Охотник на ведьм - Владилен Янгель

- Хорошо. - Мрачно проскрипел старик, шаркая по ярко освещённому коридору. - В любом случае чтец знает свой долг и не станет от него уклоняться. - Добавил хранитель, остановившись перед массивной дверью, оборудованной множеством запоров.

- Предоставляю тебе честь открыть репозиторий. - Провозгласил хранитель, прежде чем скрыться в одной из боковых дверей с выжженным символом объятой огнём книги. Тиберий же, проводив хранителя взглядом, натянул на руки с толстые воловьи перчатки и только тогда рискнул прикоснуться к ведущей в репозиторий двери.

На то, чтобы вытащить тяжеленные окованные сталью бруски, запирающие дверь, ушло несколько часов. Процедура растянулась на столь долгий срок вовсе не по вине внушительного веса каждого бруска, хотя вытащить его даже тренированному человеку было весьма непросто, а по той простой причине, что каждый брус помимо очевидной роли выполнял ещё и роль спускового механизма для довольно хитроумной ловушки. Одно неверное движение могло привести к весьма печальным последствиям. Впрочем, память приора цепко хранила последовательность действий при изъятии каждого бруска.

Едва последний брус лёг в специально оборудованную в стене нишу, Тиберий в изнеможении сел на пол. Руки и ноги подрагивали от усталости, однако усталость, ничтожная жертва в сравнении с тем, чем жертвует чтец. Боковая дверь, за которой час назад скрылся хранитель, без скрипа отворилась. Из тёмного прохода вышел бледный юноша в сопровождении престарелого хранителя. В руках юноша сжимал туго свёрнутый лист бумаги и писчие принадлежности. На поясе у него болталась фляга с ламповым маслом и прочие необходимые для работы ламп вещи.

- Брат Йозеф готов исполнить свой долг. - Проскрипел старик, юноша же безучастно смотрел на дверь, непрестанно шепча молитвы. Коротко кивнув хранителю, Тиберий поднялся на ноги и, упёршись ногой в стену, с натугой открыл дверь репозитория. Взяв свободной рукой лампу из рук хранителя, юноша бестрепетно шагнул в кромешную тьму, скрывавшуюся за дверью, и прежде чем свет от его лампы рассеял часть тьмы, Тиберий навалился на дверь, стремясь скрыть от мира содержимое репозитория.

- Братья Децимус и Нонус проведут ритуал закрытия. - Проскрипел хранитель, прежде чем отправиться в обратный путь.

Проводив старика взглядом, Тиберий ещё несколько минут безучастно наблюдал за работой братьев по ордену, пытаясь одновременно убедить себя в том, что всё сделал правильно. Наконец, собравшись с силами, приор поднялся на ноги и двинулся вслед за хранителем. Будучи членом Приората, Тиберий прекрасно знал устройство, а также все правила репозитория. Причина у такой осведомлённости была проста: в случае смерти одного из хранителей именно из числа приоров выбирался новый. К тому же чтобы открыть двери требовалось присутствие как минимум одного хранителя и одного из приоров. Впрочем, порой этим правилом пренебрегали, и далеко не всегда это заканчивалось хорошо. Выбравшись из ведущего к дверям репозитория коридора, Тиберий, припомнив расположение комнат, отправился в пустующий обычно 'гостевые' комнаты. Всё от него зависящее он сделал, теперь ему оставалось лишь ждать и молить всевышнего о прощении, впрочем, грехов на душе приора и без того висело преизрядно, но это вовсе не мешало ему и дальше выполнять свои обязанности. Как и чтец, Тиберий жертвовал раем ради того, чтобы этого самого рая могли достичь другие, хотя в отличие от жертвы того же чтеца, его жертва растягивалась на долгие десятилетия.

Глава 12

- Войдите, — раздался приглушённый дверью голос настоятеля. Толкнув дверь, я переступил порог кабинета. Через открытое окно открывался прекрасный вид на окрестные леса и с редкими проплешинами поселений.

- Я готов сопроводить ведьму на казнь, — произнёс я, столкнувшись с вопросительным взглядом настоятеля.

- Братия очень тебе благодарна, — расплылся в слегка лукавой, на мой взгляд, улыбке Лимбий.

- Надеюсь, мне выделят проводника и телегу? - Поинтересовался я хмуро.

- Конечно — конечно, — замахал руками настоятель, изобразив на лице нечто вроде оскорблённой невинности, — братья уже все подготовили.

- Замечательно, — буркнул я, и уже через несколько минут смотрел на то, что для меня 'подготовили'. За воротами монастыря меня ждала небольшая косматая лошадка. И надо сказать, что смотрела она на меня с каким-то одной ей понятным выражением, а ещё её, похоже, ничуть не пугал упакованный в обитый железом гроб. Да-да, то самое порождение мрака по имени Ультина лежала именно там. На мой взгляд, разорвать столько цепей невозможно, так что гроб — это уж перестраховка. Хотя если учесть полный рот зубов и то, как ловко это чудовище парило в воздухе, то лучше перестраховаться.

Забавно, но Лимбий даже не удосужился выйти, ну и ладно, я не гордый и вообще, гордость — грех! А я нынче праведником стать намереваюсь. Последняя мысль наградила меня едва заметным ударом током. Чертыхнувшись — ещё один удар уже почувствительней, я потёр светящийся крест на правой руке. За прошедшее время он ничуть не изменился, разве что при свете дня стал не таким заметным.

- Что ты там разглядываешь? - Поинтересовался монашек.

- Правь давай! и не задавай лишних вопросов, — буркнул я, невольно скопировав манеру Аврелия.

- А это правда, что вы теневика вдвоём убили? - Не унимался монашек.

- Нет, — буркнул я, неосознанно поглаживая рукоять пистоля. Врубившись, что делаю, одёрнул руку. Ну его, а то ещё и на второй руке выжжет что-нибудь.

- Но ведь я слышал его рёв и выстрелы, — Не терял надежды завести разговор монашек, или таких, как он послушником называют? А ладно, мне-то какая разница?

- И что? - Поинтересовался я, добавив к вопросу 'инквизиторский' взгляд.

- Как что? - Удивился монашек, ничуть не напуганный моим взглядом, — в лесу в тот момент только вы с братом Аврелием и были, — пояснил он и без того очевидную вещь.

- Ну были. И что? - Поинтересовался я недовольно, навязанный разговор меня откровенно раздражал.

- Так, он, говорят, для оружия неуязвим. - Изложил мучивший его вопрос паренёк.

- Так, не только оружием сильны воины божьи. - Хмыкнул я, припомнив безумный утренний бой.

- А чем ещё? - Вскинулся монашек с прямо-таки детской непосредственностью.

- Словом святым да молитвою. — 'Пояснил' я наставительно.

- И что помогло? -