Вернуть Дворянство 7 - Дмитрий Крам

Я ударил носком ботинка по стальной маске, и противник полетел. Только не разбился, урод. Выжил, падаль.

Вскинул было пистолет, но потом понял, что патронов-то мало, а впереди еще хрен знает что.

Махнул рукой и побрел к порталу. Ткнулся пару раз как слепой щенок, и отошел. Артефактор ублюдок, закрыл за собой дверку на замок.

Огляделся. Во все стороны белая ледяная пустыня. Выругался и побрёл туда, где мне запомнился невидимый лагерь противника.

По следам определил точное местонахождение. Вошел. Внутри было тепло. В висках сразу застучало. В глазах потемнело. Даже оглядеться не успел. Охранной системой не распылило, и на том спасибо.

Снова приложил светящуюся руку к плечу, сжигая кристаллы. Интересно, насколько таких сеансов меня еще хватит.

Никаких улик и зацепок мне не оставили. Только несколько грубых сидушек и клетка. Непонятно даже, а где, собственно, ядро конструкции, хоть какой-то артефакт, почему тут тепло, но снег не тает.

Еще пару раз я выходил из-под купола, который как оказалось не только невидим, но еще и звуконепроницаем и делал выстрел.

Не знаю, сколько просидел, но, когда волосы встали дыбом от близкой опасности, даже обрадовался. Люди. Рядом одаренные!

Упал на пол, и надо мной прошла волна пламени. Видимо, что-то задев в хрупкой конструкции потусторонних умельцев. Купол исчез. Привычный холод холодным собачьим носом ткнулся в шею.

— Свой! — заорал я. Если это пособники вторженцев придется отыгрывать. Если свои, то я даже не соврал.

Четыре техники свились надо мной, и я услышал собачий лай.

— Кто такой? — закричали мне.

— Человек прохожий. А вы?

Я все же поднял голову и смог разглядеть гостей. Не-е-е. Это точно не предатели. Деревенский люд.

— Благой я! — поспешил добавить информации, пока у кого-нибудь техника не сорвалась.

— Это тот, что зять императорский? — начали шептаться они.

— Да брешит!

— Не делай резких движений! Медленно встань.

Я попробовал встать и не вышло.

* * *

Мы сидели в одном из контейнеров для стоянки на переходе. Печка раскалилась постепенно согревая помещение.

— Нет лекаря. Потеряли поутру, — сказал начальник группы. Из местного коренного населения, каких кровей конкретно, спрашивать не стал.

Я гладил собаку. С их помощью ребята искали отряды противника, а те в свою очередь с псайберами искали местных. Друг другу навстречу идут, а потом сшибка, и кто выиграет только пророки предскажут.

— А пинцет хоть есть? — спросил я.

— Найдем.

Нашли, точнее выплавили на глазах.

Я обезболил себя, не зная даже, хватит ли сил закрыть потом рану. Старший уверенно полез пинцетом в дыру, просто как лиса в курятник, шурудил там как кочергой в печи и не без усилий вырвал ледяную пулю будто зуб. Еще и смеялся, когда я костерил его на все лады.

Щипцы тут же покрылись изморозью, и мужик их выронил. Пуля упала и попыталась зарыться в снег, что нанесли у улицы, но я схватил её здоровой рукой и швырнул в печку. Пламя погасло, угли начали остывать, но огневик не растерялся. Вжарил так, что лицо пришлось закрыть.

— Это что за дерьмо? — спросил старший.

— Посмертная техника ушедшего. Аккуратнее с ними будьте.

— Мы люди маленькие, до нас они не снисходят.

Я приложил руку к ране и едва вспыхнул целительный свет, как тут же погас, будто шнур с розетки дернули. Гойле Благих помахал ручкой.

Все опять пошло темными пятнами.

Очнулся от странной тряски. Открыл глаза и с удивлением обнаружил себя в кабине самолёта.

— Нихера себе, вздремнул, — сказал я.

Пилот заржал и протянул руку.

— Некифор.

— Арс. Куда летим?

— В теплые края.

— А не снимут нас с рейса? — уточнил я, вспоминая рассказ тестя.

Пилот лишь пожал плечами.

— А чего думаешь так низко летим? Я доспех не снимаю, если и долбанут, то удар выдержу. А вот остальные не знаю, — мотнул он головой.

— Я обернулся.

В дюралевой крылатой тарантайке сидело еще человек тридцать.

Оказалось, это молодые ребята, которые хотят побольше тварей уложить, и летят туда, где их кишмя кишит. В столицу.

* * *

Я был рад видеть императора. Сейчас он выглядел куда старше. Даже меня, молодого, этот режим не щадит, а уж его и подавно.

Он крепко пожал мне руку.

— Надо же, — улыбаясь покачал он головой. — Никогда не думал, что буду рад тебя видеть.

— А я всегда знал, что этот день настанет, — парировал я.

Он засмеялся, и мы ещё раз крепко пожали руки, на этот раз хватом как у армрестлеров.

Потом принялись делиться новостями, все же сухие сводки от наших аналитиков одно, а вот так, вживую, заглянуть в уставшие глаза и изможденное лицо собеседника — совсем другое.

Прервались только когда зазвонил телефон. Император снял трубку.

— Да! Да. Отоспался? Ну заводи, конечно.

Дверь открылась без стука и на пороге появился Такеши.

Я вскочил сгрёб его в объятия.

— Где тебя носило? — накинулся я на него.

— Проще сказать, где меня не было. От Танзании до Канады, всю землю обпрыгал, пока хоть что-то родное не попалось.

— Нашли его минувшей ночью, — сказал Иванов. — Выскочил из портала, аж за Уралом. А с ним еще человек… цать, в общем. Повезло, что у той точки понимающий офицер был. Любой другой бы приказал огонь открыть не задумываясь. А тот над головой очередь дал, чтобы попадали, и всех повязал. Особенно этого! Под конвоем доставили.

— Побоялись на себя ответственность брать? — уточнил я.

— Естественно. А вдруг шпион или, наоборот, наш разведчик. А расспросить не смогли. Он как уснул там, так и не добудились, даже целительским будильником. А сейчас очнулся.

— Не спал толком с самого начала нашествия, ваше величество, — склонил голову Такеши.

Правитель махнул рукой. Из пола рядом с моим выскочило еще одно кресло. Я удивленно распахнул глаза.

— А ты думал, мне их тут таскать будут туда-сюда, — хохотнул правитель. Мне даже стало не ловко, за излишнюю впечатлительность в пустяковом деле.

— Давай докладывай, — повелел император. — Что там на той стороне?

Такеши начал рассказ с самого начала, добавляя и то, что ему поведала Василиса.

— Потом под запись это еще повторишь, — сказал правитель, на что парень лишь кивнул.

Когда начал говорить про Лондон, я нахмурился. Так не может быть. Да у них огнестрела меньше, но он не решает тут особо. Структура общества другая, в целом места меньше, но ведь вряд ли там весь остров причесали в первые дни так, что никто не выжил. Да и бежать им некуда, в остальной Европе скученность еще больше. Там всё еще хуже должно быть.

— О! Это я