Бездарь и домовой - Дмитрий Игоревич Сорокин

закрывавшей окно тяжеленной портьеры, сделавшей бы честь любому театру в качестве занавеса, отделился и пошел ко мне высокий бледный мужчина. — Как же так — молодой, весь из себя благородный с виду мальчик — и такой коварный? Взял, да и втерся в доверие к уважаемому пожилому человеку, а потом — раз! — да и спалил его к хренам. Но, вообще говоря, это вполне по-нашему. Дело в том, что я — носферату, — заговорщицки подмигнув, доверительно сообщил он. — И, чтоб не тратить время на глупости, давай сперва просто спрошу: сам пойдешь к нам, или как обычно?

— Как обычно, — криво ухмыльнулся я. — Чем я хуже предшественников?

— Оу, — покачал головой вампир. — Респект, как говорят на Авалоне. Что ж, давай поиграем.

Он резко развернулся и пошел обратно к окну. А я прыгнул к камину и развернулся к врагу уже с кочергой в руках.

— Весьма трогательно, — кивнул носферату. — Будь я лет на сто помоложе, сказал бы «милота».

И рванул на меня. Бегом. Я замахнулся кочергой. Вампир прыгнул, я резко уклонился, и он влетел прямо в зёв огромного камина.

Всё?..

Нет.

— Это могло бы быть смешным, но мне отчего-то не весело, — заметил невредимый вампир, выходя из камина и отряхивая одежду. — Ладно, поиграли — и хватит.

Он ударил настолько быстро, что я даже заметить этого не успел — так и полетел, размахивая дурацкой кочергой, через весь зал, ударился о стену и сполз по ней.

«Такое я в кино тоже видел, но на собственной шкуре оно как-то не так захватывающе», — мрачно подумал я, пытаясь пошевелиться. Вроде, ничего не сломано — и я встал на ноги, сжав кочергу покрепче.

Больше не красуясь и не блистая остроумием, вампир налетел на меня и принялся избивать. Я отмахивался от него левой рукой и кочергой, но пока никакого результата не достиг. Силы таяли со скоростью последнего снега на майских праздниках. На соседней стене я заметил коллекцию разнообразного оружия — сабли, мечи, древние мушкеты и даже арбалет. Ни с чем из этого я, к сожалению, обращаться толком не умею. Но всё же сабля явно лучше кочерги.

Вампир отследил мой взгляд и мягким прыжком оказался у этой самой стены.

— Да, сабля существенно лучше кочерги, тут ты прав, — подтвердил он. — Но, помимо сабель, тут есть еще немало интереснейших вещей. Вот, например, кинжал.

С этими словами он снял кинжал и метнул его в меня. Уж не знаю, каким чудом, но удалось отбить его кочергой.

— Баллистика никакая, — пожаловался носферату. — Давай-ка попробуем вот этот ножичек… — с этими словами в левое плечо мне воткнулся нож. — Смотри-ка, работает! Та-ак, что тут у нас еще интересного…

Пока он отвлекся, я метнулся к столу, сервированному для ужина на три персоны.

— Молодец, — одобрил маневр он. — И что дальше?

А дальше я швырнул в него кочергой и принялся, как только мог быстро, стараясь игнорировать боль и упадок сил, кидать в него тарелки, блюда и все, что только под руку попадалось.

— Красивая агония, — оценил вампир. — смешная, гротескная, но красивая.

— Айййяяяя! Убью! — донеслось от двери. Есугэй меня всё-таки нашёл.

— Ух ты! — восхитился носферату. — Бойцовая дохлятинка! А ты непрост, некромантик, молодцом. Ну-ка, красавчик, цып-цып-цып…

— Есугэй! Убить! — крикнул я, и темник хана Менгу-Тимура с ушираздирающим визгом ринулся в атаку.

Глядя на их бой, я окончательно уверился, что кровосос со мной просто играл, и шансов против него у меня не было вообще. Он перемещался так быстро, что смазывался в движении. И разил, разил, разил… Но и мой зомби-бодигард был хорош, почти не отставая от своего визави. Бой продлился едва полминуты, кто там кого и как — разглядеть не представлялось возможности, пока мне под ноги не выкатилась голова вампира. Не думая, что в плече торчит нож, а колени подгибаются, я воспроизвел в памяти и начал начитывать заклинание, прервавшее посмертный путь князя Лыкова. После финального «Изыди!» тело и голова вампира точно так же сгорели черным пламенем, а пепел вынесло в трубу.

— Будем надеяться, что третьего тут нет, но на всякий случай… Да, и стол был на троих накрыт… Есугэй! Обыщи помещение! Кого найдешь — убей!

— Айяяя!

По счастью, в зале больше никого не оказалось. Я терял последние силы, а эликсир остался в мобиле. Так что пришлось приказать Есугэю отнести меня в нашу «повозку», и на морально-волевых усилиях продержаться до заветного последнего флакончика.

Да, а что там мой планшет? Увы, приказал долго жить после вампирьего удара. Жаль, план старого князя накрылся медным тазом. Но, говоря по совести, меня это сейчас не особо расстраивало: живой — и на том спасибо.

Я стоял возле машины, наслаждался превосходным свежим воздухом и осознанием того, что могу им наслаждаться, и без особого душевного трепета наблюдал, как во дворе садится небольшой конвертоплан. Навскидку, вариантов вижу два. Или прибыли, зафиксировав магическую активность, дорогие товарищи из опричнины, и тогда я, находясь в своем праве, объясню им текущую политику партии. Или же это кто-то из лагеря личей и вампиров, и тогда остается продать жизнь подороже.

Думал, на сегодня мне удивлений судьба отсыпала предостаточно. Но нет: на борту уже почти севшего аппарата тяжелее воздуха ясно был виден герб Ромодановских, то есть и мой в том числе. Надо же! Вот не знал, что в гараже у князя и такие птички водятся, старик полон сюрпризов! А вот и он.

Сперва из конвертоплана выпрыгнули два бойца в броне типа опричной, но явно полегче. Потом вышел князь, за ним ещё какой-то пожилой дядька, следом — управляющий Родион Гордеевич и черный урук Шаптрахор. Замыкали процессию еще четыре бойца неизвестной пока принадлежности. Однако, какая представительная делегация!

Есугэй заскрипел что-то кровожадное.

— Не трогать, — приказал я. — Свои. Жди здесь.

И пошел навстречу.

— Хорош! — одобрительно покачал головой князь. — Просто не узнать! Обниматься будем? — и едва слышно, скосив глаза на бойца со смартфоном, ведущего съёмку, шепнул: — Надо.

— Здравствуй, папа! — распахнул я объятия, за полсекунды построив на лице голливудскую улыбку.

— Рад видеть тебя живым и победившим, — наобнимавшись со мной, степенно кивнул Юрий Григорьевич. — Ну, веди, показывай.

Съемка пока прекратилась.

— Заодно и познакомимся наконец,