Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

— Ты прав, — немного грустно и разочарованно выдохнул Хаджар.

— Не стоит отчаиваться, друг мой. — Эйнен сжал плечо товарища. — Даже благодаря этим словам я получил достаточно подсказок. И если даже не найду ответа самостоятельно, то когда получу манускрипт, мне будет намного проще, нежели остальным.

На этой ноте они покинули деревянную избу. Четыре дня назад они заходили в нее новичками состояния истинных адептов, но за столь краткий промежуток времени сумели укрепиться в этом положении. Их сила возросла не просто на небольшой шаг, а на целый скачок.

Узнай кто о таком — не поверил бы услышанному. А увидь — не поверил бы и увиденному.

Народ в школе Святого Неба уже с самого утра был занят ответственными делами. Хотя в целом и ночью особо никто не бездействовал. На полигонах порой случались стычки и поединки. Кто-то тренировался в техниках, которые требовали обилия лунного света, а кто-то просто отдыхал от суровых родителей или от консервативных нравов деревень и окраинных стран.

Но сегодня около Зала Славы было особенно оживленно. Несмотря на то что у друзей уже имелось задание на сбор ста килограмм желтой травы Пагани, любопытство взяло верх. Вряд ли они многое потеряют, если по дороге завернут “на огонек”.

— Такой шанс выпадает раз в столетие! — шептали с одной стороны.

— Надеюсь, тотализатор откроют заранее, — звучало с другой.

— Личный ученик Ларис Динос, старший наследник Дома Хищных Клинков, — читали люди с прикрепленного к дверям зала свитка, — вызывает через месяц на бой личного ученика Гавера Тареза, старшего наследника Дома Тарез, на поединок. Состоится он на первом полигоне, а вход для зрителей будет стоить сто очков славы!

— Сто очков! Победитель унесет с собой половину, а вторая уйдет школе.

— Демоны и боги! Я просто обязана накопить сто очков!

— Ты права, такой бой может раздвинуть наши горизонты и…

— К демонам твои горизонты. Говорят, что Ларис — первый красавец всего Даанатана.

— Кто-кто? Ларис? Этот кривоносый уродец? Другое дело Гавер… Ах, я бы все отдала за ночь с таким…

— Говорят, Ларис обладает просто невероятными техниками. В том числе и запретной, семейной!

— Про Гавера я слышал то же самое.

— А еще…

Хаджар с Эйненом отошли в сторону. Безо всяких слов они поняли друг друга — им тоже необходимо скопить по сто очков каждому. Что Ларис, что Гавер, оба они находились в списке Нефритового Облака. Наверняка просмотр их боя мог дать несколько подсказок о пути развития и том, в какую сторону двигаться дальше.

Подобное зрелище нельзя было пропускать!

Отправляясь к платформе, Эйнен внезапно широко улыбнулся.

— Судя по всему, мой ушлый друг, тебе пришла в голову некая мысль.

— А ты не слышал, мой варварский друг? — Бровь островитянина слегка дернулась, что на его скудном языке эмоций обозначало крайнее удивление. — Если устраивать открытые бои, то можно получить половину очков со зрительского взноса!

Хаджар кивнул.

— Не думаю, что на бои учеников внешнего круга хоть кто-то придет. Нам, скорее, доплачивать придется, а не взимать очки за вход.

Эйнен некоторое время молчал.

— Пожалуй, ты прав, — согласился наконец он. — Но если бы этот бой был между учеником, скажем, внешнего круга и младшим наследником одного из кланов, то за такое зрелище я бы заплатил вдвое больше. Просто чтобы посмеяться над несчастным глупцом.

Хаджар прищурился.

— Это ты на что намекаешь?

Несмотря на всю глубину философии Эйнена, порой в нем просыпалось контрабандистское, пиратское прошлое. Чего стоит только тот трюк в Море Песка, когда он обманул Тилис и разыграл целое представление, в котором принес “ложную” клятву. Подобный ход не пришел в голову даже Хаджару, а это, учитывая его прозвище “Безумный Генерал”, говорило о многом.

— Ты влюблен в Анис, возможно, считаешь ее своим партнером на пути развития. Так что твоя с Томом Диносом стычка — лишь вопрос времени. И когда это время придет, лучше будет, если кроме его крови мы с тобой получим еще и прямую выгоду.

Хаджар посмотрел на спокойного Эйнена. На лице островитянина не дрогнул ни один мускул.

— Проклятье, дружище, — в сердцах выругался Хаджар, — иногда ты меня пугаешь!

Лысый промолчал. Они, уже без всякой оторопи продемонстрировав големам-защитникам пропуска в виде свитков заданий, заняли место в толпе на платформе. На этот раз, вспоминая опыт с Дорой Марнил, хранили гробовое молчание.

Лысый же, судя по тому, как активно двигались его глаза под веками, и вовсе максимально внимательно сканировал окружавших их учеников.

Спустившись, друзья по знакомому маршруту добрались до стойл. Там их встретил все тот же тучный продавец. Разве что в этот раз он выбрал наряд цвета мокрого камня. А еще зачем-то сильно надушился и, Высокие Небеса, подвел глаза!

— Собираетесь на свидание? — спросил Хаджар, кладя на стол двадцать лишних изумрудных монет.

Информация в этом мире стоила дороже, чем презренный металл. Ну, если тот, конечно, не требовался для создания Императорских артефактов и выше.

— Надеюсь покорить сердце юной дочери подмастерья кузнеца, служащего Дома Тарез, — ответил конюх. Хаджар сначала подумал, что это и есть информация о том, кто купил сведения об их передвижениях. Но, как оказалось, продавец просто решил поделиться личным счастьем.

Ловко смахнув деньги с прилавка, он таким же незаметным движением выложил маленький клочок пергамента. На нем крупными буквами было написано: “Айан Гор. Ученик внешнего круга. Слуга Дома Тарез”.

Клятые Тарез! Хаджар в лицо не видел ни одного члена этого клана, но уже относился к ним, как к траве — такое впечатление, что они были везде.

— Ну а чего ты ждал от самого многочисленного дома? — пожал плечами Эйнен.

Они выезжали из стойл. На этот раз их транспортом стали лошади. Это, по идее, должно было привести Хаджара в более-менее радостное расположение духа (насколько вообще радостным мог быть тот, кто терпеть не мог ездить верхом). Вот только вместо ног у этих… “лошадей” красовались неестественно длинные и прямые лапы, отдаленно напоминающие лягушачьи.

Увенчанные перепонками, покрытыми бородавками, они еще и пахли так, как не пахли выгребные ямы “медвежьего” отряда. А после жижи лекаря, которой Догар (да будут праотцы к