Не тот год III - Михаил Владимирович Баковец

— Вы возглавите группу прорыва. С вами пойдёт десять человек. Вы получите половину всех гранат, что у нас есть. И ещё, — лейтенант посмотрел в сторону. Там из-за штабеля ящиков из сумрака вышел «абверовец». — Господин Вольтке хочет вас попросить об одной услуге.

Я молча смотрел за приближением шляпоносца. Оказавшись рядом, он сказал, пристально, как-то прям по-змеиному уставившись мне в глаза немигающим взглядом.

— Господин фельдфебель, вам нужно… нет, строго необходимо пробиться к составам и уничтожить два вагона. На каждом белой краской нарисован вот такой знак, — немец показал мне небольшой блокнот, уже открытый на странице с нарисованным карандашом узором, состоящим из двух треугольников в квадрате.

— А что там?

— Вас это не касается, — отрезал он.

— Простите, господин Вольтке. Я спросил с тем, чтобы знать о содержимом — насколько оно горюче и взрывоопасно или нет.

— Оно само не взорвётся. И быстро не загорится. Но хороший взрыв поможет там всё разнести и не дать вещам попасть в руки большевикам, — немного смягчил тон немец.

— Я всё сделаю, господин Вольтке, — уверено произнёс я. И следом подумал. — «Хрен тебе на воротник, морда нацистская».

Доставшиеся мне под командование десять солдат, скажем так, внушали. Уверенные в себя, готовые идти до конца, в том числе и на смерть. Но не по-глупому, а чтобы забрать с собой побольше врагов. Каждый из них понимал, что шансов выжить очень мало. При этом того страха, который делает человека размазнёй, в их взглядах я не увидел. Двое были пулемётным расчётом. На пулемёт им выделили три «улитки» с лентой по пятьдесят патронов. У второго номера имелся МП-38. Все прочие также были вооружены автоматами. У одного вообще нашёлся самый настоящий «шмайсер». Это пистолет-пулемёт с деревянным прикладом и магазином, установленным горизонтально с левой стороны. Ствол закрывал кожух с множеством круглых отверстий примерно по четыре-пять миллиметров. Я сразу же сделал стойку на данный образчик оружия, уже видя тот в своей коллекции стреляющего железа.

Наш выход из здания несколько автоматчиков изнутри будут прикрывать мощным огнём из окошек и из двери. В это время все остальные гитлеровцы собирались у двери на противоположной стороне здания.

Улучив подходящий момент, я наложил подчиняющий заговор на двух новых подчинённых. А потом почти беззвучно шепнул каждому:

— Идёте последними. Ударите в спину остальным из команды, когда они окажутся снаружи.

И вот тот миг настал.

Три человека высунули стволы МП в окна и принялись лупить частными короткими очередями по только им видимым целям. Головной солдат в моей группе одновременно с началом стрельбы ударом ноги распахнул дверь и пригнувшись бросился на улицу. Прямо на ходу не прицельно он несколько раз выстрелил. За ним последовали остальные.

«Вояки неплохие и не трусы. Но воевать не умеют. Не линейщики с передовой», — проскочила в голове мысль-мимоход при виде действий своих «сослуживцев». Действовали те слишком прямолинейно. Словно настоящего боевого опыта у каждого было с гулькин нос. Эти пёрли вперёд чуть ли не в лоб с развёрнутым знаменем и поливая вага свинцом из автомата от пуза, прямо, как показывают в некотором дешевом кино в моём времени.

Я выходил третьим. Едва оказавшись снаружи, сразу же бросился в сторону и на ходу протараторил заговор на невидимость. Затем упал на снег рядом под самой стеной. автомат бросил рядом с собой. Из него лёжа стрелять крайне неудобно. Вот где бы пригодился примеченный мной МП-28 с его боковым магазином. Но, как говорится, за неимением гербовой пишем на простой. Вместо «шмайсера» вооружился вальтером.

Мой первый выстрел из пистолета совпал с первой очередью заворожённых фрицев. Действовали они чётко. Один упал на колено в дверном проходе. Второй встал над ним в полный рост. Молча разобрали цели и в первую же секунду срезали двоих своих камрадов. А потом ещё парочку не ожидавших такой подлости от своих боевых товарищей. Я тоже внёс свою лепту в уничтожение группы отвлечения внимания от главной прорывающейся группы. За четыре секунды уничтожил пулемётный расчёт. После чего проорал марионеткам:

— Живо внутрь! Прикончите тех, кто у окон стоит!

Кричал на русском. Но немцы меня прекрасно поняли.

Сам тоже не остался в стороне. Достав «яйцо» немецкой гранаты, я вытащил заранее полувывинченую пробку, вытряхнул шнурок с диском, дёрнул его, выждал секунду и аккуратно закинул его через окно, из которого вел частую беспокоящую пальбу один из тех, кто прикрывал прорыв моей команды. Кажется, тот даже не заметил моего гостинца, упавшего под ноги. Едва только прозвучал взрыв, как я подорвался со снега и бросился в сторону двери, молясь про себя, чтобы не попасть под шальную пулю. А их тут летало, как ос на чердаке, где хозяева разворошили их крупное гнездо.

Быстро пришедшие в себя партизаны вовсю обстреливали здание. Тяжёлые винтовочные пули крошили тёмно-красный кирпич мелкого так называемого царского формата и то и дело с мерзким визгом уходили в рикошет. Просто чудо, что ни одна из них не зацепила меня. Зато кирпичное крошево и снежная пыль только так обсыпали меня. Совсем уж как-то по-киношному вышло, честное слово.

«А кожуховцам неуд, — с раздражением подумал я уже внутри постройки. — Видно же, что палят только изнутри сквозь окна и дверь распахнута настежь. Рядом никого кроме трупов. На кой хрен собачий лупить по ней?».

Я невидимой молнией пронёсся через всё здание, укорачиваясь от штабелей, которые здесь стояли абы как. часто были собраны из разнокалиберных ящиков. Некоторые сильно выдавались вперёд, делая проход совсем уж узким. Парочку таких я перепрыгнул, благо, что под усиливающим заговором я мог демонстрировать просто чудеса акробатики. Прям как в каком-нибудь блокбастере с ярко выраженной темой паркура. Во время бега сменил магазин в «шмайсере» на полный.

На моём пути не встретился ни один гитлеровец. Ни один! Все ушли ко второму выходу, чтобы броситься в прорыв, когда я со своей командой нацистов отвлеку внимание партизан. Вот только я не верил, что у оккупантов хоть что-то получится толкового. Может, крепкие по духу вояки среди них и имелись. Но вот опытных точно нет. Все такие закончились во время боя. Охранники, одним словом.

С момента моего выхода с группой отвлечения внимания прошло не больше двух минут. Но половина фрицев уже покинула склад и, ведя суматошную стрельбу, пробивалась прочь со станции.

В проходе застыли два немца с автоматами, стреляя по невидимым