Охотник на ведьм - Владилен Янгель

нас за такое максимум лет пять бы дали, да и то не факт. Всё это время какая-то мелочь упорно стучалась в сознание, требуя толики внимания. Лишь спустя несколько секунд до меня, наконец, дошло, что привязанная к столбу женщина ничем не отличалась от горожанок, стоя́щих неподалёку — ни тебе красных глаз, ни зубов, ни иссушенной кожи, даже когтей и тех не было.

- Засим суд признаёт, что вернуть Ультину Арранскую в лоно истиной веры уже невозможно... — провозгласил обвинитель, и я едва не ушиб ногу своей же челюстью. Как? Бог, возьми! Как? Ультина же в мешке, а мешок обёрнут цепями и, в свою очередь, запаян в железный ящик! Причём ящик этот у меня в телеге, но кого тогда пытаются сжечь?!

Не желая оставлять свой опасный груз без присмотра, я направил лошадь прямо на толпу. Животине это явно не понравилось, но боль умеет убеждать, и коняшка в итоге подчинилась. Проталкиваясь сквозь толпу, лошадка тащила за собой телегу. Вслед мне неслись ругательства, кто-то из особенно смелых горожан попытался влезть ко мне на телегу, но, увидев, кто правит лошадьми, поспешно ретировался.

Я не успел, когда до помоста с судьями осталось всего несколько метров, палач бросил факел. Промасленная древесина вспыхнула моментально. Спасти привязанную к столбу женщину теперь могло только чудо ну или команда пожарных моего века с пожарной машиной в придачу. Крики длились недолго, похоже, церковь нынче милосердна — страдания купца предателя из Коперхила длились куда дольше. Остановив лошадку возле помоста, я спрыгнул наземь, попутно пытаясь убедить себя, что женщина, сгоревшая на костре, виновна, хоть в чём ни будь, иначе её смерть ляжет на меня весьма неприятным грузом. Получившая поддержку в виде бьющегося током креста на руке совесть принялась за своё чёрное дело с новыми силами. Ну да, если бы я не остановился, чтобы изучить сундук, если бы поторопился, то может быть, и успел бы предотвратить эту нелепую казнь. Но я же не знал! 'незнание не освобождает от ответственности' — Немедленно заявил внутренний голос.

- Кто ты? - Вопрос пожилого клирика в простой монашеской рясе застал меня врасплох. Окинув взглядом грузную фигуру, я отыскал значок ордена, к которому принадлежит этот человек. Что характерно, помимо всего прочего, в чём я всё равно не разбираюсь, — на значке красовалась стилизованная буква 'I'. Вот он — городской инквизитор.

- Дмитрий, из Order Purgandum. - Отчеканил я с уверенностью, которой на самом деле не испытывал. Пожалуй, впервые в этом мире я оказался без присмотра, Аврелий хоть и раздражал меня неимоверно, но всё же был весьма полезен, когда дело касалось общения с подобными личностями.

- Что здесь делают псы де Лагуэ? - Выплюнул следующий вопрос местный инквизитор. Своё имя он назвать так и не соизволил.

- Я здесь по просьбе настоятеля монастыря Святого Лиция. - Ответил я, тщательно подбирая слова и интонацию. Конфликтовать с этим индивидом мне сейчас не с руки, в конце концов, я даже не знаю, что мне позволено в отношениях с ним, а чего нет.

- И о чём же он тебя попросил? - Приподнял бровь инквизитор. Остальные судьи заинтересованно смотрели на наш разговор.

- Доставить сюда Ультину Аранскую. - Ответил я злорадно, интересно, как этот 'Святой отец' будет выкручиваться из столь неудобного положения.

- Бред, Ультину только что сожгли! - Лицемерно заявил инквизитор.

- Тогда что же я везу в телеге? - Осведомился я ехидно?

- А вот это мы сейчас и узнаем. - Провозгласил упитанный инквизитор, и словно по волшебству рядом со мной образовалась парочка запакованных в кирасы стражников.

- Это угроза? - Осведомился я, положив руку на рукоять пистоля, блеф, конечно, у меня, если честно ни пороха, ни пуль не осталось, но они, ведь о таких тонкостях не знают.

- Нет, конечно, нет. - Всплеснул руками инквизитор, похоже, до него наконец-то дошло: если случиться потасовка между служителями церкви, ни к чему хорошему это не приведёт.

- Тогда нам надо поговорить в другом месте. - Озвучил я вывод, добавив в голос толику угрозы.

- Пойдём за мной, брат. - Приказал инквизитор, роняя слова. 'Брат' в его исполнении звучало почти как ругательство. Уняв вспыхнувшую в душе злость, я взял под узды лошадку и двинулся вслед за упитанным инквизитором и двумя стражниками. Долго идти не пришлось, буквально на соседней улице разместилось весьма солидное двухэтажное строение и вот что любопытно. Строеньице это обладало собственной часовенкой, пристроенной с правого края. Насколько я помню, такую вольность мог себе позволить далеко не каждый. Делаем вывод:— прямоугольное здание имеет прямое отношение церкви, а раз туда направляется инквизитор, следовательно, это и есть его логово. И зачем я иду сюда? Это ведь стопроцентная западня. Сейчас меня введут внутрь, а там десяток другой стражников с арбалетами или того хуже аркебузами.

- Телегу можешь оставить здесь. - Сообщил инквизитор, остановившись в центре двора. - Вы двое, не подпускайте к ней никого кроме меня. - Приказал он, повернувшись к стражникам. Безмолвно кивнув, вояки остались возле телеги, а инквизитор двинулся к той самой часовенке, пристроенной к баракам. Да, да, к баракам, только теперь до меня дошло, что висящий над входом в здание щит украшен гербом, который ну никак не может принадлежать церкви. Да и не отмечают церковники свои владения подобным образом. А значит, это владения местного вельможи, а то и вовсе городского совета, если местного лорда выперли из большой и не очень политики.

Открыв двери часовенки, инквизитор скрылся в тёмном проёме. Последовав за ним, я очутился в совсем уж миниатюрной комнатушке, с трудом, вмещающей в себя, алтарь, кабинку, исповедальню да четыре скамьи. Бодро протрусив до алтаря, инквизитор склонил колени в короткой молитве. Закончив общение с боссом, который, как всегда, не удосужился ответом, клирик, покряхтывая, поднялся с колен и, добравшись до противоположной стены, уставился на меня. Повторив его путь до алтаря, я точно так же преклонил колени и замер, шевеля губами с глубокомысленной миной на лице. Всё равно богу на мои молитвы как-то пофиг, а святоша с такого расстояния едва ли что-то расслышит.

Так, ну все положенные пять секунд истекли, пора вставать — я ж сюда не на молебен пришёл. Резкий электрический удар прошил руку и, пройдя сквозь всё тело,