Борисовна поддерживает книгопечатание, строит лекарские избы, организовывает праздники и соревнования, покровительствует городским службам, которые возглавили боярыни.

— Боярыни? А что они делают?

— Я же говорю, возглавляют городские службы. Город поделили на части и боярыни смотрят за чистотой рек и улиц, проверяют работу сторожевых служб. А ещё у нас повсеместно начали пропитку деревянных домов средством, которое не даёт разгореться огню, организовали установку молниеотводов, ввели последовательную нумерацию домов.

— Разве может такое быть?

— Ну-у, огонь, конечно, своё возьмет, но с боем, а за это время люди успеют подбежать и потушить. С молниями оказалось совсем просто, я тебе потом нарисую, а нумерация нужна для быстрой передачи посланий.

— Нет, я про то, что боярыни службу служат и всем этим занимаются.

— Так город такое же хозяйство, как боярская вотчина! У нас сызмальства девочек учат домоводству и как хранить мужнины заработки, а ещё лучше приумножать.

— Но я господарынька, а буду царицей. Неужели мне тоже надо знать, что травки с зерном сажать и за коровками следить?

— А как ты узнаешь, что тебя не обманывают? Как поймешь, что твой честный и старательный управляющий до сих пор не знает, как делать горчицу и упускает возможную выгоду? Или до сих пор не догадался сделать в курятнике оконце и вставить в него стекло.

— А зачем? — окончательно растерялась Елена. — Ещё и стекло?! Курам-то?

— Так чтобы они и зимой несли яйца — коли запереть их в темноту, то ничего не дождешься от них.

— Я не знала, — уголки губ у девочки поникли, и она показалась Евдокии очень трогательной в своей печали. — Мы яйца по зимнему времени задорого покупаем и то всем не хватает!

— Ну вот, кто-то знает эту маленькую хитрость, а ты деньги тратишь. Как-нибудь посчитай, сколько денег было переплачено за яйца во время зимы.

Евдокия вспомнила об инкубаторах, но эту мысль решила оставить для своего имения, а ещё лучше сначала посоветоваться с управляющим. В последнее время всего в избытке, но, может, с искусственным «высиживанием» яиц будет меньше возни с несушками.

Елене же она похвасталась:

— Я дома набрала в мастерскую девочек твоего возраста и знаешь, что они у меня делают?

Господарынька не смогла посчитать, сколько уходит денег на яйца, потому что не знала, сколько их покупают, и сидела расстроенная. На вопрос Евдокии она вяло мотнула головой, а боярышня показала на кулончик в виде клеверного листика, что висел у неё на поясной цепочке.

— Не может быть! — воскликнула Елена, хватая кулон и разглядывая его так, как будто доселе не видела.

— И плинфу… хм, вроде бы у вас называют «маттони», у меня в имении делают и на дарённых царём землях. А другие жёнки организовали в своих землях добычу извести, белой глины, мелкого песка или крошат гранит для покрытия улиц. Я уж молчу об открытии в городе ими мастерских или лавок. Коли они не вникали бы в хозяйство, то управляли бы землями по старинке, но монахи с монахинями постоянно делятся своим опытом хозяйствования в книгах, и жёнки учатся. Царица, да и княгини с боярынями всем пример!

— Дунечка, у меня голова идёт кругом. А как же разбор трактатов, чтение жития святых или заучивание летописей?

— Одно другому не мешает. Все надо успевать. Наша Мария Борисовна краше всех вышьет рубаху своему мужу и с любым ученым поддержит наравне разговор, а то и по-доброму заметит, что он ошибается.

Елена слушала о своей будущей свекрови, закусив губу. Ей стало боязно, что она не оправдает её надежд, но Евдокия погладила её по голове и чуть надавила на плечико, укладывая спать. Но господарыньке спать днем не хотелось.

— А правда, что у вас на площади показывают выдуманные истории?

— И показывают, и объясняют смысл показанного, — боярышня с тоской посмотрела на дверь, но отвечала спокойно.

— А зачем объяснять? Разве непонятно?

— Редко какая история так проста, как видится на первый взгляд.

Елена задумалась, а потом её личико озарилось пониманием:

— Да! Я помню твою сказку о кошке, добившейся благ у человеческой жёнки, но не потерявшей независимости.

— Ты умная девочка. Многих в рассказе привлекает только развитие событий, а ты заглянула глубже.

— Дунечка, а расскажи ещё! — попросила Елена.

— Тебе надо отдохнуть.

— И тебе, — грустно вздохнула она, показывая рукой, что отпускает боярышню. — Иди, обрадуй князя подарком. Не хочу, чтобы он завидовал Ванечке.

— Ты дальновидна и вообще очень внимательная к окружающим.

— Я знаю.

Елена зевнула, удобно устраиваясь на пуховой постели. В её ногах легла постельничья, недобро зыркнув на гостей.

— Дунечка, ты приходи потом, поможешь расчесать мне волосы. У тебя рука легкая.

— Конечно, приду!

Евдокия взяла с каменного подоконника свой поднос с десертом и, дав знак одной из жёнок остаться, быстро выскользнула из покоев Елены под её понимающим взглядом.

Она поспешила к князю, но воин, стоявший в коридоре, где поселились гости, сказал, что князь давно ушёл и ещё не приходил.

— Евдокия Вячеславна, кажись, его у кухни видели.

— У кухни?

— Ага, он стоял там и смотрел чего-то, — воин смутился, но сказал, как есть.

— Вот как, — протянула Евдокия и уголки её губ дрогнули в улыбке.

Воин облегчённо выдохнул: местный слуга насплетничал, что князь за бабами подглядывает, но никто ему не поверил. Все знали, как Юрий Васильевич относится к Евдокии Вячеславне. А коли он был замечен у кухни, то значит, по делу, а об этом не грех сказать, тем более другие не только