Частица тьмы - Тери Терри

И это конец не только для нас. Это конец и для меня тоже.

Какой была, я никогда уже не буду.

Измотанные, мы останавливаемся наконец на ночь, и я пытаюсь объяснить Каю, что дальше наши пути расходятся.

Я вижу, что он понимает и даже согласен, но твердит, что не может отпустить нас одних. Что это слишком опасно.

Но быть мною всегда опасно, и всегда будет опасно, и с этим он ничего поделать не может.

Я говорю ему, что мы обсудим все утром.

26

КАЙ

Это похоже на дурной сон, но я не сплю. Они ушли, они действительно ушли — Фрейя и Уилф. Забрали мотоцикл. Даже чертового кота взяли с собой.

Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как они ушли. Можно было бы попытаться пойти за ними. Я то злюсь, то тревожусь: могла бы, по крайней мере, позволить мне проводить их до места. Но если она не хочет, чтобы я нашел ее, то будет блокировать каждый мой шаг. К тому же теперь они, наверно, уже далеко. Если, конечно, не свалились с мотоцикла, ведь она почти не умеет им управлять, и это еще одна причина для беспокойства.

То, что произошло с Эзрой… Меня от этого трясет. Фрейя показала мне образы из памяти Уилфа, и они до сих пор не выходят у меня из головы.

Но почему она пришла к выводу, что должна оставить меня? Как это ее решение связано со случившимся? Я не понимаю.

Зато понимаю кое-что другое. Мне дорога Фрейя, очень дорога, но мои теперешние чувства не сравнить с тем, что я чувствовал, когда от меня ушла Шэй; когда мое сердце буквально разрывалось на части. Я не любил Фрейю. Быть может, она знала, и это тоже сыграло какую-то роль.

Но все же она была нужна мне. Теперь рядом нет никого, и мне не о ком думать, кроме себя самого. А этого я не хочу. Не могу.

С тех пор, как ушла Шэй, я чувствую себя опустошенным и потерянным. На какое-то время Фрейя — а потом и Эзра с Уилфом — отвлекали меня от той боли. Теперь мне хочется просто сдаться, свернуться калачиком в одиночестве в какой-нибудь темной комнате. Или еще лучше: найти скалу и прыгнуть. Или сесть в машину, разогнаться и врезаться на полной скорости в стену.

Но это было бы слишком просто.

Иду пешком и приостанавливаюсь на развилке. Куда дальше? На север или на юг?

Север: Фрейя и Уилф, Ксандер и Шэй. Может, даже Келли.

Юг: мама. А еще Рохан.

Я не знаю, в той ли стороне Келли, и есть ли она где-то вообще.

Что касается Шэй и Фрейи, то, может быть, пора уже прекратить гоняться за девушками, которые решили меня бросить.

С Роханом у нас одно незаконченное дело. Я должен рассказать ему об Эзре. Возможно, тогда он поймет, насколько ошибочно, насколько неправильно они решают проблему выживших Это может еще больше развести нас в разные стороны.

Как развело с Фрейей.

Я поворачиваю на юг.

ЧАСТЬ 5

ХИМИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

Температура и давление внутри древних звезд ускорили создание химических элементов — от нескольких первоначальных до всех тех, что мы имеем сегодня. Однако и сейчас мы можем создавать элементы; мы называем их искусственными, но будучи созданными, они становятся вполне реальными. Так почему бы не направлять и другие стадии эволюции?

Это неизбежно.

Ксандер. Манифест Мультиверсума

1

КЕЛЛИ

Я бегу назад к нашему домику в общине и рывком распахиваю дверь.

Шэй лежит, свернувшись калачиком, на диване. Она как будто одеревенела с тех пор, как почти все умерли.

— Что случилось? — Шэй садится, на ее лице тревога.

— Они вернулись, — почти выкрикиваю я, хватая ртом воздух.

— Кто?

— Некоторые из тех членов общины, которые ушли вместе с Еленой и Беатрис. Я видела, как они вышли из-за края.

Шэй потрясена, это видно по ее глазам. Значит, не знала, что они придут. Она качает головой и поднимается, с трудом преодолевая усталость.

— Можно тебя спросить кое о чем? — Понимаю, что эту тему лучше пока не трогать, что у нее сейчас есть дела поважнее, но ничего не могу с собой поделать.

— Конечно, только побыстрее.

— Край света по-прежнему там. Разве я уже не должна видеть сквозь него? Или в моей голове все еще остаются преграды?

Она идет к двери.

— Не знаю, я никаких барьеров не обнаружила, но если ты до сих пор видишь край, значит, что-то должно быть. Мне сейчас надо поговорить с Ксандером. Мы с тобой посмотрим попозже еще разок, хорошо?

Дверь за ней захлопывается.

2

ШЭЙ

Я могла бы мысленно позвать Ксандера еще до того, как приду туда, но мне хочется видеть его лицо, его ауру и оценить его не только умом, но и глазами. Он не мог не знать, что они идут, он всегда знает, что происходит, где и с кем. Ксандер — искусный кукловод, который дергает за ниточки, и его люди, как марионетки, делают то, что он хочет. Как он мог позволить им прийти сюда после того, как столько людей уже умерло? Мы сожгли тела, но болезнь наверняка до сих пор висит в воздухе.

Мы никого не сумели спасти. У нескольких человек обнаружился иммунитет, но заболевшие умерли все до единого. Ксандер испытал разочарование, и было что-то в его мыслях после смерти Перси, когда мне показалось, что я вижу разницу между нами. Он думал, что будь у нас еще несколько попыток, возможно, нам удалось бы спасти кого-то. Но пациентов не хватило.

Не мог же Ксандер велеть им вернуться, чтобы они тоже заболели, и я получила еще один шанс попытаться вылечить их? Да нет, не может быть, он, конечно же, не мог так поступить. Они же его последователи, его сторонники. Он заботится о них, они ему небезразличны, нет. Ксандер не стал бы так рисковать ими.

Или стал бы?

И потом, есть я. Я его дочь. Любит ли он меня так сильно, чтобы не подвергать снова этим испытаниям, этим невыносимым страданиям из-за неудачных попыток спасти хоть кого-то? Этим переживаниям каждой смерти как своей собственной?

Нет. Он сам так сказал, и мне сейчас