Это кто переродился? - Сириус Дрейк

— Все свое ношу с собой, — улыбнулся я, застегиваясь, и прямо в броне направился на выход.

Сил во мне было на в разы больше!

* * *

Неподалеку от «Золотого котла».

В переулке было ветрено, воняло канализацией, а еще голуби, сидевшие на проводах, опасно курлыкали прямо над головами Хозяев трущоб. Крылатых диверсантов пару раз пытались согнать, но все было бестолку — другого места для засады не нашлось.

Но какие-то грязные птицы не смогут разрушить их план! Из этого переулка засранцу не выбраться! Это был его, Николая, звездный час!

— Готово, — улыбнулся он, отходя от лужи, которую он расчертил крестиком. Затем повернулся к строю своих парней. — План максимально прост! Обухов забегает в переулок, ступает в лужу, а мы забрасываем его гостинцами.

С этими словами он подкинул в руке бутылку с молнией. Рядом из ящика сверкала остальная часть снарядов.

— От него остается одна отбивная! Если надо, добиваем его парой крепких ударов. Все!

Сказав это, Николай улыбнулся.

Один росчерк молнии, и Хозяева станут главными на этих улицах! За последние пару недель отсюда вымыло всех — Эмиля, Лео и даже Феликса Кувалду. Остались лишь они — Коля и его банда!

— ВОН ОН! — раздался крик с крыши.

И все тут же повернулись туда, куда указывал смотрящий. В дальнем конце улицы действительно показался Иван Обухов. Едва завидев его силуэт, парни в панике забегали.

— Куда⁈ — зашипел Николай. — Половина на крышу, идиоты! Половина на парковку! Осторожно, не разбейте бутылки!!!

Зазвенело стекло, и парни с молниями в руках полезли в укрытия. Коля тоже прыгнул за свой мусорный бак. Обухов приближался — он как обычно несся по улице как угорелый, что-то нашептывая себе под нос, но на этот раз…

— Он что в доспехах? — удивились парни с крыши. — Зачем он надел доспехи⁈

— Эй, про доспехи уговора не было!

— Разве доспехи были в плане⁈ Мы же обсуждали доспехи?

— Что-то я очкую, пацаны… Может, ну его?..

— Идиоты! — заскрипел зубами Николай, выглядывая из-за бака. — У нас же молнии! А железки — это идеальный проводник тока! Вы чего, в школе не учились⁈

— Нет…

Однако при слове «проводник тока» все воодушевились. Все же Коля носил очки, а значит, был самым умным. Парни знали, что ему довелось закончить целых девять классов.

— Приготовьтесь, по моей команде… ОГОНЬ!

И стоило Обухову ступить в «заветную» лужу, как отовсюду посыпались бутылки с молниями. Полыхнуло так, что Николай ослеп, а следом еще и оглох. Протирая глаза, парни с крыш прыгнули в переулок. Сквозь звон в ушах донесся довольный рев:

— Сдохни, Обухов! Сейчас землю жрать будешь!

Проморгавшись, Коля нащупал свою счастливую дубинку. Его тоже слегка шандарахнуло разрядом, но ему было плевать — главное надрать этому засранцу за…

— Че⁈

Иван Обухов стоял посреди переулка. Асфальт вокруг него был выжжен напрочь, с его наплечников поднимался дым. Сам он при этом был абсолютно невредим.

— Это кто бросил⁈ — и он пнул одну-единственную бутылку, которая каким-то чудом не разбилась. — Ты, лысый?

И пошел на Николая.

Вжав голову в плечи, он оглянулся на товарищей — они были все белые, но не только от страха. В воздухе слышалось испуганный шелест крыльев.

— Валим!

Они кинулись наутек, однако не успев пробежать и половины переулка, встали как вкопанные. Впереди стоял он. Толстяк с сигаретой в зубах. Выглядел он грозно, в руках был деревянный меч.

— Есть прикурить?

— Засада! — заверещали парни, которых взяли в кольцо. — Колян! На помощь!

Но предводитель не смог ответить. Он уже получил от Обухова прямой в нос и лежал на асфальте, пялясь в ясное безоблачное небо.

* * *

— Эй, лысый. Лысый, просыпаемся! Просыпаемся, лысый! — и я пощелкал пальцами у него перед лицом.

Заморгав, он приподнялся.

— Где мои очки?..

Оглядевшись, я подцепил разбитые стеклышки и нацепил ему на нос. Они сели криво, но по-другому было никак.

— Ты это бросил? — и я сунул ему под нос бутылку.

Даже не пытаясь отпираться, лысый кивнул.

— Это была твоя ошибка.

— Я знаю…

— Но ее можно исправить.

— Как⁈ — и глаза лысого загорелись надеждой.

— Золотом.

Лысый тут же приуныл.

— Нет… Я забрал все из общака, чтобы купить молнии… И даже у мамы взял все деньги, чтобы… чтобы…

На его глазах заблестели слезы.

— Чтобы убить меня? — помог я ему подобрать нужные слова.

— Ну… Так получилось…

И он захныкал, как девчонка.

Он был еще мелким, даже младше Ивана. А всем известно, что чем особь младше, тем меньше у нее серого вещества.

Я огляделся — а глаза были на мокром месте у всех, кто еще был в сознании. Всем лет по пятнадцать-шестнадцать, и ни у кого нет даже банальной цепочки.

Тоска. Им еще повезло, что я не стал бить их своими новыми перчатками.

— Да что ж такое… — шипел Зайцев, выворачивая карманы уже у десятого парня, лежащего в отключке. — У вас чего, ни у кого нет сигарет⁈ Эх, молодежь!

— Парни… — позвал их лысый. — У вас есть золото?..

Все покачали головами.

— Ладно, — вздохнул я. — Звать-то тебя как?

— Кучерявый… Вернее, Коля Перепелкин.

Смерив его презрительным взглядом, я вздохнул. Эти клоуны были настолько жалки, что даже злиться на них было как-то мелко.

— Значит так, Коля. У тебя есть шанс исправиться. Но только один.

— Какой⁈

— Ты когда-нибудь бывал в канализации?

* * *

Королевский дворец.

Дарья Благословенная сидела перед зеркалом. Смотрелась на себя и обливалась слезами. Когда за ее спиной еле слышно скрипнула половица, Королева тут же вытерлась.

— Ну… — сказала она, скосив блестящие глаза. — Как дела у нашего друга?

Шептун поклонился.

— Он… Очень активный молодой человек…

— Я не сомневалась. И все же?

— Он настроил против себя половину одного из самых криминальных районов в городе. И все еще жив.

— Дальше.

— И более того, за это время трое авторитетных главарей сошли со сцены. Остальные смертельно бояться выходить на улицы, а кое-то даже носит Обухову дань. Район вообще преобразился, и там стало безопаснее. И это всего за две