Другая жизнь. Назад в СССР. - Михаил Васильевич Шелест

ночью шторм поднялся. Вот я и насмотрелся. Шторм два дня не прекращался. Внизу под скалой всё так кипело от волн, что спуститься было невозможно. А до скалы от моря, между прочим, тридцать метров и перепад метра два. Такие водовороты крутило, мама дорогая! Выходили через хребет на боковую тропу. У-у-х! Жуть!

- И зачем это тебе? – даже как-то жалобно спросил куратор.

- Красиво, - пожал плечами я. – Мне нравится, когда за окном циклон, ветер, ливень хлещет, а ты дома в тепле. Кайф!

- Какое там тепло в шторм на скале в гамаке? – удивился «инструктор крайкома». – Где кайф?!

- Так в гамаке же? А он надёжно принайтован к скале. В этом и кайф.

- Бр-р-р… Так, э-э-э, всё равно же мокро, холодно…

- Зато, когда придёшь домой, заберёшься под душ…

- А-а-а… Вот он, где кайф?

- Ага… Как в анекдоте про зайца, лапу и молоток… Как, говорит, промажу, так и кайф…

- А-а-а? Ну да… Только там не лапа, хе-хе… Понятно с тобой всё. Так и запишем, склонен к мазохизму. Хе-хе-хе…

- Пиши-пиши… Контора…

Я засмеялся, он засмеялся…

- Нормально поговорили, - сказал «предок». – Но это его первый подход. Жди второго. Он будет более неожиданным. Заметил, как он вовремя использовал твою шутку про старшего лейтенанта? Ловкий малый, не стушевался. Да иных там не держат. Там все ребята-волчата. Редко кадровики ошибаются. По три года кандидаты ходят. Девяносто процентов отсеивается. Это тебя уже качают на профпригодность.

- Да, на хера мне эти качели?! – спросил я. – Качают они! Не хочу я ни в какую разведку. Нас и тут неплохо кормят. С моими способностями помнить всё, меня любой ВУЗ с руками и ногами. Э-э-э-х… Закончу школу на одни пятёрки…

- Ага… Куплю костюм с отливом и в Ялту, - продолжил «предок». – Так или эдак, но работать на комитет будешь. И не называй его «конторой». Там этого не любят.

- Ага, «комитет» звучит гордо? И-и-и… При чём здесь Павел Анатольевич Судоплатов? Где я и где он? Даже хоть и «сиделец», но я ему откуда знаком?

- Есть у меня некоторые, по этому поводу, мысли, но они пока очень сырые. Там, откуда я пришёл была одна история… Но тебе ведь на разведку… Э-э-э…

- Ну, не то чтобы, э-э-э, но… Честно?

- Честно.

- Совсем не интересно. После того, что я прочитал из твоей памяти, сия стезя – точно не моё призвание. Там ведь нет уверенности в завтрашнем дне. Придёт к власти какой-нибудь… Не важно кто… И Судоплатов из нужного специалиста, который уничтожил Шухевича, Коломийца, Троцкого и много других врагов СССР, превращается в преступника и садится на пятнадцать лет… О! Кстати! А ведь пошло всего десять! Не знаешь, почему выпустили раньше?

- Знаю, но тебе говорить не буду, - рано тебе ещё.

- О, как! Значит, для меня от тебя есть закрытые темы? Интересно… Я мне казалось, что твой разум весь мне открыт. Значит не весь?

- Ты же понимаешь, где я работал? Секретность - наше всё. А у меня самый высший уровень был. С нами психологи-психиатры работали. Я и сам многого не помню. Могу вспомнить. Ключи я знаю… Как без этого? Но открывать не хочу. Не мои тайны.

- А про Судоплатова Помнишь?

- Про Судоплатова помню, потому, что это моя тайна, но тебе пока не скажу. Она тебя пока не касается. Вот если вдруг поменяешь отношение к…

- Не-не-не… Уж луче вы к нам… Я спокойно доучусь и куда-нибудь в судостроительный ВУЗ, а потом на завод. Или на капитана в ДВИМУ… Или, как дядька, на дизельного механика. Хотя… С вашей перестройкой не знаешь куда пойти. Может, действительно, сразу в менты? В ОБХСС...

- Им тоже зарплату платить не будут в девяностые.

- Так, пистолет же есть… Зачем зарплата, - пошутил я.

«Предок» промолчал и я понял, что шутка не прошла. Мне-то их перестройка была чем-то далёким, а он её пережил. Да-а-а…

- Ты вот, что сделай, - вдруг сказал он. – Пойди к Свете Чарусовой и загляни в энциклопедию на букву эс и найди, кто такой Судоплатов. А после этого спроси «куратора», почему, собственно, и откуда тебя знает хоть и бывший, но известный разведчик? В энциклопедии не сказано, что он отбывал наказание. Но сам он точно есть.

- И зачем это?

- Куратор тебя «качает», а мы его прокачаем. Он, то откуда взял, что Павел Анатольевич тебя знает? Мне нужно определиться, тот ли это Судоплатов, о ком я думаю.

- Что это значит, «тот»? – удивился я. – А какой он ещё может быть? Если ты про него в энциклопедии найти просишь?

- Вот и прочитаешь, что про него написано в энциклопедии. Мало ли?

- Думаешь, не в тот мир попал? – хмыкнул я.

- То, что не в свой, это ежу понятно, но дело не в этом. Я так и не понял насколько он другой, этот мир, был в прошлом? Может тут и людей, затеявших перестройку нет…

- А нам не пофиг? – спросил я.

Меня и прошлое, и будущее откровенно не интересовали. Прошлое уже свершилось, а на будущее я повлиять не могу. Чего дёргаться? Человек подстраивается под изменяющееся настоящее и на будущее почти не влияет. Хотя… То, что я знал о Павле Судоплатове, на будущее точно повлияло. Но меня такая жизнь не прельщала.

- Не хочу я со Светланой встречаться, - скривился я. – Это же что-то говорить надо…

- Что там говорить?! – возмутился «предок». – Постучался, попросил прочитать заметку про Судоплатова, для реферата надо, и ушёл, дескать – торопишься. Всё. Делов – то…

- Делов-то? – передразнил я «предка». – Всё тебе просто…

- Конечно, - всё просто, если не городить. Это ты уже нагородил в своей дурной голове, а ещё ничего нет. Она тебя не видит, ты её не видишь.

- Я прогнозирую её поведение, - буркнул я.

- Дурь! Как ты можешь прогнозировать поведение человека, которого не знаешь? Тем более – женщины. Она сама не знает, что будет делать через секунду. Короче… Задача – срочно прочитать про Судоплатова.

- Ты, это… Ты, что это раскомандовался?!

Я был возмущён «наглостью» своего «внутреннего голоса».

- Это очень важно, Миша, - очень спокойно и