Рождение нации - Георгий Лопатин

легче уничтожить врага. Но после боя все устали, и в принципе никто прорываться не пытался. Да и глупо, ведь все прекрасно понимают, что только вместе можно отойти в безопасные районы.

Привлекло внимание то обстоятельство, что к лагерю Леха заявились вожди юго-западных славян, что не участвовали в Исходе. О чем говорили, Рус, понятное дело, не знал, да и не особо хотел знать, хотя догадаться в принципе было несложно, если применить логику. А логика простая: эти отщепенцы поняли, что дело пахнет керосином, война проиграна, и авары крепко накажут как самих ромеев, так и их союзников, а первыми под пресс попадут именно они. Так что наверняка просили защиты и, возможно, помощи, ибо ромеям они не нужны, разве что только в качестве бросаемых в самое пекло воинов, а под властью авар находиться тяжко, к тому же тоже придется воевать на переднем краю. Так что им не остается ничего другого, как пусть с запозданием, но переселиться на север, а значит, нужно пройти через земли гунногуров, а без покровительства со стороны пана, что договорится об этом малом Исходе с каганами, это почти невозможно.

На третий день, в попытке потянуть время, император Юстиниан вызвал кагана Кандика на переговоры. Переговаривались долго и, судя по тому, как махал руками великий каган, разговаривали на повышенных тонах. Надо думать, каган потребовал в качестве извинений совсем уж нереальные откупные, на что император согласиться не мог, да даже если бы и мог, то все равно не согласился бы, ведь противника надо было удерживать на месте еще несколько дней.

После провала переговоров авары атаковали лагерь, но без особых последствий, покрутились перед забором из ежей, покидали стрелы, половили их сами. Попробовали растащить ежи с помощью арканов и даже цепляли их, но обороняющиеся быстро перерезали веревки. Хотя, конечно, то тут, то там аварам все же удалось вырвать несколько ежей, даже целые секции, ведь они были между собой связаны, но пробиться в образовавшуюся брешь не смогли. Попытались, конечно, но брешь перекрыла вооруженная копьями пехота, с флангов встали лучники, и авары, потеряв в этой попытке несколько десятков человек, умчались обратно.

– Тут пехота нужна, – заметил Славян.

– Каган не дурак, так что тоже быстро сообразит, – кивнул Рус, – посему бой завтра будет горячим…

Рус оказался прав: на четвертый день лагерь атаковала аварская пехота. Точнее, спешившиеся всадники из числа европейских по лику авар, здоровенные лбы, на голову превосходившие по росту ираноликих авар и на полторы-две головы – тюрков, те едва за полтора метра ростом были.

Ударили сразу в трех местах. Забор из ежей разбросали довольно быстро, а дальше вышла заминка, ибо им противостояли славяне, закованные в доспехи не хуже, а то и лучше по качеству. С обеих сторон летели стрелы с дротиками, так что замес вышел очень непростым и чем-то напоминал борьбу двух равных по силе сумоистов.

Полоскавшись так целый час и не добившись прогресса, авары вынуждены были отступить. Остальные две разновидности авар в пеший бой вступать не желали, да и не помогло бы это им, те же лангобарды быстро бы покромсали их своими секирами, особенно тюрков.

Снова разошлись.

– Утром начинаем отступать к Дунаю, – сообщил вестовой от императора. – Ваше место здесь… – Вестовой показал на план-схеме, где в строю должны были находиться люди, подчиненные Русу.

Отступать предполагалось большим каре. В центре – обоз с продовольствием, водой и ранеными, ну и императорская ставка. Что до кавалерии, то она должна была кружить неподалеку и в случае атаки противника на каре по возможности если не парировать удар, то не дать врагу насесть на пехоту слишком уж плотно. Насколько это все работоспособно, оставалось под вопросом, и практика должна была это показать.

Строили с самого утра, едва позавтракав на рассвете, и до самого полдня. Все-таки такое построение было непривычно даже самим ромеям, а уж варвары вносили в процесс натуральный хаос. Но как бы там ни было, построились и двинулись.

Каре сразу же повело сикось-накось, в нескольких местах появились огромные бреши, и если бы в этот момент ударили авары, то все на этом бы и кончилось. Но если они и хотели ударить, то кавалерия им мешала. Авары, кстати, кружили в непосредственной близости, но в бой вступать не спешили, максимум стрелами кидались, наверное, не могли сообразить, как лучше действовать.

Восстановили каре, и вот вторая попытка сдвинуться с места всей толпой, как единым организмом. Получилось ничуть не лучше, чем в первый раз: снова крик, бег, ругань. Лишь с пятой попытки что-то получилось, но прошли недалеко, с пару километров. Строй вновь начало кривить, кроме того, ударили в тыл авары, и каре вновь встало, отражая атаку. Отбились, налет получился скоротечным, классическая разведка боем.

Снова зазвучал сигнал, и каре опять стронулось с места под крики командиров, призывающих не растягиваться и держать строй. В итоге к вечеру прошли всего километров десять, встав у западного берега озера Китай, и это, если подумать, очень даже неплохой результат.

– Даже если и дальше будем двигаться с такой же скоростью, то до Дуная доберемся максимум дней за пять, – сказал Рус.

– Это если авары не перекроют нам путь, – заметил на это Славян.

– Продавим… Наша кавалерия тоже на месте сидеть не будет.

Новый день, и снова, как в прошлый раз, потребовалось куча времени, чтобы построить каре.

– А где авары? – вдруг поинтересовался Славян.

Рус осмотрелся и тоже удивился. Кочевников в зоне видимости не наблюдалось. Отсутствие авар заметили не только Славян с Русом, но и прочие, в том числе ромеи, и несколько отрядов легкой кавалерии поскакали во все стороны.

«Будет паршиво, если они ушли сразу к Дунаю и будут ждать нас там», – подумал Рус.

Чтобы узнать результат разведки, Рус сам направился к ставке императора, и то, что он услышал, ему сильно не понравилось.

– Все авары скорым маршем двигаются на север, цезарь!

– Может, на запад повернули после того, как прошли вдоль восточного берега озера? – нахмурившись, спросил Юстиниан Великий.

– Нет, цезарь, они продолжили движение на север.

«Писец котятам, – подумал Рус. – Вопрос в том, кто выступит в роли этих котят, гунны с гурами или… мы?»

Сомнения князя в этом вопросе понятны. Авары могли как раздолбать в ноль гуннов с гурами, так и… договориться с ними и, объединившись, ударить уже по ромеям и их союзникам. Понял это как сам император, так и его военачальники. Юстин, как близкий родственник, с озабоченной миной на лице что-то зашептал на ухо императору. Выслушав племенника, тот кивнул и сказал:

– Двигаемся