Следуя за цветными дымами - Олим Октябринович Бабаев

склону, усыпанному каменистой россыпью. Эти «живые камни», как мы их прозвали, постоянно сползали под ногами, делая каждый шаг опасным. К моменту, когда мы добрались до седловины, каждый из нас уже успел собрать свою коллекцию ссадин и ушибов. К счастью, обошлось без серьёзных травм, но настроение слегка подпортилось.

Погода, словно в насмешку, тоже решила нас испытать. Над перевалом нависла серая туча, грозящая холодным дождём, а пронизывающий ветер буквально вырывал тепло из тела. Мы устроились на холодных камнях, чтобы перевести дух и обработать раны. Седловина перевала была последним местом, где мы могли отдохнуть в относительно комфортных условиях.

Дальше нас ждал крутой снежный склон, ведущий к седловине между двумя ледяными великанами. Это уже не просто поход. Это восхождение — настоящее, полное риска и боли.

Чего я ждал? Гор — величественных и непокорённых. Высокогорья — сурового и чарующего. Вершин, устремлённых в облака, альпийских лугов, утопающих в зелени и цветах. И того особенного — восторга, рождённого свободой души.

Как же мне это знакомо! Сначала приходит этот трепет радости и открытий.

Потом шаг за шагом прибавляется одышка, каждый вздох становится испытанием. Голова ноет от недостатка кислорода… Как высоко мы поднялись!

И всё же — как красиво. Необычно, до боли в сердце красиво.

Хетиве с недовольством качала головой, осматривая нашу экипировку. «Вы точно не замёрзнете в этом?» — её взгляд говорил больше, чем слова. Одежда, которую мы носили, действительно не внушала доверия. В ответ я достал из рюкзака большие куски жирного копчёного мяса. «Это должно помочь», — сказал я, раздавая порции. Даже Мелинарис, обычно разборчивая в еде, с удовольствием принялась за жирную пищу. Как маг, она прекрасно понимала, насколько важна энергия в таких условиях.

Но настоящий сюрприз ждал нас дальше. Когда Хетиве увидела, как Мелинарис достаёт толстые свитера, её глаза округлились от удивления. Эти тёплые вещи волшебница заранее изготовила из шерсти огромного быка, мясо которого мы сейчас с аппетитом поглощали. Казалось, она, никогда не знавшая холода, словно предвидела, что свитера нам пригодятся. На самом деле, она всего-навсего практиковала бытовую магию, которую не хотела забывать.

Я, как человек физического мира, решил проблему холода по-своему — предложив калорийную пищу, чтобы генерировать энергию. Мелинарис же пошла другим путём — сохранила тепло, выработанное нашими телами. В итоге мы оба справились с задачей, но, согласитесь, она сделала это гораздо изящнее и, что самое важное, эффективнее.

Теперь, когда мы надёжно укрылись от пронизывающего холода, перед нами оставался лишь один путь — вперёд. Навстречу ослепительно-белому склону, новым испытаниям, новым высотам. Ветер выл, как раненый зверь, свинцовые тучи с каждым мгновением опускались всё ниже, почти касаясь вершин. Но мы знали — справимся. Потому что были не просто группой восходителей. Мы были командой. Настоящими альпинистами. Чёрт возьми, да мы были непобедимы!

Вопреки моим опасениям, мы преодолели опасный склон почти без усилий, и погода, словно в награду за нашу настойчивость, начала улучшаться. Когда мы подошли к седловине перевала, сквозь разрывы облаков уже ярко светил Большой Сириус. Его лучи, словно золотые нити, пробивались сквозь серую пелену, освещая наш путь. Казалось, суровый горный край, долго испытывавший нас, наконец-то решил впустить в свои владения.

Перед нами открылся вид, от которого захватило дух. Мы стояли на краю огромного горного цирка, в центре которого сиял величественный ледник, испещрённый глубокими трещинами. Сириус, выглядывающий из-за облаков, окрашивал льды в фантастические бирюзово-голубые оттенки. Игра света и льда завораживала. Именно через это великолепие лежал наш путь к седловине между двумя исполинскими пиками, чьи ледяные стены сверкали, как алмазы, под лучами двойной звезды.

Но красота — обманчива. Спуск к леднику и его преодоление могли стать смертельно опасными даже для опытных альпинистов, не говоря уже о нас. Хетиве, наша проводница, единственная знала эти края, но даже её опыт не гарантировал безопасность. Даже если она выберет правильный маршрут, петляя между огромными льдинами и бездонными трещинами, это не значило, что мы сможем пройти без специального снаряжения — лестниц, кошек на ботинках и верёвок.

Мы замерли на краю седловины, размышляя, что делать дальше. Возвращаться в уютную лагуну? Или рискнуть и продолжить путь? Вопрос решился сам собой, когда с седловины мы заметили маленькие фигурки людей, спускающихся с перевала. Они двигались уверенно, словно знали каждый камень на этом пути. Шли по нашим следам.

«Кто это?» — испуганно спросила Мелинарис, и её пальцы крепко вцепились в мой рукав.

— Дети хаоса, — ответила Хетиве, не отрывая взгляда от фигур. — Они знают, что мы здесь.

Сердце заколотилось быстрее. Эти люди — наши враги. Но зато теперь мы знали: у нас нет выбора. Мы должны двигаться вперёд. Навстречу неизвестности.

Ледник сверкал в холодном сиянии Сириуса, будто приоткрывая врата в своё безмолвное царство. Мы переглянулись — и в каждом взгляде читалось одно: вперёд. Пусть трещины зияют бездонной пастью, пусть лёд коварен, а ветер шепчет предостережения — отступать не в наших правилах. Впереди ждали ответы. Или гибель. Или дорога домой. Сердце билось в такт одной только мысли: мы на верном пути.

— Это их дозорные, — голос Хетиве прозвучал, как натянутая тетива. — Если хотим пересечь ледник до темноты — медлить нельзя. Ступайте за мной, шаг в шаг, строго по моим следам.

Я уже разматывал верёвку — ту самую, что Мелинарис сплела из волокон особой травы, прочной как сталь.

— Свяжемся. Хетиве — первая, за ней Мелинарис, я замыкаю.

Горы я знал не понаслышке — в детстве, в Средней Азии, не раз ходил с рюкзаком за спиной по извилистым тропам. Опыт, казалось бы, небольшой, но сейчас он делал меня лидером. Я научился читать язык гор: скрип снега, шёпот ветра, коварство ледников. Теперь эти знания сжались в чёткие команды:

— Идём медленно. Верёвка без провисания, но не внатяг. Сорвался товарищ — падаешь плашмя, тормозишь всем телом. Ты единственный его шанс на спасение. Не подкачай. Вгрызайся в лёд зубами, но держи.

Узлы проверил дважды на ощупь — порядок. Они должны были спасти, если лёд предаст.

— Мелинарис, сосредоточься! Готовы? Вперёд.

Ледник встретил нас обманчивым скрипом. Снежные мосты притворялись твёрдыми, а под ними зияла синяя пустота, готовая в любой момент поглотить неосторожного путника.

Мелинарис замерла, вперив взгляд в гигантскую сосульку, свисавшую с края трещины. Казалось, это был не просто лёд — а оскал самого ледника, его