Вервольф. Заметки на полях "Новейшей истории" - Алесь Горденко

всё было ясно, как божий день. Ничтожество заметило, как в дальнем уголке парка гуляла одинокая женщина с маленькой девочкой, одетая в дорогое кожаное пальто. Ну, уж эта точно рыпаться не будет! – решило существо, вытащило ножик из кармана и пошло делать гоп-стоп. Шрамы от женских ногтей на морде грабителя, следы борьбы и всего один ответный удар. Смертельное ранение в шею. На допросе существо во всём каялось, тряслось, рассказывало в мелких подробностях о своих преступных намерениях и умоляло внести в протокол обращение к прокурору о снисхождении – только не расстреливайте за убийство, оно же не умышленное! Я не хотел!!! Каюсь и прошу снисхождения!

Существо не расстреляли – его отправили в СИЗО до суда. Но отдельного здания СИЗО в городишке не было, был только специальный корпус в городской тюрьме. По ошибке конвоя подследственного поместили в камеру, где в то время находился бывший сожитель убитой. И он свернул подследственному шею.

И справка из второго дела. Дела, по-своему легендарного. Предприимчивая директриса дома ребёнка наладила, если уж прямо говорить, торговлю детьми. Бесплодных и одиноких пар в стране много; круглых сирот через её детдом проходило достаточно... В документах девочки Стефани Красс в графе «Отец» стоял прочерк, а мать только что убили. Следствию удалось доказать восемь конкретных эпизодов незаконного усыновления за вознаграждение; ещё о нескольких десятках – в том числе и по эпизоду девочки Стефани – остались смутные слухи и намёки в показаниях отдельных свидетелей. Учитывая, какой мог быть резонанс и скандал на всю страну (а может, и за границей), дело быстро расследовали, быстро провели суд, быстро расстреляли по приговору предприимчивую директрису. Ставшую, между прочим, четвёртой женщиной, которой советский суд назначил расстрел, за все послевоенные годы. В одном ряду с фашистской карательницей Тонькой Пулемётчицей и иными столь же достойными дамами. А девочка Стефани, скорее всего, сейчас воспитывается у каких-то предприимчивых состоятельных людей и носит их фамилию и отчество. А может, и имя тоже.

Нет, вот, бывает же. Мелкий уголовник. Наглая, алчная, беспринципная чиновница органов опеки и попечительства. Предположительно (конкретных доказательств так и не найдено, но, по всей логике, именно так) сговор вора в законе, управлявшего Варским централом со стороны криминала, и начальника тюрьмы: вору надо было подольше задержать в тюрьме кольщика по кличке Художник ещё на несколько лет – уж больно талантливо делал татуировки. А в основе всего лежал донос, написанный отцом на сына по указке майора КГБ.

Мелкий уголовник – сам по себе. Директриса детдома – сама по себе. Вор в законе – сам по себе. И уж тем более сам по себе – алчный мерзавец в погонах Комитета, с которого всё началось.

А в целом…

Вальдемар Александрович взял со стола книжку. Тоненькая книжка для детей, вот буквально неделю как из типографии. Не очень много текста – и много рисунков (ну, как и всегда в детских книжках). «Гамельнский крысолов». Адаптированная для детей версия довольно жуткой средневековой легенды. Жителей города Гамельна одолели крысы. Горожане молили Всевышнего об избавлении – и однажды в город пришёл человек с волшебной дудочкой. Заиграл на ней – и зачарованные крысы ушли за ним прочь из города. Потом он вернулся за обещанной наградой, но жители решили не платить. Тогда Крысолов снова заиграл на дудочке и увёл из города всех детей, чем обрёк его на вымирание. Это в оригинале. А в переложении для малышей – дети, вместе с Крысоловом, уходили в страну всеобщего счастья, где живут только хорошие люди, которые никогда никого не обманывают. И жили они там долго и счастливо.

«Рисунки – Д. Лиандер». Чёрно-белые рисунки простым карандашом, так как книжка – раскраска. Вообще – да, у него в последнюю пару месяцев творческий подъём. Связан с удачным поворотом в личной жизни. Поэтому в свободное время депутат Верховного Совета, делегат Съезда народных депутатов СССР и исполнительный директор частного охранного предприятия ещё и рисует. И даже неплохо рисует, что уж говорить. Его просили об иллюстрациях к какой-то другой сказочной истории, но ему оказалось неинтересно. Просто – неинтересно. А для него это не работа, это хобби. Интересно – рисует, неинтересно – нет. Вот про Гамельнского крысолова – оказалось интересно. Нарисовал.

И очень быстро напечатали.

Что же касается его работы… Председатель КГБ помрачнел.

Нет, не надо себя обманывать. Уж он-то, пожалуй, лучше, чем кто-либо другой, видел, что рыба прогнила с головы. Началось с провалов в экономике и дефицита даже основных товаров ширпотреба и продуктов питания. Плюс у народа отняли водку в рамках антиалкогольной кампании. Нет, кампания, что и говорить, была необходима: алкоголизация трудящихся стала главным бедствием промышленности. Но... Партийные рукожопы так ту кампанию провели, что и водку у народа отняли, и ширпотреба не дали. Короче: народ в грядущее светлое коммунистическое будущее и раньше-то не особо верил, а теперь и вовсе стал открыто глумиться над моральными устоями Страны Советов и презирать её. Одновременно: сепаратистское движение на национальных окраинах, желание правящей партийной элиты стать полновластными и никому не подотчётными хозяевами тех богатств, которые им вроде как доверила в управление Отчизна…

Нет, вовсе не какой-то вшивый делегат Съезда нардепов, пускай и с яркой биографией, заварил всю эту кашу. Кастрюлька вовсю булькала уже в те времена, когда он был зэком в Варском централе и накалывал блатным татуировки. Просто вот здесь и сейчас…

Страну надо было спасать. И 17 марта прошёл референдум. И более двух третей советского народа сказали: да, мы по-прежнему хотим жить в едином Северном Союзе Социалистических Республик. Незначительные волнения и акции гражданского протеста прошли только на Кавказе и в Прибалтике. Правда, если кавказцы побузили, как всегда, бурно, но разово, то прибалты начали сколачивать постоянно действующие общественно-политические движения. И придумали им убойное название: «Народный фронт». Литовский народный фронт, латвийский, эстонский…

В Вильнюсе толпа демонстрантов попыталась захватить республиканский телецентр – мол, хватит с нас советской пропаганды, даёшь независимое национальное радио и телевидение! Учитывая массовость выступления, пришлось спешно перебрасывать в город и пускать в ход спецназ Комитета госбезопасности. Кого-то даже порубили сапёрными лопатками при разгоне демонстрантов. Ну, как всегда было в Стране Советов в прежние времена.

Но – на дворе была уже другая эпоха. И политическая элита переродилась. Многие члены Центрального комитета компартии прямо одобрили прибалтийский протест и подогрели скандал. Ничего личного, чисто бизнес: они рассчитывали наловить жирной рыбки в мутной воде общегосударственного политического кризиса. На Съезде народных депутатов шли бурные дебаты