Сумрачный гений князя Андрея - Августин Ангелов

потерпели разгромные поражения в битвах при Йене и Ауэрштадте. И только по той причине, что русская армия вполне успешно сдерживала натиск французов, ряд сражений все-таки завершился не разгромом, а ничейным результатом. Французов удалось, если и не разгромить, то измотать в достаточной степени. И потому Россия по результату трех подряд провальных военных компаний против французов все же смогла избежать стратегического поражения, хотя и не смогла победить.

Отсюда и проистекал тот самый Тильзитский мирный договор, который Александр Павлович, по мнению Кутузова, подписал вынужденно, чтобы добиться передышки в противостоянии с Францией. Что, конечно, способствовало повышению самомнения Бонапарта. И этот корсиканский выскочка теперь вполне серьезно считал, что сумеет все-таки когда-нибудь победить русских. Тем более, что Россия распыляла свои силы сразу в двух войнах: в русско-персидской и в русско-турецкой. Наполеон об этом хорошо знал, стараясь поставлять вооружение врагам русских на те театры военных действий.

После поражения под Аустерлицем Кутузов все-таки смог организованно отвести русские войска, избежав полного разгрома. Александр I, чувствуя и собственную вину за поражение, не стал прилюдно ругать Кутузова. Царь даже наградил Михаила Илларионовича орденом Святого Владимира 1-й степени, назначив военным губернатором Киева. А потом, в марте 1809 года, Кутузова отправили командовать корпусом в Дунайскую армию против турок, а уже в июле назначили генерал-губернатором Литвы.

Теперь же, с началом 1811 года, Александр Павлович собирался назначить Кутузова командующим всей Дунайской армией, чтобы, наконец, решительными действиями нанести поражение туркам. Но, Кутузов, предварительно ознакомившись с театром военных действий по документам, уже понял, что у него будет лишь 30 тысяч войск против стотысячной турецкой армии, закрепившейся в обороне на Балканских горах. И потому он собирался первым масштабно использовать новое оружие, произведенное корпорацией «Андрей и Пьер», на поле боя. Тем более, что граф Воронцов уже рассказал ему об успешном взятии турецкой крепости в прошлом году с помощью этих новинок, предоставленных князем Андреем. Причем, если тогда эти новинки существовали в единичных экземплярах, то теперь их производство уже несколько месяцев, как было поставлено на поток и, помимо револьверного оружия, магазинные винтовки, двухдюймовые минометы и трехдюймовые скорострельные полевые орудия уже вовсю начали поступать в войска.

Прибыв на испытательный полигон корпорации «Андрей и Пьер» раньше других, Кутузов уже лично опробовал интереснейшие образцы вооружения. Помимо нового основного пехотного оружия, названного «Трехлинейной магазинной пятизарядной винтовкой с продольно-скользящим затвором» системы «Андрей и Пьер» со съемным штыком, сам Андрей с гордостью продемонстрировал Михаилу Илларионовичу двухдюймовый миномет, уверенно стреляющий на половину версты и поражающий врагов разрывными чугунными минами за препятствиями. Но больше всего произвело впечатление на Кутузова новое полевое трехдюймовое орудие. Его деревянный лафет не сильно отличался от привычных, но вот ствол был совсем другим, — не гладким внутри, а с нарезами, — и заряжался сзади, с казенной части. Причем, снаряд, вставляемый в ствол при открытом затворе, уже был оснащен порохом, размещенном внутри металлической гильзы, имеющей воспламеняющий капсюль. Кутузов сам убедился, что такое орудие делает не 2 или 3, а 20 выстрелов за минуту, если, конечно, его расчет состоит из расторопных канониров. И эта пушка способна прицельно поражать противника на расстоянии не в 2 версты, а втрое дальше! А весит, на удивление, не больше обыкновенной, привычной в войсках, которую надо заряжать с дула.

Разумеется, едва Кутузов увидел и опробовал такое оружие, как тут же пожелал, чтобы все полки его новой Дунайской армии немедленно оснастили новинками. Но, такое решение должен был, конечно, принимать государь, которого все ждали. И вот его санный поезд наконец-то появился. Царь подъезжал, сопровождаемый своими родственниками, военным министром Аракчеевым и… князем Голицыным, который представлял при дворе партию ретроградов. Голицын до сих пор имел некоторое влияние и на Аракчеева, который все колебался между прогрессом и ретроградством, впрочем, как и сам государь Александр Павлович.

Тем временем солдаты на заснеженном поле выстроились вдоль редутов, которые имитировали позиции французской армии с артиллерийскими батареями. А с противоположной стороны этого испытательного поля готовился к выезду на полигон паровой танк, оснащенный не только трехдюймовым орудием во вращающейся башне, но и пулеметом, а также огнеметом. Перед началом мероприятия Андрей съездил туда на коне и в последний раз все проверял лично, не желая осрамиться перед важными гостями.

Наконец, государь был торжественно встречен почетным караулом гвардейцев и прошел от саней в павильон, приказав начинать маневры…

Морозный воздух над полигоном вздрогнул от пронзительного парового свистка. Это был сигнал к началу. Наташа, стояла рядом с Пьером в павильоне и нервничала. Все взгляды устремились на противоположный край поля, откуда должен был появиться танк. Государь и его главные генералы поднялись на наблюдательный пункт, расположенный на втором этаже павильона и оборудованный ограждением и навесом, откуда наблюдали за событиями через стереотрубы и бинокли.

Сначала из-за снежного холма повалил густой черный дым, затем послышался глухой, прерывистый рокот, напоминающий хриплое дыхание какого-то невероятного допотопного исполина. И, наконец, на гребень взобралось само это чудовище, издающее страшные звуки. «Паровой танк» Андрея был похож на гигантскую черепаху из клепаной стали. Окрашенный в серый цвет, он не слишком быстро, но неумолимо продирался сквозь глубокий снег, разрезая его в обе стороны стальным отвалом, похожим на таран. Сзади тянулся дымный шлейф из короткой трубы, а по бокам громыхали гусеницы из стальных траков, с грохотом и скрежетом перемалывающие снежную целину и мерзлую землю под ней. Над корпусом возвышалась неуклюжая башня с торчащим из нее коротким стволом пушки.

— Господи помилуй… — кто-то из свиты императора перекрестился.

— Да это же дьяволова колесница! — тут же поддержал князь Голицын.

Александр I, до этого безучастно смотревший то в стереотрубу, то в бинокль, выпрямился. Его лицо выражало смесь крайнего удивления и скепсиса.

— И на этой чудовищной штуке, князь, ты собираешься остановить кавалерию Мюрата? — громко, с иронией, спросил Аракчеев, увидев скептическое выражение лица императора.

Но Андрей, не отрывая взгляда от танка, ответил спокойно:

— Не остановить, а уничтожить. Прошу обратить внимание.

В это время танк, пыхтя трубой и лязгая гусеницами, медленно, но неуклонно продвигался вперед. С редутов по нему ударили боевыми залпами пехотинцы, изображающие французскую линию обороны. Но, попадание пуль по стальной броне не причиняло машине никакого вреда. Потом «заговорила» артиллерия. С двух батарей грянули орудия, стреляющие настоящими зарядами, с грохотом выстрелов и взрывов, со вспышками, вздыбленной землей и дымом. Это было психологическое испытание для экипажа и демонстрация невероятной прочности машины для зрителей.

Несмотря на попадания ядер, танк не останавливался. Он продолжал