Не тот год III - Михаил Владимирович Баковец

— Хватит, господин фельдфебель, — оборвал мой спич гауптман. — Мы все уже поняли, что вы настоящий герой. Но помните про субординацию к старшим по званию. За повторное нарушение я лично напишу приказ об отправке вас в штрафную роту.

— Простите, господин капитан, — я вытянулся в стойке смирно на немецкий манер. Благо, что летом успел насмотреться и перенять все её нюансы, когда бродил по вражьим тылам и переодевался в чужую форму. — Не знаю, что на меня нашло. Готов возглавить отряд прорыва и первым пойти в атаку.

— Успеется, — скривился тот. — Сначала мне нужно услышать всё, что ты видел. Идём.

— Так точно, господин капитан.

Он повёл меня тесными проходами между ящиками и бочками, мимо десятков нервных и напуганных фрицев куда-то в центр здания. В какой-то момент я ощутил… нечто.

Глава 25

От штабеля из дюжины ящиков, сколоченных из реек и фанеры, поверх которой чернели гитлеровские орлы и длинные трафаретные надписи, тянуло чем-то очень знакомым и своим. Прошло несколько мгновений, прежде чем я сообразил, что почти такие же ощущения испытывал под дубом-патриархом возле костра волхвов.

«Твою ж… что это? — в голове молнией пронеслись мысли-вопросы. — Меня глючит? Или нет? Как такое может быть?».

— Фельдфебель! — чужой окрик привел меня в чувство. — Почему встали? Что с вами?

— Простите, господин капитан. Кажется, я отключился на ходу от усталости. Сам не пойму, как это могло со мной произойти, — добавив вины в голос быстро ответил я.

— А вы не ранены? Могли просто не заметить пули в теле.

— Никак нет, господин капитан. Я цел. Вероятно, в самом деле, слишком устал, когда добирался через лес к станции, а потом вёл бой с врагами.

Тот посмотрел на меня подозрительным взглядом, но ничего не сказал, махнул рукой и вновь пошагал вперед. Я двинулся следом, держа дистанцию в два шага. Долго идти не пришлось. Да и где тут отыскаться большим расстояниям? Тут от угла до угла постройки с уличной стороны метров шестьдесят-семьдесят максимум. Не петляй промеж ящиков и не теряй время в ожидании, когда перед нами разойдётся толпа, мы бы дошли до места в три раза быстрее.

«Эх, если бы не груз, то всю эту толпу можно было бы задушить дымом, — помечтал я, мысленно прикинув план действий. — Как крыс. Но, зараза, внутри здания запросто пожар можно вызвать. А дымовых шашек у партизан нет».

Вспомнилось, как однажды мы загнали польских наёмников в блиндаж во время наступления осенью двадцать пятого. По разведанным у пшеков должна быть особая аппаратура и новенькие дроны, только-только созданные американцами для войны против нас. Поэтому обычный способ с закидыванием блиндажа гранатами не подходил. Дымовых шашек тоже как назло не осталось. В том числе и газовых, с которыми нами порой делились росгвардейцы. Все истратили во время прорыва. И тут на помощь пришли ватные бушлаты и спальные мешки хохлов на захваченном нами укрепе. Мы их подожгли, чуть притоптали берцами, чтобы открытого пламени не было, а шёл лишь дым. И закинули внутрь.

Не прошло и четверти часа, как дверь распахнулась и наружу полезли, как тараканы, поляки и парочка самых упёртых хохлов, которые не стали задирать руки в небо, как их выжившие в бою побратимы. И кто с гордыми панами водил большую дружбу, чем с соотечественниками.

Как говорится, голь на выдумки хитра. И пусть только скажет кто-то о негуманном обращении с врагами. Не после того, как эти твари, последователи бендеры и вся европейская визгливая псарня травили наших парней сбросами химических гранат с минами и отравленными листовками с фальшивыми деньгами. Минимум несколько сотен человек страшно умерли от этого подлого хода. А тысячи превратились в инвалидов. Кто ослеп, кто обзавелся эпилепсией из-за повреждения нервной системы. Другие теперь до конца жизни будут связаны с гемодиализом. По-простому — очистка крови с помощью «искусственной почки».

К сожалению, то, что сгодится для тесного блиндажа никак не подходит для просторного помещения с кучей хоть и мелких, но всё-таки окон.

Капитан привёл меня в достаточно просторный закуток, созданный высокими стеллажами из ящиков. Здесь за двумя столами на ящиках. табуретах и стульях сидели шесть человек. Три молодых и женщины. Среди них только одна в военной форме с петлицами СС. Две другие в обычной гражданской одежде. Лейтенант лет двадцати пяти с перевязанной головой. Сквозь бинт на затылке выступили кровавые пятна. Мужчина возрастом лет тридцати пяти, может, чуть ближе к сорока, в кожаном пальто с меховым отложным воротником. На голове у него красовалась чёрная шляпа, из-под воротника выглядывал светло-серый шарф. Прям карикатурный шпион с плаката. Вот только сейчас так и ходят. Последним оказался самый возрастной мужчина. На вид я бы дал ему лет пятьдесят пять. Крупное одутловатое лицо с нездоровой краснотой. Заметный лишний вес, средний рост, из-за чего сидя он почти казался шариком на ножках. Одет был в униформу военного кроя тёмно-синего цвета с погонами, петлицами и шевронами. Голову прикрыл высоким кепи-«таблетка» с чёрным блестящим «виниловым» козырьком. Чуть позже узнал, что это служащий Рейсхбана — службы железных дорог Германии.

— Госпожа, это фельдфебель из одного из тех гарнизонов, которые должны прийти к нам на помощь. По его словам, этого не будет. Его рота полностью разбита бандитами из засады, когда она спешила к нам на станцию, — негромко произнёс гауптман, приведя меня в эту своеобразную комнату.

— Что случилось, фельдфебель? — спросил у меня лейтенант.

Я пересказал ему тоже самое, что ранее сообщил его коллеге и капитану.

— Напомните звание и имя ваших командиров, — потребовал он, выслушав мой доклад.

Я только хмыкнул про себя. Готовясь пробраться внутрь немецкого логова, я узнал у партизан всё то, что априори будут узнавать и выпрашивать у меня фрицы в «блокгаузе». Советские мужики были в курсе всего и всех. Они мигом вывалили мне подробности, в которых нуждался. И дополнили полезными мелочами: внешним видом и привычками офицеров гарнизона, маркой легкового автомобиля его командира и так далее.

— Ваши документы, — потребовал лейтенант.

— Потерял в бою, — отчеканил я. На меня с нескрываемым подозрением посмотрели даже немки. После чего быстро, но уверенно добавил. — Готов поклясться, что у многих в этом месте есть такая же проблема.

— В отличии от тебя, фельдфебель, этих многих мы знаем лично, — желчно сказал лейтенант. Отчего-то капитан передал бразды допроса младшему по званию, молча смотря со стороны за данным процессом.

Настаивать на дополнительных доказательствах