Следуя за цветными дымами - Олим Октябринович Бабаев

Как говорится, «от овса кони не рыщут, а от добра добра не ищут». Его раны быстро заживали, и он стремительно восстанавливал свои силы. Чего ещё можно желать! Сердце сжималось от благодарности при виде этих людей. Они спасли его из тюрьмы и теперь, рискуя жизнью, лечили его раны.

Выздоровление шло быстрыми темпами. Через три дня Валери сняла с него бинты и сообщила, что на нём всё «заживает как на собаке», и ему больше не нужны ни бинты, ни сиделка. Марсель уже мог самостоятельно справляться со своими нуждами.

Доброй самаритянке оставалось только выполнить просьбу пациента — познакомить его с близнецами.

Однажды вечером Валери покинула лазарет, а через час вернулась в компании молодого человека, держащего в руках банку тушёнки.

— Ахмед! — парень с нетипичной для азиата внешностью хлопнул себя по груди. — Братан, сорян, но с батончиками промашка вышла. Было всего два — один Рейчел отдал, второй Валери слопала, пока ты в отключке валялся. Зато консервы и сигареты — бери не хочу!

— Ты ж вылитый Марсель! — Ахмед ослепительно улыбнулся. — Небось близнецы? Мы с твоим бро в России так зажигали! Даже в космосе отметились!

— С братом? — Марсель поднял бровь, но решил не перечить. — Ладно, Ахмед, расскажи про мистера Вея и Маркуса. И где мой «брат»?

— Да он же легенда! — глаза Ахмеда загорелись. — Зеленоглазую телку спас, от лучемёта так ловко уворачивался, на шаттл с ней запрыгнул — и был таков! Где сейчас — хз. Горыныч в курсе, но молчит.

— Какой ещё Горыныч? — Марсель фыркнул. — Вы с Саидом что, в тридевятое царство захаживали?

— Ну и язык! — Валери отвесила Ахмеду подзатыльник.

— Ой, блин! — Ахмед хлопнул себя по лбу. — Мистер Вей, конечно. Это Марсель его Горынычем дразнил. Кстати, от Хлои тебе привет. Это она тебя от броневика вела. Сама тоже пострадала, но тебе досталось круче. Ты этим девчонкам жизнью обязан, брат!

— А где она? — Марсель резко приподнялся. — Здесь? Проведёшь меня к ней!

— Ого, как прёт! — Ахмед рассмеялся. — Ты в курсе, что она комразведки? Расслабься, сама найдёт. Она ещё до России в твоего «брата» втюрилась, а когда про близнеца в тюрьме прознали — первой рванула тебя выручать. Так что, братишка, готовься — зеленоглазая стерва своего не упустит. Кстати, как тебя звать-то?

— Марсель Кольцов. Родители больше детей не заводили. Колониальный паспорт №...

— Офигеть! — Ахмед присвистнул. — «Скользящие» в реале! Любимый сериал моего деда про параллельные миры. Ну что ж, теперь у нас два Марселя. Если ты хоть наполовину такой же клёвый, как он — точно сдружимся!

Поговорив ещё немного о том о сём, Ахмед, сославшись на то, что ему скоро заступать на патрулирование в дозор, откланялся. У Валери тоже нашлись неотложные дела в отряде, так что Марсель остался наедине с тушёнкой и своими мыслями о том, что услышал.

Он не мог найти разумного объяснения тому, что у него есть двойник с такими же именем и фамилией, поэтому он оставил попытки разгадать эту загадку.

Мысль о том, что зеленоглазая Хлоя существует и, кажется, неравнодушна к нему, согревала куда сильнее любого бульона.

Конечно, он понимал, что девушке понравился другой Марсель, но его очень вдохновили слова Ахмеда о том, что когда Хлоя узнала о его существовании, то рвалась его освобождать. «Если мы с моим двойником так похожи, то шанс заслужить любовь девушки у меня определённо есть!» — подбадривал себя Марсель. «Какое счастье! Я скоро увижусь с моей феей!» — снова и снова повторял про себя влюблённый молодой человек.

Дверь тихо скрипнула, будто шепча о чём-то важном. Марсель обернулся — и замер.

На пороге стояла она. Та самая, что светила ему в самых тёмных снах, — Хлоя. Её глаза, зелёные, как весенняя листва после дождя, встретились с его взглядом.

— Принесла тебе… — начала она, протягивая банку тушёнки. Но её рука замерла, когда она заметила вторую — на тумбочке. На миг пальцы её коснулись его ладони. Лёгкое, почти невесомое прикосновение — и тотчас она отдёрнула руку. Щёки её вспыхнули.

— Ой, у тебя уже есть! Тогда возьми эту… про запас.

Она поправила выбившуюся прядь волос, пряча смущение.

— Я так рада, что ты выздоравливаешь… — Её голос звучал мягко, а глаза сияли, словно в них горели маленькие звёзды.

Внезапно она смутилась ещё сильнее:

— О боже… Я даже не представилась! Ты ведь не знаешь…

— Хлоя, — перебил он почти шёпотом. Его рука потянулась к ней, но замерла в воздухе — слишком страшно было нарушить хрупкий момент. Он боялся, что она исчезнет, как мираж. — Ты… ангел из моих снов. Если бы не твои глаза в камере…

Голос предал его, сорвавшись на дрожь. Пальцы судорожно сжали банку — металл жалобно хрустнул.

— Прости, что ты пострадала. Я обязан тебе жизнью. Если однажды смогу…

— Марсель… — Она сделала шаг вперёд и нежно накрыла его дрожащую руку своей ладонью. — Не говори больше ничего. Ты мне ничего не должен.

И снова — отдернула руку, как будто прикосновение обожгло её сильнее, чем пламя. Нервный смех вырвался из груди.

— Чёрт, это звучит безумно, но… — снова заговорила она, подняв руку, как будто хотела коснуться его лица, но в последний миг сжала пальцы в кулак и прижала их к сердцу. Губы дрожали.

— Во сне я видела тебя. И всегда верила, что мы встретимся. Что бы ни случилось… мы найдём друг друга.

Фелария, нейтральная планета, недалёкое будущее

Герцог Ювастирион раздражённо толкнул пустую бутылку, лежавшую на столе. Она прокатилась, но вместо звонкого удара о пол раздался глухой шлепок — ковёр заглушил звук. Бутылка, словно насмехаясь, сделала в воздухе кульбит и снова встала на донышко.

Её горлышко, похожее на зловещий глаз, уставилось прямо на герцога. Ему почудился едва слышный шёпот: «Ты даже разбить стекло не можешь… Никому ты не нужен. Пьяница. Забытый всеми…»

Ювастирион — специальный судья последней инстанции — обладал уникальными способностями. Такие, как он, — штучный товар. Их мозг способен проникать