Танцор Ветра. Том 3 - Константин Александрович Зайцев

Он посмотрел на результат.

Воин с кривым мечом.

Фигура развернулась и растворилась в тени, её шаги не оставили ни звука на каменных плитах. Лишь тихий шёпот скользнул по воздуху, прежде чем исчезнуть окончательно:

— Что ж… пора действовать по-другому. Иначе великий господин будет очень недоволен.

Монета снова сверкнула в темноте — и пропала вместе с её владельцем, будто их и не было вовсе.

Глава 22

Сознание возвращалось ко мне неспешно, нехотя, как прилив, отступающий от берега, оставляя после себя влажный песок реальности. Первым вернулось ощущение боли, от которой хотелось громко ругаться вслух. Радовало, что она была уже не такая острая как сразу после боя когда схлынули эмоции. Тогда без помощи Ксу я точно не смог бы дойти до повозки. Сейчас это был скорее некий глухой фон, растекающийся по ребрам с каждым вдохом. Паршиво, но терпимо.

Я лежал, не открывая глаз, и прислушивался к ощущениям тела, пытаясь разобраться насколько все плохо. Наставник говорил, что сразу после боя ты можешь не чувствовать множества повреждений и лучший способ осознать насколько все плохо это проснувшись утром прислушаться к своему организму.

Левая сторона груди ныла особенно настойчиво, похоже все-таки пара ребер вчера он мне сломал. Но куда важнее было, что запущенный процесс регенерации сумел их неплохо восстановить. Правое плечо отзывалось тупой болью при малейшем движении. Но я был жив и это было самое главное. Пока ты жив, ты можешь сражаться.

Глубокий вдох подтвердил мои ощущения. Ребра больше не сломаны, но до полного восстановления мне придется потратить еще изрядное количество эссенции или времени. Но в целом все не так плохо, в моей жизни были травмы и посерьезнее, а тогда у меня не было способностей драконорожденного.

Стоило мне открыть глаза, как первое что я увидел высокий потолок отделанный темным деревом с узорами напоминающие символичное изображение великого дракона дерева. Потолочные балки шли параллельно, образуя строгие квадраты, между которыми виднелись панели из рисовой бумаги, рассеивающие утренний свет. Запах сандала смешивался с чем-то цветочным, тонким, почти неуловимым. Скорей всего магнолия или что-то подобное.

Все-таки есть свои плюсы в том, когда твой друг наследница дома Цуй. После жесткого боя просыпаться в таком комфорте куда приятнее, чем в какой-нибдь подворотне Нижнего города.

Я попытался приподняться и сразу пожалел об этом. Ребра напомнили о себе резкой вспышкой боли. Замерев и прикусив губу, и медленно опустился обратно на шелковые подушки. Слишком рано. Тело еще не восстановилось. Нужно было проверить другое.

Закрыв глаза, я нырнул в темноту своего внутреннего мира, туда, где текли потоки эссенции, где формировались узлы силы, где я мог тщательно видеть, то что обитель называла интерфейсом.

Картина была не самой радостной. Белая шкала эссенции пульсирующая в такт моему дыханию была практически пуста. Лишь какие-то жалкие десять единиц. Хотя будем честны, даже с десяткой эссенции драконорожденный может многое. Состояние организма отображалось как стабилизирующееся и желтые символы, обозначающие нижний край нормы, на всем теле лишь оттеняли оранжевые, которые расположились на правом плече и болящих ребрах.

Но куда интереснее было, что максимальный запас эссенции вновь увеличился. Моя потенциальная способность накапливать и удерживать силу ветра говорила о том, что максимум моего резервуара эссенции добрался до ста двадцати единиц. А если взять, что максимум эссенции изнанки у меня шестьдесят единиц, то пока можно не беспокоиться относительно изменений в организме.

Десяток эссенции ветра и почти тридцать изнанки. И это после такого боя, да я богач. Не долго думая я направил поток из двадцати единиц эссенции смерти, на регенерацию. Да не самый правильный ход, но призрачный судья уже лечил меня с помощью этой энергии и ничего со мной не стало.

Холодная волна медленно двигалась по моим жилам наполняя энергетические каналы эссенцией смерти, которая делала то что ей не свойственно — возвращала меня к жизни.

Вдох-выдох. Мое сознание медленно погрузилось в транс. Именно в таком состоянии лучше всего делать выводы. В нем из подсознания вытаскивается все, что сознание могло упустить.

Первым на ум пришли воспоминания об искаженных тварях. Каждый бой с ними был испытанием. Каждая схватка выжигала что-то внутри меня, оставляя шрамы не только на теле, но и на духе. Не зря предок вложил в меня мнемопакет помогающий очищать организм от вредоносного влияния. Но это было не все. Анализируя все мне стало ясно, что драконорожденный растет в битвах и чем противник сильнее тем быстрее твое развитие. Вот только когда ты следуешь своему предназначению, то мир ускоряет твое развитие. Да, тебе приходится рисковать и платить болью за победы, но это была необходимая плата за ускоренное развитие.

Искаженные несли в себе хаос, энергию, чуждую этому миру. Когда я сражался с ними, когда моя эссенция сталкивалась с их искажением, происходило нечто большее, чем просто битва. Моя энергетическая структура закалялась. Меридианы расширялись. Границы возможного отодвигались все дальше. Боль была ценой роста. Страдание тела и разума было катализатором трансформации.

Я медленно выдохнул и вышел из медитации. Глаза открылись сами собой. Утренний свет стал ярче, резче. Я лежал, глядя в потолок, и впервые за долгое время чувствовал что-то похожее на удовлетворение. Да, я был ранен. Да, мне предстояло еще многое. Но я стал сильнее. Еще на шаг ближе к тому, чтобы отомстить за учителя.

Легкий ветерок проник в комнату через приоткрытое окно. Он был прохладным, свежим, пахнущим утренней росой и далекими горами. Ветер скользнул по моему лицу, коснулся волос, обвил тело невесомыми нитями. В этом прикосновении было что-то большее, чем просто движение воздуха. Я слышал его голос. Ощущал образы, смыслы, проникающие прямо в сознание. Ветер обнимал меня, и в этом объятии я чувствовал одобрение. Гордость. Признание.

«Ты стал еще чуточку сильнее, мой брат.»

Впервые за несколько дней моя улыбка была по настоящему искреней. Не той холодной усмешкой, которую я надевал как маску перед врагами. А искренне, тепло, как улыбаются, когда слышат добрые слова от тех, кто дорог.

Ветер закружился в комнате, поднимая легкую занавесь, шелестя свитками на столике у стены, касаясь развешанных талисманов. Потом он стих так же внезапно, как появился. Я остался один, но ощущение его присутствия не покинуло меня. Оно осталось где-то внутри, согревая сильнее любого очага.

Ласковый ветер и исцеляющая энергия смерти сняли боль и теперь пора было вставать. Телу нужно питание.

Я медленно