Воронцов. Перезагрузка. Книга 4 - Ник Тарасов

— Вот те крест! — перекрестился Фома. — Сцепился тот немец… ну, знаете, который на торговой площади лавку держит, с диковинными товарами из заморских стран… Да ещё один купец, который торговал фармацией — разные настойки да мази.

Фома перевёл дыхание и продолжил, явно наслаждаясь всеобщим вниманием:

— Как увидели эти бутылочки и прикинули, что в них хранение гораздо лучше, чем в глиняных, так чуть не до драки дошло! В итоге даже полиция вмешалась!

Вокруг послышались ахи и охи. Женщины качали головами, мужики переглядывались с уважением — надо же, из-за наших бутылок в городе чуть до смертоубийства не дошло!

— И что же ты сделал? — спросил я, с трудом сдерживая улыбку. Фома явно приукрашивал, но история выходила занятная.

— Продал половину одному, половину другому, чтоб не поубивали друг друга, — гордо ответил Фома. — Так в дальнейшем и договорились, что часть будет забирать один, часть другой. Тоже сторговались неплохо — мелкие бутылки по двенадцать рублей получились за штуку!

По толпе прошёл одобрительный гул. Двенадцать рублей за маленькую бутылку — цена более чем достойная. Получалось, что наше стекольное производство оказалось даже выгоднее, чем мы предполагали изначально.

— Ну и отлично, — похвалил я Фому. — Хорошо управился. Значит, до осени, пока дорогу не размоет, ещё пару раз съездишь?

Тот довольно кивнул, радуясь и похвале, и удачным сделкам:

— Конечно, Егор Андреевич! Теперь-то можно даже больше товара брать — разберут влёт!

Пока мы разговаривали, Никифор и Пахом, сопровождавшие Фому в поездке, уже начали разгружать телеги. Из мешков доставали муку, крупу, соль, из свёртков — ткани, инструменты, гвозди и прочую мелочь, необходимую в хозяйстве. А в одной из телег, прикрытые рогожей, лежали металлические листы — те самые, что я заказывал для печи в баню.

Фома, заметив мой взгляд, направленный на листы, кивнул:

— Всё, как вы просили, Егор Андреевич. Листы металла от кузнеца, в полпальца толщиной. Хорошие, ровные. Кузнец долго выбирал, самые лучшие отложил.

Он полез за пазуху и достал увесистый кожаный мешочек:

— И вот, — он отдал мне вырученные деньги, — за вычетом того, что на товары потратил. Всё честь по чести, до копеечки.

Я взял мешочек. Нехитрая арифметика в уме: двадцать три рубля за большие бутылки, двенадцать за маленькие, минус расходы на закупку товаров… выходило немало. Наше стекольное производство начинало приносить хорошую прибыль.

— Добро, Фома, — я одобрительно похлопал его по плечу. — Ты заслужил отдых и хороший ужин. Иди, приводи себя в порядок, а вечером соберёмся у меня — отметим удачную поездку и обсудим планы на будущее.

Фома просиял от такой чести и, поклонившись, поспешил домой. Толпа начала постепенно расходиться, обсуждая новости.

Я же подошёл к телеге с металлическими листами. Хорошие листы, ровные, без изъянов. Из таких выйдет отличная печь для бани — прослужит долго и жар будет держать хорошо. Представил, как будет хорошо после трудового дня попариться в новой бане, с веником, да потом окатиться холодной водой. Благодать!

Окликнул Петра и Илью, которые тоже были среди встречающих:

— Ну что, мужики, пора и за печь для бани браться. Материал прибыл, чертеж сделаю. Завтра с утра и начнём.

Они радостно закивали — баня в деревне была делом важным, не только для чистоты, но и для здоровья. А уж какая будет баня у Егора Андреевича, с невиданной печью — об этом уже судачила вся деревня.

Забрав листы металла, мы со двора перетащили их в баню. День выдался солнечный, но не жаркий — самое то для работы. Петька да Илья пыхтели, таская тяжёлые листы, а я командовал, куда и как складывать. Хотелось сделать всё по уму, чтоб потом не переделывать.

— Вот сюда давай, — указывал я в угол парилки, где уже было подготовлено место под печь. — Тут и ставить будем.

Стали с Петькой да Ильёй складывать металлические листы в кучу и так, и этак, чтобы получилась печь именно такая, как я хотел. Примеряли, прикидывали, спорили иногда — каждый по-своему видел, как лучше сделать.

— Может, вот так поставим? — предлагал Петька, приподнимая лист и приставляя его к другому.

— Нет, не пойдёт, — качал головой Илья. — Тут щель останется, жар уходить будет.

Я наблюдал за их работой, иногда вмешиваясь, когда видел, что они идут не в том направлении. Металл был грубый, конечно. Это не технологии двадцать первого века, с их идеально ровными, калиброванными листами. Но в принципе, достаточно ровный по всей площади в толщине — видно, что кузнец прям выковывал, явно не литьё. Края, правда, были неровные, зазубренные местами, но это не беда — обработаем.

— Гляньте, Егор Андреевич, — позвал меня Илья, проводя рукой по листу. — Добрый металл. Толстый, ровный. Долго прослужит.

Я кивнул, соглашаясь. Полдня мы провозились, прикидывая и так, и этак, пока наконец не выложили металл так, чтобы получилась нужная мне форма. Я хотел сделать печь с хорошей теплоотдачей, но при этом безопасную — чтобы ни баня не загорелась, ни человек не обжёгся случайно.

— Вот здесь, — я указал на переднюю часть конструкции, — будет топка. Дверцу навесим на петлях, чтоб открывалась-закрывалась. А вот здесь, — я обвёл рукой верхнюю часть, — выложим камни для пара.

Петька с Ильёй внимательно слушали, кивая. Видно было, что идея им нравится, хоть и непривычна. В этих краях бани топили по-чёрному — дым шёл прямо в помещение, оседая на стенах и потолке. Моя же задумка была иной — печь с дымоходом, чистая, удобная.

На стыках листов металла прикинули сначала, что можно сделать замазку из глины. Но я понимал, что от высокой температуры глина может потрескаться и осыпаться. Нужно было что-то более надёжное.

— А что если сварить? — предложил я, вспоминая сварочные работы из своего времени.

— Это как? — не понял Петька.

— Ну, раскалить металл добела в месте стыка и соединить, проковав, — пояснил я. — А сможешь ты, Петька, сковать их? — спросил я прямо.

Тот помялся, оглядел конструкцию, прикинул что-то в уме и наконец покачал головой:

— Нет, не выйдет. Размер очень большой — проколить всё это не получится. Да и горн на кузне не такой большой, чтоб такие листы разогреть.

Я кивнул, понимая его сомнения. Действительно, без современного сварочного