Мечников. Том 8. Луч надежды - Игорь Алмазов

— Спи, — коротко сказал я и заставил тело Кирилла погрузиться в целительную дрёму.

Я ведь его знаю. Встанет и пойдёт следом за мной. И умрёт уже на пороге госпиталя. Покинув палату, я быстрым шагом пролетел через лестничные пролёты к первому этажу, а затем направился на территорию академии.

Расписание занятий мне известно. Сегодня Владимир Мансуров ведёт занятия у старших курсов. Вот только домой он вернётся не один. Я вытрясу из него всю информацию, даже если придётся применить силу.

— Надеюсь, Владимир, — прошептал себе под нос я, — ты готов ко второму раунду.

Глава 23

Я дождался, когда Владимир Мансуров закончит вести пару, и приготовился пересечься с ним около выхода из аудитории. Пришлось прождать больше получаса. Уж не знаю, чему он так долго учит старшие курсы, если сам даже обычную простуду от аллергического кашля отличить не способен.

Как только все студенты покинули аудиторию, я вошёл внутрь и запер за собой дверь. Владимир сидел в кресле перед кафедрой — преподавательским столом, на котором располагался текст читаемых им лекций.

Что самое ироничное, он даже не заметил меня. Настолько углубился в свои раздумья. Не повернул ко мне голову, лишь крикнул:

— Лекция на сегодня окончена! Все вопросы сможете задать на следующем семинарском занятии. Сейчас я занят.

Занят? Непохоже. О чём он, интересно, думает? О предстоящем приезде Виктории? Или о том, что пришлось натворить с моим старшим братом? Явно не о теме лекции. Такие мысли для большинства членов семьи Мансуровых чужды. Они больше склонны искать тайные лазейки к могуществу, чем добиваться успеха в лекарском деле честным путём.

— Я что вам только что сказал⁈ — всё ещё не отрывая взгляда от кафедрального стола, воскликнул Мансуров. — Сегодня больше никаких вопросов!

— Нет, вопросы будут. И вам придётся на них ответить, Владимир, — спокойно произнёс я. — Сначала передо мной, а затем уже перед судом.

Он вздрогнул, одновременно развернулся ко мне лицом и вскочил со своего кресла.

— Мечников⁈ — скривился он. — Что вы здесь делаете? Я думал, что у вас до следующего сентября занятий больше не будет!

— А я думал, что вы сейчас должны быть в другом месте, — парировал я. — Почему вы не ищете Кирилла Мечникова? Он ведь пропал из вашего тайного логова. Не смущает, что человек, знающий тайны вашей семьи, прямо сейчас бродит где-то по территории Саратовской губернии?

— Не неси чепухи! — задрожав, прокричал он. — Не знаю, откуда тебе удалось получить эту информацию, но прямо сейчас твой брат находится в нашем особняке. И он, в отличие от тебя, имеет для нашей семьи большую ценность.

— Да ну? — усмехнулся я. — Наверное, потому что вы говорите о клоне, созданном вашей двоюродной сестрой? Вы не поняли, что я имею в виду? Я, вообще-то, говорил про моего настоящего старшего брата. Про Кирилла Мечникова, который сдал все ваши планы и сейчас находится в безопасном месте.

Владимир Мансуров побледнел. А затем выражение его лица резко изменилось. Я впервые за этот разговор вновь увидел эту отвратительную надменную ухмылку.

— Зря ты мне рассказал об этом, Алексей, — источая презрение, произнёс он. — Шутки в сторону. Нам с самой первой встречи было суждено стать врагами. Сначала ты помешал мне заключить брак с дочерью барона Елина, потом принялся влезать в дела моей семьи и так до сих пор и не остановился. Однако сейчас ты допустил самую главную ошибку. Не нужно было говорить мне, что тебе известно о двух Кириллах Мечниковых. Ты ведь понимаешь, чем теперь всё закончится?

— И чем же? — сложив руки на груди, спросил я. — Снова вызовешь меня на дуэль и проиграешь?

— Нет! — гаркнул он, однако его гневная улыбка с лица так и не сползла. — Мне незачем с тобой драться. Ведь это ты ворвался в мою аудиторию. Ты принялся угрожать мне. А наши связи с полицией и сотрудниками суда позволят мне доказать, что ты пришёл сюда с угрозами.

До чего же он, чёрт подери, прав. Обычно я действую прямолинейно, но аккуратно. Но сегодня не тот день. Действия Мансуровых и всех их союзников мне уже изрядно надоели. Он, видимо, думает, что я испугаюсь очередных судебных разбирательств…

Смешно. Сегодня ему придётся встретиться с немного другим Алексеем Мечниковым. С человеком, который пришёл спасать своих родственников и друзей любой ценой.

Любой.

— Допустим, — кивнул я. — Попробуй, выйди из этого кабинета и позови на помощь. Тебе даже духу не хватит пройти мимо меня. Стой, эй! Куда ты пятишься?

Мансуров в ужасе поднялся и начал отступать к окну. А мы, между тем, находимся на третьем этаже академии. Если он решил сбежать через окно — приземление будет не из приятных.

Я уже видел, как другой лекарь пережил такое падение. Павлов, помнится мне, спрыгнул с такой же высоты, сломал ногу и буквально за секунду смог её восстановить. Но Мансуров не находится под покровительством Махаона. И такими способностями не обладает.

Значит, Владимир задумал что-то иное. Вряд ли он готов сломать себе позвоночник только ради того, чтобы поскорее скрыться из моего поля зрения и сообщить людям о моём нападении на него, которое пока что свершиться ещё не успело.

Оказавшись около окна, я заметил, как он потянулся рукой к форточке и приоткрыл рот. И мне всё сразу же стало ясно.

Мудрое решение. Решил не нападать на меня, а потому сразу же попытался позвать на помощь. Он не собирается выпрыгивать из окна. Владимир больше всего надеется на подмогу. Вот только на этот раз он её не получит. Никто из преподавателей к нему не придёт. Студенты сюда не вернутся, учитывая, как он к ним относится.

Да и ученики из группы «3В» упоминали, что лекции Мансурова все шесть курсов считают самыми бесполезными за всё время обучения в академии.

Но самое главное даже не в этом. Я просто не позволю ему произнести ни слова.

И, будто прочитав мои мысли, Владимир в этот же момент попытался сделать обратное. Всё же решил пойти против меня, вскрикнул, успел произнести один лишь только звук. Однако сразу после этого дрожащими руками схватился за горло, отступил назад, ударился спиной о подоконник и сполз вниз по стене.

Я вновь воспользовался своей козырной картой. Скрытой силой лекарской магии, которой меня