Я – борец! 2 Назад в СССР - Макс Гудвин

И я заметил, как цифры с интересом начали повторять это. Конечно, мне существенно не хватало авторитета, чтобы тренировать столь матёрых спецов, и, скорее всего, Игорь решил всем просто показать меня в качестве мастер-класса. Перед занятием предварительно рассказав, что есть такой парень — вундеркинд, который после удара о ковёр начал чудеса рукопашного боя демонстрировать. Однако сейчас у меня, при моих семидесяти четырёх килограммах, вполне хватило бы физики, чтобы отстоять пару спаррингов с любым из цифр — с неизвестным результатом, конечно, но точно не в сухую.

— Товарищ Моцарт, а зачем мы топаем? — задал кто-то вопрос.

Надо сказать, я их «имена» пока не выучил. Надо будет попросить Игоря, если в будущем буду с ними тренироваться, чтобы где-нибудь на подкладках их курток была циферка.

— Отличный вопрос, — похвалил я. — Смотрите, наша цель в боксинге — нокаутировать соперника. За счёт чего? Есть два способа выключить его ударом. Первый — это болевой шок, при переломах костей, например, он возникает. Но кость надо еще сломать, и у всех разный болевой порог. И второй — это попадание удара в нокаутирующие зоны.

Я встал и показал указательным пальцем на свой подбородок.

— Это точка для нокаутов, отсюда и до самого виска по линии подбородка. И самая уязвимая зона — это затылок. Поэтому в бою к людям спиной не поворачиваемся, — улыбнулся я. — Так вот, наш мозг находится в черепной коробке, во внутричерепной жидкости, и при попадании удара в эти зоны происходит встряхивание черепной коробки. Жидкость давит на мозжечок, и наш разум принимает решение выключить сознание, чтобы избежать ощущения боли. Да, люди, которые много пропускают в голову, поначалу лучше держат удар, но от удара по затылку упадёт любой, и даже можно получить инвалидность с потерей разума и зрения. Так вот, топ ногой в пол генерирует импульс, который задействует всю массу нашего тела. И если правильно вставить плечо и коснуться костяшками пальцев нокаутирующей зоны противника, то мы имеем шанс его нокаутировать.

— Почему нельзя просто ударить рукой? — спросил кто-то.

— Можно, но эффект будет слабее. Ведь с импульсом мы задействуем массу всего тела, а если просто ткнём рукой в нокаутирующую зону, то только трицепс и грудную, — ответил я, дополнив: — Таким образом, удар — это вставленное плечо, выпрямленная рука, попавшая в нокаутирующую зону, и вовремя сгенерированный импульс с пола.

— Как проверить, есть ли импульс? — спросили у меня.

— Ну, тут нет мешков, я вижу. На них было бы очевидней. Но смотрите, я встаю и топаю в пол, — и я встал, расслабился и топнул всей стопой о ковер из ковролина. — Видите, моя грудь трясётся? Вот это он. Выпрямлю руку и вставлю плечо, и он будет на костяшках кулака. Давайте попробуем пока во фронтальной стойке покидать руки вперёд? Стараемся бросать их с импульсом и с плечом.

Нажав на головку секундомера, я пошёл вдоль цифр, смотря, кто как делает, поправляя их, прямо пальцами вправляя плечо вперёд. У многих это было очень сложно — столь крепкая мускулатура была у сотрудников, и я говорил: «Расслабься, позволь плечу идти вперёд». А когда время закончилось, я продолжил.

— Конечно, это надо повторять долго, и можно драться без этого. Но с этой техникой вы будете вести бой и экономить силы. Вы меня спросите: «Моцарт, но мы же не дерёмся во фронтальной стойке». И я снова скажу, что вы правы! Традиционно люди боксируют в своих стойках: правши в левосторонней, а левши в правосторонней, — я выставил левую ногу вперёд, правую оставив сзади. — У меня обе ноги докосолаплены на моего противника, то есть стопы как будто создают коридор, внутри которого должен быть «он».

— Это же неудобно? — спросил кто-то.

— Зато не нужно будет докручивать пятку, как у нас делают боксёры, и в рестлинге удобнее будет заходить в клинч, — парировал я. — Так вот, вот мы с вами выучили плечи и импульс. Это как бы не так, но допустим… И смотрите, товарищ первый, можно вас напротив?

И Игорь, улыбнувшись, встал напротив меня, и я отошёл от «чекиста», чтобы нарочно не доставать его руками.

— Смотрите, я не достаю до Первого, даже вставляя плечи. Как же мне по нему попасть? Я могу подойти… — и я, имитируя шаги, подошёл к Игорю на расстояние своего удара, — Но тогда Первый сможет меня бить. А это ведёт к размену. А могу…

Я снова отшагнул от спарринг-партнёра.

— … Подшагнуть передней ногой, и вот я уже достаю. И в случае контратаки имею возможность уйти на дистанцию, — я подшагнул и коснулся плеча Игоря ладонью, и снова отшагнул. — О чём я? За дистанцию отвечает передняя нога. То есть, конечно же, команду ей даёт наш мозг, но именно это мы делаем, чтобы относительно безопасно приблизиться. Давайте попробуем пять минут поподбирать дистанцию: встаём напротив друг друга и, сокращая дистанцию, касаемся передней рукой плеча соперника, и снова уходим на свою, безопасную позицию.

В группе началась отработка подбора дистанции. Оперативники быстро смекнули, что можно не просто легонько хлопнуть товарища по плечу, но и прижечь его, хлопнув от всей души. И я дополнил задание, поручив «второму» номеру в каждой паре делать после касания по его плечу пощёчину «первому». И разрыв дистанции пошёл веселее. И я поменял задание: теперь оперативники касались уже не передней рукой, а задней.

В парах сразу же начали проявляться каратисты — те, кому проще поменять стойку и работать другой передней рукой. Но я запретил цифрам это делать, сказав, что боец должен полноценно владеть своей стойкой и не лезть в другостороннюю, даже если очень хочется.

После подбора дистанции под прямые я дал силовой комплекс — ненапряжный, чисто для пущего разогрева: «всё по десять» — десять отжиманий, десять приседаний (а лучше выпрыгиваний) и десять на пресс.

На лицах бывалых мужчин проступил пот и румянец. Отлично, процессы запущены!

А потом мы разбирали защиты: мягкую (когда снимаем удар ладонями перед самым лицом), глухую (когда закрываемся предплечьями), защиту оттяжкой (когда мы, подобно тому, как сокращали дистанцию, отшагиваем задней ногой, и вот уже атакующий нас не достаёт), что вызвало одобрительное желание отработать технику. А особую радость