Рождение нации - Георгий Лопатин

– Выберете гонцов и отправьте их в свои рода, чтобы люди начали готовиться к Исходу. А мы же пока немного погуляем и поводим за собой погоню, если таковая будет. Но, думаю, будет…

Племена, что не приняли участия в общем Исходе и не разбежались после появления авар в Нижнедунайской низменности, отошли к югу от Дуная, в горы между реками Искыр и Лом. По прямой от дельты Дуная это примерно пятьсот километров на запад, десять дней пути быстрого хода с учетом всех реальных топографических трудностей.

– Когда мы придем и поведем всех на север, чтобы все были готовы. Если кто вдруг будет не готов, никого ждать не станем.

Что до авар, то, как стало ясно, они разделились на две армии примерно по сто тысяч человек. Точнее на три: третья часть из раненых, юных и излишне возрастных осталась на месте.

Первая стотысячная армия авар устремилась в погоню за гунногурами и вторглась на их плечах в Среднедунайскую низменность, пройдя туда между Восточными и Южными Карпатам. Между двумя этими горными системами имелась узость, годная для прохода столь великой армии. Ее можно было запереть, сил гунногуров даже после заданной им трепки для этого хватило бы с лихвой, если бы они встали по примеру трехсот спартанцев, особенно если бы скоординировали свои действия с уходящими на север славянами, но… сражаться никто не желал. Опять же, откуда им было знать, что если бы проявили немного стойкости, то могли дождаться подхода армии Леха, что окончательно переломило бы ход дела в их пользу?

Все жаждали добраться до родных краев, словно нашкодившие детишки, стремящиеся спрятаться за мамкиной юбкой, словно не понимая, что это их не спасет. Странное поведение, но, с другой стороны, объяснимое: гунногуры в своей душе уже окончательно проиграли, и биться моральных сил просто не имелось. У них включился звериный инстинкт самосохранения, который призывал их укрыться в своем логове, ну а то, что он сработает неправильно, не годится для людей, это уже другое дело. Бывает.

Вторая стотысячная орда устремилась на юг за ромейской армией и вошла в Мезию – обособленную территориальную единицу провинции Фракия. Под осаду попали такие города, как Тресмис, Томы, Дуросторум и Каллатис, в которых укрылись ромейские части, и авары подвергли грабежу округу, доходя до Одесс. Император, приказав войскам и городам держаться (типа денег нет, чтобы откупиться от врага, казна и впрямь пуста), спешно сбежал в столицу и принялся лихорадочно собирать армию с азиатских провинций для отражения вторжения с выходом на статус-кво.

На этом фоне Рус все же надеялся, что авары ими не заинтересуются. В конце концов, у них на это просто нет лишних сил. Но надежды оказались тщетны. Где-то на полпути к цели у городка Никополь отряд уходящих догнал Халява, что нес арьергардный дозор, с сообщением:

– Князь, за нами погоня. Савиры.

– Много? Может, фуражиры или просто рейдовая группа с целью пограбить?

– Много князь. Очень. Больше двадцати тысяч насчитали…

Рус присвистнул. Их самих едва пятнадцать тысяч. Двенадцать тысяч лангобардов и три тысячи славян. А где двадцать, там двадцать пять и все тридцать, может быть.

– …А вот в грабительском рейде они или специально за нами идут, этого я не знаю князь… – развел руками Халява. – Языка надо брать…

– Но исходить надо из худшего.

– Да и многовато их для грабительского набега, – сказал Альбоин. – Разве что города собираются брать, мимо которых мы проходим. Но как-то сомнительно… Прибрежные города богаче. Это для нас была бы хорошая цель…

– В любом случае надо проверить. Гадать – не наш метод. Пойдем брать пленников. Нужно знать точно, чего они тут забыли.

«Но меня терзают смутные сомнения…» – меж тем подумал Рус, не ждущий от жизни в такой ситуации ничего хорошего.

С пленниками все вышло как по маслу. Лангобарды и славяне при отходе отжали себе часть продовольствия, собранного ромеями для пропитания союзной армии, благо гунногуры ушли фактически пустыми. Поэтому пропитания хватило всем, разве что для порядка дербанили встречающиеся на пути отары овец да очищали встречающиеся на пути деревушки. А вот преследователи шли порожняком и вынуждены были рассылать во все стороны многочисленные команды фуражиров по сотне всадников.

Найти подходящую деревушку, что была расположена в удобной для организации засады местности, в общем-то, не составило большого труда, и стоило такой фуражной команде степняков ворваться в деревню, как их накрыл тысячный отряд из лангобардов и славян. Обзавелись не только языками, но и кониной.

– Сколько вас? – спросил Рус у сотника савира, жалея, что на допросе нет Ильмеры с ее волкопсом.

Впрочем, кочевник запираться не стал и отвечал вполне охотно, даже пытать не пришлось, так, отрезали одно ухо для острастки.

– Тридцать тысяч…

– Задание?

– Мы должны поймать князя Руса…

– Зачем?

– Приказ великого кагана…

«Чего это он мной так заинтересовался?» – с удивлением призадумался Рус.

– Зачем я ему понадобился?

– Я не знаю…

– Но слухи-то ходили? Говори!

– Вроде как ты, князь, его сильно чем-то оскорбил, а великий каган не прощает обид и жестоко мстит за подобное.

«Под оскорбление можно подвести лишь то, что, будучи у него в гостях под видом купца, умыкнул трех тарханов, – снова подумал он. – Только как Кандик узнал, что тот купец и князь Рус – одно лицо?!»

– Разве что меня кто-то сдал…

Мог Коман отомстить, но Рус ставил на Леха. Тут не только надежда на то, что опасного братца завалят, но и хороший способ отвести от себя угрозу в виде вражеской армии, которая станет преследовать не его самого, то бишь пана, а князя Руса.

– Вот же гнида…

50

– Что делать будем? – поинтересовался Альбоин.

Рус, чуть было не сказав присказку про штаны и бег, ответил:

– Поворачиваем на юг. Немного помотаем их за собой. А если получится, то несколько сократим численность.

– Будем сражаться с ними в горах по примеру трехсот спартанцев?

– Откуда ты про спартанцев знаешь? – не стал скрывать изумления Рус.

– Да был у нас один грек в рабстве… Много историй про битвы прошлого знал.

– Понятно. Но нет, сражаться мы с ними не станем. Поступим проще. Хотя потрудиться, конечно, придется.

– То есть?

– Камни таскать…

От города Никополь резко свернули на юг в горы, даже целый горный хребет Стара-Планина, там и самим двигаться не очень удобно, дороги узкие, но еще неудобнее передвигаться преследователям.

– Отличное место для засады, – через два дня скорого марша сказал Рус, осматривая склон очередной горы.

Они тут все каменистые, но этот склон отличался пологостью и неплохой высотой, метров сто, а