Перекресток возможностей - Л. Нил Смит

и господа… — В ревущем хаосе ее не было слышно. Это было подтверждением слухов, циркулировавших неделями. Лица поворачивались, чтобы уставиться на меня. Другие пытались утихомирить шум, добавляя свой собственный к общему гвалту. Дженни снова взобралась на помост, крошечная рядом с мохнатой громадой вице-президента. — ПОЭТОМУ! — крикнула она в микрофон.

— Спасибо. Поэтому я предлагаю Конгрессу объявить чрезвычайное положение, чтобы разобраться с этой ситуацией, прежде чем сама цивилизация будет уничтожена.

Приливная волна шума захлестнула переполненный зал. Люси схватила свой микрофон, нажимая кнопку вызова. Это тоже было спланировано заранее. — Господин Вице-Президент! … Заткнитесь, вы, паразиты! … Господин Вице-Президент! — В отчаянии она выхватила свой огромный пистолет, произведя три разрушительных выстрела в бревенчатый потолок. Посыпались опилки, а вместе с ними — тишина.

— Председатель предоставляет слово Люсиль Кропоткиной.

— Давно пора, Фэншоу, старая обезьяна. Ладно, я поддерживаю предложение Дженни, чтобы мы могли объяснить всем этим деревенщинам, что здесь вообще происходит! — Она убрала пистолет в кобуру и села.

— Было предложено, — сказал Олонго, — и довольно энергично поддержано, объявить чрезвычайное положение. Обсуждение? Мистер Мэдисон, из Фед… э-э… Гамильтонианского Общества. — На дальнем краю зала поднялся Мэдисон. Я напрягся, но Люси быстро протянула руку, прижав мою руку с пистолетом к консоли.

— Господин Вице-Президент, мы только что стали свидетелями вступительных маневров беспрецедентного преступного заговора. Я…

— Да неужели? — крикнул кто-то. — А как насчет Гавайев? — Этому вторили, топая и свистя.

Мэдисон продолжал напирать: — Я сам подвергся нападкам этих безумцев и имею некоторое представление о том, что они пытаются продать. В интересах приличия я требую, чтобы их фантазии были немедленно отвергнуты, дабы мы все могли разойтись по домам. — Гудение, шиканье, перемежающееся парой-тройкой одобрительных возгласов. Один из его приспешников встал и крикнул: — Поддерживаю!

— Не по порядку, доктор Скиннер. На повестке дня уже есть предложение. Капитан Купер, у вас есть комментарий?

Купер был крепким неоимпериалистом в двойных плечевых кобурах. — Если бы мисс Смайт приняла дружественную поправку…

— Это зависит от обстоятельств, капитан, — ответила Дженни.

— Рассмотрели бы вы возможность переформатирования в комитет полного состава, [170] отложив голосование до тех пор, пока мы полностью не поймем природу этого вашего чрезвычайного положения?

Она замялась. — Не уверена, что смогла бы принять это прямо сейчас.

— Молодец, Дженни! — прошептала Люси.

— Тогда, — ровно ответил Купер, — я предлагаю это как формальную поправку.

— Поддерживаю! — крикнула Сэнди Силверс.

— Вот и прецедент, — хихикнула Люси. — Диссолюционисты поддерживают предложение неоимпериалиста!

— Спасибо, — сказал Олонго. — Есть ли обсуждение по измененному предложению?

— Господин Вице-Президент! — Слово получил шимпанзе-франклинист. — Насколько я понимаю, капитан Купер просто хочет больше обсуждений, прежде чем мы возьмем на себя обязательства. — По какой-то причине Люси напряглась. — Вы ведь не предлагаете никакого долгосрочного исследования, Джефф?

— Ты знаешь, что нет, Фред.

— Капитан Купер, мистер Маггс, не будете ли вы любезны обращаться к Председателю?

— Герр Доктор Физе Президент! [171]

Олонго смиренно вздохнул. — Мистер… эм… Клейнгунтер?

— Если герр Оберст Купер не имел такого намерения, — сказал дворецкий Мэдисона, — я бы хотель такое иссследофание формально предлошить. — Он чопорно поклонился и сел.

— Поддерживаю! — крикнул Скиннер.

Олонго поник. — Теперь у нас есть, — он беспомощно развел свои огромные руки, — поправка к поправке к первоначальному предложению. — Он сгорбился над кафедрой, грозно насупив брови. — Есть обсуждение? Я так и думал.

— К ГОЛОСОВАНИЮ! — крикнули сотни голосов, Люси — первой. — Разве политика не забавна? — радостно прошептала она.

— Поступило предложение перейти к голосованию. Сейчас мы будем голосовать по…

— К порядку ведения? — Встала полноватая дама, махая рукой.

— В чем дело, миссис Гранди?

— Олонго, дорогой, я не понимаю. Мы голосуем за объявление чрезвычайного положения или за обсуждение объявления чрезвычайного положения?

— Ни за то, ни за другое. Мы голосуем за то, чтобы… Мистер Клейнгунтер, пожалуйста, повторите для миссис Гранди и всех остальных, кто запутался.

— О, ради всего святого! — пробормотала Люси. Клейнгунтер начал говорить, сам выглядел сбитым с толку, перечитал свои заметки и посоветовался с Мэдисоном. Наконец, он снова изложил предложение.

— Теперь, если все понимают, что происходит, мы продолжим. Все, кто за поправку мистера Клейнгунтера к поправке капитана Купера, пожалуйста, обозначьте свое мнение, введя «да». — В массовой суматохе клавиатурной активности многие имена на экране сменили белый цвет на зеленый. Я начал считать, но сбился, когда…

— Все, кто против, наберите «нет».

Имя Люси и другие стали красными. Несколько остались белыми — делегат рядом с нами тихо храпел. У него не было моего ноющего мочевого пузыря, чтобы не дать ему уснуть.

Но нас превзошли числом, саботировали еще до того, как мы начали! Неужели Мэдисону позволят захватить два мира без боя? Увидим ли мы когда-нибудь снова Клариссу и Эда? Попаду ли я когда-нибудь в туалет?

— ГОСПОДИН СЕКРЕТАРЬ, ПОЖАЛУЙСТА, оцените пропорции! — Внезапно все перевернулось. Я забыл, что каждый делегат имел разный вес голоса, от тех, кто представлял только себя, до крошечного профессионального меньшинства с миллионами доверенностей. Предложение провалилось, двадцать к одному!

Следующим пунктом повестки дня была сама поправка капитана Купера. Все за? Яростный набор текста. Все против? То же самое. Табло выглядело безнадежно зеленым, но на этот раз я дождался пропорций. Бам! — ударил молоток. — Поправка принимается большинством в 99.44 процента. Данный орган распускается и преобразуется в комитет полного состава!

Я застонал. Неужели мы проиграли?

— Великие зобы, нет! — сказала Люси. — Мы надеялись на что-то подобное, но не могли придумать, как провернуть это сами. Эти гамильтонианцы сделали это за нас, благослови их паршивые шкуры.

Я опустил голову на руки. — Сдаюсь. Что происходит на этот раз?

— Научишься, — рассмеялась она. — Смотри. Любой, кто хочет выступить на этом трепе, ограничен десятью минутами, верно?

Я припомнил что-то подобное. — Но что это за остальная дребедень?

— Ну, теперь мы комитет полного состава, просто сидим вокруг печки-буржуйки. Никаких ограничений по времени, никакого призыва к голосованию. Проблема была в том, как это провернуть. Никогда бы не прошло, если бы мы это предложили.

— Понимаю, — сказал я. — Значит, вы уговорили капитана Купера…

— Как