Слово мастера - Александра Лисина

ни разу не показала и даже отдаленно не продемонстрировала, что что-то в мальчиках ее не устраивает. Напротив, она всегда была внимательна к их потребностям. Всегда была готова их приласкать и обнять. Всегда выслушивала каждого. Всегда находила время, чтобы с ними поиграть…

Казалось бы, нет и не может быть повода, чтобы после стольких лет лэнна Расхэ вдруг из заботливой и любящей матери превратилась в чудовище.

Но все же, все же…

Тан Альнбар, проведя еще сутки в дороге и наконец-то посадив ардэ во дворе, почти бегом помчался в дом, а затем прямо так, в верхней одежде, на полном ходу ворвался в спальню и… не в первый раз за последнее время испытал непонятное, но воистину мучительное сомнение, от которого стало погано на душе.

Она ждала его, как и всегда, в постели, полусидя, поджав под себя ноги и увлеченно читая какую-то книгу. Вся такая знакомая и родная. Все такая домашняя и уютная.

Когда супруг, грохнув дверью, замер, тяжело дыша, на пороге комнаты, Эльза едва заметно вздрогнула и, оторвав взгляд от книги, стремительно повернулась на шум.

При этом она подарила ему всего один-единственный взгляд. Быстрый, острый, на диво цепкий и оценивающий. Взгляд вовсе не расслабленной и разнежившейся в постели женщины, которая от неожиданности опешила и растерялась.

Нет.

Это был взгляд хищницы. Стремительный. Прицельный. Позволяющий мгновенно оценить обстановку и выбрать линию поведения.

Обычный человек его бы даже не заметил, а если бы и заметил, то, скорее всего, не осознал разницу. Однако тан Альнбар был насторожен, словно зверь, почуявший западню, поэтому в таком состоянии видел и подмечал абсолютно все. Поэтому же, едва наткнувшись на этот совершенно несвойственный Эльзе взгляд, он в один миг получил подтверждение всем своим подозрениям, после чего глухо рыкнул, быстрым шагом подошел к постели, на которой с почти что искренним удивлением привстала «верная супруга». После чего бесцеремонно ухватил ее за глотку, выволок из-под покрывала и, чуть ли не подвесив над полом, свирепо выдохнул ей в лицо:

— Что ты сделала⁈

— Альнбар… — судорожно вздохнула не ожидавшая такого напора лэнна и непроизвольно ухватилась обеими руками за его предплечья. — Отпус… ти… Ты сошел с ума!

— Что ты сделала с нашими детьми⁈

Тан из кармана второй рукой достал включенный блокиратор, после чего пнул часть стены у кровати, включая шумовое подавление. А затем встряхнул, словно куклу, приподнявшуюся на цыпочки, опасно побагровевшую женщину и рявкнул:

— ЧТО ТЫ С НИМИ СДЕЛАЛА⁈ ОТВЕЧАЙ!

Эльза в ответ лишь невнятно что-то прохрипела, а потом принялась отчаянно отбиваться, что, в общем-то, сделала бы на ее месте любая нормальная женщина. При этом ее тонкий халат повис на плечах, пояс развязался, под пальцами тана проступили алые пятна, наглядно говоря, что силы он отнюдь не пожалел.

Однако если бы обычная лэнна вряд ли справилась бы с крепким и рослым мужчиной, да еще и находясь в заведомо проигрышном положении, то госпожа Элизабет Расхэ неожиданно быстро сориентировалась. После чего так же неожиданно перестала трепыхаться. И с редкой для женщины силой полоснула по руке мужа ногтями, оставив на его предплечье четыре мгновенно наполнившиеся кровью полосы.

Не ожидав от нее такой реакции, тан Альнбар глухо выругался, на мгновение ослабив хватку, после чего нежная, послушная, по большей части милая и приветливая жена с такой же силой пнула его в коленку. А затем все-таки вырвалась, выкрутилась и проворно, словно дикая кошка, отскочила в сторону, пригибаясь к земле, словно самая настоящая хищница, и определенно готовясь к новому удару.

— Тварь! — с чувством произнес тан Альнбар, больше не нуждаясь ни в каких доказательствах. — Значит, это и правда была ты. Ты нас уничтожила! Ты уничтожила наших детей!

— На девочку не наговаривай, — зло оскалилась женщина, сгибая пальцы на руках, словно когти. — У нее с Талантом все в порядке. Целитель сегодня подтвердил. Хотя, конечно, дорогой супруг, я надеялась тебя порадовать этой новостью только ночью.

— Зачем? — только и спросил тан, выхватив из-под плаща пистолет и недрогнувшей рукой направив дуло ей в лоб. — Ты ведь их родила. И ты же их почему-то убила. Да, Алоиза?

У лэнны Расхэ сузились глаза.

— Кто ж тебя успел просветить-то, муженек? Неужели старый козел Носко разоткровенничался перед смертью? Ты ведь для этого к нему ездил, да? Что-то заметил, хотя я была предельно осторожна, и поэтому отправился с ним поболтать?

— Кто ты? — не удостоив ее ответом, жестко спросил тан, демонстративно взведя курок. — Кто тебя послал? На кого ты работаешь?

Она хрипло рассмеялась и, подняв руку, рваным движением сдернула с себя халат, словно тот ее душил и мешался.

— А вот этого я тебе не скажу, дорогой. Скажу только то, что эту дуру Элизабет оказалось несложно подтолкнуть к бунтарству. Она всегда мне верила. И слушалась во всем, как последняя идиотка. Мы ведь были подружками… — Алоиза Норасхэ широко оскалилась. — Такие близкие, такие родные… Поэтому стоило ее лишь подтолкнуть, как вот она уже бежит к отцу с плачем, что не хочет выходить за тебя замуж. Убедить ее в том, что ты — чудовище, оказалось совсем несложно. А толкнуть в объятия галантного ухажера и вовсе проще простого. И вот уже в семействе Норасхэ назревает грандиозный скандал, старый тан в отчаянии, ему больше не к кому обратиться…

— И ты подсказала ему выход из ситуации, — сухо кивнул тан Альнбар. — Простой, логичный, безопасный… Да. Это я уже выяснил. Не понимаю только, как ты смогла предать мой род, если клялась этого не делать. И почему начала с детей, которых сама же вырастила.

— Дурак! — зло выплюнула она ему в лицо. — Клятв я тебе ни разу не давала! У алтаря все время была ОНА, тогда как меня ты увидел уже после церемонии. Поэтому все, что я была должна, это вовремя раздвигать ноги и делать вид, что мне это нравится! Тогда как в остальном я была свободной! И сейчас свободна, понял? Что же касается детей… да, ты прав. Это и мои дети. Но ребенок, зачатый от врага, это уже не ребенок, а орудие мести, — прошептала Алоиза, и ее глаза блеснули каким-то особенным, почти что фанатичным блеском. — Его не жалко. За него сердце не болит. Ну а то, что из-за этого твой род наконец-то скоро сдохнет, окупает все усилия, которые я для