Где демон шепчет о забвении - Ирина Игоревна Голунцова

– Сам справлюсь.

Вэй Лу промолчал. Тихо выдохнул. Смирение Синь Юя быстро сменилось раздражением. И так невовремя всколыхнуло схожее чувство в груди Вэй Лу, избавив от жалости. Он хотел протянуть руку помощи, хотя и в праве был злиться на подлую попытку Синь Юя заманить их в духовную школу Бянь Сэ Лун, пытаясь выторговать свободу для Синь Лин.

Рука поднялась и ухватила Синь Юя за плечо. Тот застыл, с неприязнью пытаясь вырваться, но одного взгляда, брошенного на Вэй Лу, хватило, чтобы прекратить сопротивление.

Как бы Вэй Лу ни пытался, но пальцы только крепче впились в плечо Синь Юя. Оно казалось таким тонким и хрупким, что хватило бы небольшого усилия, чтобы сломать кость. Смотря перед собой невидящим взглядом, Вэй Лу медленно вздохнул, но холодный воздух не помог остудить разрастающийся пыл в груди. Он чувствовал набегающие волны жара и злости, как в тот раз в бане, когда своими словами и поведением Синь Юй разозлил его в мгновение ока.

– Тебе сейчас никто не поможет. После того, как ты подставил нас с братом, советую вести себя сдержаннее.

– Это что, угроза? – ощутив, как Вэй Лу усилил хватку, Синь Юй скривился и зашипел от боли. Его слова сочились ядом: – Ну давай, убей меня, только одолжение сделаешь.

Убивать его Вэй Лу не собирался, слишком глупый и импульсивный поступок, который повлечёт за собой неприятные последствия. Он позволил Синь Юю вырваться и уйти, а сам дал себе немного времени, чтобы успокоиться. И что он тут хотел устроить? Вдвойне поколотить Синь Юя? Пригрозить ему? Пожалеть?

Нет. Он лишь надеялся помочь, а получив в ответ раздражённое рычание, сам показал когти.

«Нечего ему уже терять, не удалось спасти мать… а мне какое дело до его трагедий?» – с упрямством подумал Вэй Лу, вернувшись к костру и провалившись в беспокойный сон.

Поутру он проснулся последним, в большей степени из-за чьих-то препирательств под самым ухом. Хотя, как оказалось, не «под самым ухом»: просто Синь Юй не особо оценил помощь со стороны Вэй Учэня, пытающегося обработать раны на его распухшем лице. Заняв сидячее положение, Вэй Лу долгие мгновения наблюдал за кривляниями Синь Юя и дивился, как у Вэй Учэня хватает выдержки не отвесить тому подзатыльник.

«Мне бы уже двадцать затрещин влетело с таким подходом», – невесело подумал Вэй Лу, почувствовав укол ревности. С чего Вэй Учэнь вообще помогал этому идиоту? Только потому, что другим дела нет? Вряд ли, уж из жалости-то Вэй Учэнь не стал бы ухаживать за Синь Юем.

Вэй Лу недовольно скривился, плотно сжав губы. Пусть Вэй Учэнь и не любил чужое общество, но в Бянь Сэ Лун только Синь Юй оставался более-менее знакомым человеком. О доверии речь не шла, однако взаимодействовать и чувствовать хотя бы какую-то связь он мог лишь с этим выскочкой. О младшем брате Вэй Учэню напоминали только мысли, ведь даже тот подарок из жемчужин у него отняли. И не вернули.

На душе стало паршиво.

А внезапно показавшаяся перед носом рисовая лепёшка заставила Вэй Лу растеряться и обернуться на стоящего подле Асуру. Остальные, похоже, уже поели. Рефлекторно кивнув в знак благодарности и приняв угощение, Вэй Лу уже поднёс хлеб ко рту, но замер. По спине пробежали мурашки, будто из кустов за ним наблюдал голодный хищник. Он оказался недалёк от истины, потому что, стоя под высокой сосной, за ним убийственным взглядом наблюдал Хао.

Стало как-то чересчур не по себе.

– Не бойся. Тебя он не тронет, – опустившись рядом, Асура в своей сдержанности его вообще не успокоил. – Точнее, больше не тронет.

Верилось с трудом. Но, смекнув, что Асура преисполнен уверенности в своих словах, Вэй Лу лишь лениво принялся жевать рисовую лепёшку да украдкой поглядывать на Синь Юя. Гордый общипанный петух с перьями павлина, ей богу.

– Его это как-то не спасло, – пробормотал Вэй Лу, указав подбородком на Синь Юя.

– Он не моя ответственность, а моего брата.

– Твоего брата? – несколько смутился Вэй Лу, рискнув уточнить: – А разве твой брат не государственный ищейка? А Синь Юй ведь в духовной школе Тайян числится.

– Я не могу сказать большего. Будучи чужаком, ты и так узнал слишком много. Понимаешь, чем это грозит тебе и твоему брату?

Понимал.

Асура рассматривал их в качестве кандидатов для служения духовной школе или государственным чиновникам: только по этой причине их не убили. Но если они с Вэй Учэнем откажутся официально покориться, от них просто избавятся.

– Да…

Вэй Лу стало до боли обидно и грустно. Никаких больше путешествий и свободы, никакого духа авантюризма и ветра в голове. Жизнь по чужой указке, а не по зову сердца.

– Ты согласен принять моё предложение?

А с другой стороны, им не придётся больше заботиться о крыше над головой, об отсутствии работы и денег. Асура озвучил немалую сумму, выделяемую заклинателям на личные расходы, только Вэй Лу уже понял, что за такую награду придётся далеко не деревенских жителей от кошмаров спасать.

Он тихо выдохнул, оправдывая молчание медленным пережёвыванием пищи. Но проглотив кусок, он больше не мог тянуть с ответом. Глядя грустным взглядом на Вэй Учэня, Вэй Лу понял, что так или иначе, каким бы ни оказалось мнение брата, он уже принял для себя решение:

– Да. Я согласен стать частью духовной школы Тайян.

Часть вторая

Глава 19

Заклинатель посещает столицу

Духовная школа Бянь Сэ Лун произвела на Вэй Лу особое впечатление: она будто парила в облаках и тумане среди гор и дремучего леса. Но увидев территорию духовной школы Тайян, у него и вовсе челюсть отвисла от неведомых масштабов. Он, конечно, слышал, что Тайян является крупнейшей духовной школой, но не мог себе представить, как её сердце занимало в столице целый район.

Они сразу ступили на территорию духовной школы, лежащей на западе столицы, подобно первому оборонительному бастиону. Небольшой город-крепость со своими лавками знахарей и торговцев, мастерскими и кузнями. Адепты в одеждах цвета песка и серебра составляли большую часть прохожих.

Вэй Лу пару раз бывал в столице, однако не задерживался тут больше двух дней и сторонился западной части – нелегальным заклинателем здесь ходить всё равно, что прыгать зайцем по охотничьему полю. А сейчас он не просто ступил на территорию города, а очутился в самом центре последователей светлого пути.

Оказавшись в живописном поместье,