Кошмар мага - Мстислав Константинович Коган

— Мда уж, — в голосе Сюзанны прозвучало плохо скрываемое разочарование, — Кому война, а кому мать родна? Так получается? — колдунья ненадолго замолчала, бросив короткий взгляд в сторону проводника. Тот теперь ходил вдоль наполненного водою рва, прикидывая, можно ли перебраться на ту сторону вброд.

— Вообще, жаль, — чуть погодя, добавила она, — Вы единственные за последнее время, кто не отнеслись к нам как каким-нибудь выродкам и хотя-бы не попытались убить. Тоже, своего рода, достижение.

— Не стоит забывать, что мы вообще-то ещё и спасли ваши задницы, — ехидно заметила Айлин, — Причём совершенно бескорыстно.

— По крайней мере, тогда мы ещё не знали, что нам за это заплатят, — я немного поправил девушку.

— Да. И это тоже, — согласился Альберт, — Потому мне, пожалуй, тоже жаль, что вы не поедете с нами. Вы ведь и правда неплохие люди… Ну может и не совсем люди, но точно не такие плохие, какими порой пытаетесь показаться.

Из глубин памяти всплыла картина недавнего прошлого: отрубленные головы, насаженные на колья, бандиты, выстроившиеся в очередь к окровавленной плахе, крестьяне, устраивающие бойню на главной площади собственного города из-за конфликта вокруг родичей, прислуживавших этим бандитам, казнь дезертира, добивание тяжелораненных. Впрямь, пожалуй не такие плохие. И совершенно точно маг не пытается кормить самого себя очередными иллюзиями, сотканными его собственным разумом.

— Жизнь — непредсказуемая штука, — я равнодушно пожал плечами, — Кто знает, может быть она сведёт нас снова. Хотя зная эту злобную и до предела ироничную суку, подозреваю, что в следующий раз мы можем оказаться по разные стороны фронта.

— Это каким таким образом? — поинтересовалась Сюзанна. Я в ответ лишь многозначительно хмыкнул. За меня разговор продолжила Айлин.

— Например, император призовёт вас на службу, в качестве поддержки собственной армии. И решит откусить от Эйденвальда кусочек, пока он не в силах нормально ответить. Тот самый кусочек, на который мы или будем претендовать сами, или за защиту которого нам очень щедро заплатят.

— Надеюсь, до такого всё-таки не дойдет, — Альберт покачал головой. Я мрачно ухмыльнулся.

— Мы тоже. Но исключать такую возможность всё-же нельзя.

— Так, девочки и мальчики, — хриплый голос проводника, неожиданно прозвучавший над самым ухом, оторвал нас от разговора, — Отрывайте задницы и пошли. Я договорился. Нас пропустят через мост.

— Договорился с кем? — удивлённо уставилась на него Айлин. В глазах Сюзанны и Альберта читался тот же вопрос.

— Лучше вам этого не знать, — на лице проводника появилась странная, пугающая улыбка, — И вообще, много будете знать, долго не проживёте. Всё, вставайте. У нас не так много времени, да и мне хочется закончить со всем этим поскорее.

— Куда-то торопишься? — поинтересовался я, поднимаясь с камня и разминая затёкшие ноги. Поведение нашего временного спутника внушало всё меньше доверия. Хотя и прикопаться пока было не к чему. Каким бы странным этот трёхнутый хер ни был, до города он нас довёл. И, похоже, намеревался до самого конца выполнить условия своего контракта.

— Хочу вернуться в Гронесбург до темноты, — пожал плечами проводник, — Ночевать в урочище одному довольно опасно. Кроме того, меня ведь ждут мои деньги.

— И правда, ждут, — кивнул я, — Как только мы окажемся на привратной площади.

— Так идём, — проводник повернулся и бодрым шагом потопал обратно к мосту.

Я окинул взглядом свой отряд, а затем махнул им рукой. Мол, потопали. Но когда Айлин проходила мимо меня, положил руку ей на плечо. Молча показал двумя пальцами на свои глаза, затем ткнул ими же в сторону проводника. Мол, смотри в оба. Сейчас очень опасный момент. Девушка так же молча кивнула. Покрепче сжала копьё и потопала вперёд, старательно делая вид, что ничего не случилось, и даже что-то беззаботно насвистывая себе под нос. Я двинулся следом.

Мост не встретил нас ничем примечательным. Обычные, скользкие, наполовину сгнившие доски, переброшенные через неглубокий ров. Возможно когда-то он и был серьёзным препятствием, но его берега давно уже оплыли. Глина стекла на дно и теперь его можно было разглядеть даже, сквозь мутную воду, тихо плескавшуюся в этой неглубокой канаве. Ветер подвывал в печных трубах. Цепь тихо позвякивала своими звеньями. Мертвец, раскачивавшийся на ней шаркал стёртыми до кости пятками по выщербленным камням. Шарк-шарк. Шарк-шарк. Пустые провалы глазниц следили за каждым нашим шагом. Открытый в предсмертном крике рот хищно улыбался. Словно бы предвкушая будущую трапезу, составленную из дурачков, которые рискнули сунуться в это опасное место.

Ему вторили наши шаги, эхом гулявшие под низким сводом массивной каменной арки. Шарк-стук-плеск. Шарк-стук-плеск. Шарк-стук-плеск. Я ускорил шаг. Догнал Альберта, шедшего прямо передо мной. Хлопнул его по наплечнику, а затем показал сжатый кулак. Мол, приготовиться. Маг молча кивнул. Затем повторил тот же самый трюк с колдуньей. Она тоже поняла всё без лишних слов. Команда всё-же сработалась, превратившись из расхлябанного сброда в пусть и небольшой, но боеспособный отряд.

Привратная площадь встретила нас тяжелой, давящей тишиной. Обветшалые каменные дома, смотрели на нас пустыми глазницами чёрных окон. Тихо поскрипывала старая деревянная ставня, едва заметно покачиваясь на одном крепеже, покрытом густым слоем бурой ржавчины. Где-то дальше по улице слышался плеск воды. Должно быть там тёк ручей. И вокруг ни души. Воздух застыл. Замер густым, тревожным маревом над давно опустевшими улицами.

— Полагаю, договор исполнен, — проводник подошёл к кромке мутной воды, затопившей половину площади, и повернулся к нам, широко улыбаясь. Неестественно широко. И такой улыбкой, от которой у меня шерсть на загривке начала вставать дыбом. Шестое чувство вопило — сейчас. Вот сейчас должно произойти что-то дерьмовое. Но я не знал, что. И не видел, откуда нам могла грозить опасность.

— Полагаю что так, — кивнул я, отдавая копьё Айлин и доставая из сумки небольшой кожаный тубус, в котором всё это время ехала расписка. Вытащил её, развернул. Достал небольшой грифель и замер, пытаясь понять, к чему бы приложить бумагу, чтоб не заляпать. Затем махнул рукой, сел на корточки, положив лист на коленку, натёр грифелем печать моего гербового кольца и оттиснул её на желтоватой бумаге. Поверх сделал несколько росчерков, отдалённо напоминающих подпись. Убрал бумагу в тубус и протянул его проводнику.

Тот кивнул и бережно убрал тубус в свой заплечный мешок. Открыл было рот, собираясь что-то сказать. Но его прервал тихий, сухой щелчок, донёсшийся со стороны развалин ближайшего дома. В следующий миг заскрежетала кольчуга. Затрещала разрываемая ткань гамбезона. Тихо стукнуло о камни мостовой одно копьё. За ним упало второе.

Айлин удивлённо посмотрела вниз. Открыла