Слово мастера - Александра Лисина

От этой мысли его вдруг взяла такая тоска, что он который раз недобрым словом помянул мертвого старика. А потом прокрутил в памяти недавно состоявшийся разговор. Вспомнил, что Носко родом ему поклялся, будто не просто не желал вреда, но и был абсолютно уверен, что дети будут здоровы. После чего еще раз вернулся мыслями к магическому договору, и вот тогда в его голове что-то запоздало щелкнуло.

Договор…

Когда тан Горус и тан Носко договаривались о свадьбе, то в договоре было четко прописано имя и характеристики магического дара женщины, которая должна была выйти за Альнбара замуж.

Старик тогда, может, и был растерян. Быть может, он и был убит предательством дочери. Но дураком он себя никогда не считал. И не мог не понимать, что если Расхэ не получат того, чего ожидали, то непременно зададутся вопросами, почему.

И вот тогда подмена обязательно вскроется.

Неправильная супруга обязательно будет изобличена.

Тот у нее магический дар или не тот, но вопросы его наследования всегда были настолько запутанными и неоднозначными, что даже если у поддельной невесты имелся точно такой же дар, как у настоящей, то все равно никто не мог гарантировать, что родившиеся от нее дети обретут те же способности, что и у оригинала.

Тем не менее старик свято верил, что обман никогда не вскроется, и был настолько в этом убежден, что даже мысли не держал, что его когда-нибудь разоблачат.

Но если он планировал обман, значит, должен был убедиться, что не только свадьба, но и все остальное у новобрачных сложится как надо. А для этого он, как ни крути, все-таки должен был обратиться за помощью. По крайней мере, если бы Альнбар вдруг оказался на его месте, то первым же делом поступил бы именно так. То есть обратился к набирэ, чтобы просмотреть линии вероятности жениха и второй невесты и быть стопроцентно уверенным, что их магия совместима.

Почему же тогда старый тан этого не сделал?

Или же все-таки сделал? Только не успел об этом рассказать?

От неожиданной догадки тан Альнбар внезапно замер. Вздрогнул, не зная чему верить и к какому решению склониться. А затем метнул в сторону спящей супруги стремительный и острый взгляд. После чего так же стремительно вышел, прямо на ходу активируя идентификатор, а когда оказался в своем рабочем кабинете, торопливо набрал тот самый номер, по которому ему так вовремя подсказали разгадку в прошлый раз…

— Сколько? — только и спросил я, когда видение схлынуло, и я снова оказался в том же кресле и в той же комнате, что и раньше. Йорк, как и мгновение назад, сидел на спинке, нервно дергая пушистым хвостом, однако особого беспокойства не проявлял, а значит, ничего плохого за время беспамятства я, скорее всего, не натворил.

Наставник, к счастью, понял меня правильно, поэтому быстро покосился на часы и ответил:

— Двенадцать с половиной мэнов. Гораздо дольше, чем в прошлый раз. Но за это время ты ни разу даже не пошевелился. И нехороших признаков я тоже не заметил.

Я наморщил нос.

Двенадцать с половиной, говорите?

Судя по всему, четкой связи между временем, которое проходит в видении, и временем, что идет в реальном мире, или нет совсем, или же она нелинейная. И гораздо большее влияние на него оказывает важность увиденного мною события, а также то, насколько глубоко я погружался в чужое воспоминание.

— Предлагаю на сегодня закончить, — с озабоченным видом сказал лэн Даорн, когда я оторвал руки от подлокотников и размял успевшую затечь шею.

— Нет, — качнул головой я. — Я в порядке. К тому же тан Горус намекнул, что память рода дает только то, что мне действительно нужно и что я способен перенести. Поэтому давай продолжим. Я прямо чувствую, что уже близко.

Лэн Даорн скептически на меня посмотрел, но потом снова бросил взгляд на часы и неохотно кивнул.

— Хорошо. Но только одно видение, не больше.

Я согласно угукнул.

Часы показывали без четверти двенадцать, так что до полуночи, думаю, как раз уложимся. А завтра у нас будет еще один свободный вечер, плюс целая ночь на размышления, поэтому, надеюсь, до нового года мы все-таки успеем все выяснить. И я наконец пойму, кто и почему подставил Расхэ, а также то, почему это было сделано с такой невероятной жестокостью.

Тан Альнбар молчаливой тенью метался от стены до стены, с нетерпением ожидая, когда же его все-таки примет провидица.

К счастью, на этот раз, благодаря большим деньгам и старым связям, ждать пришлось не несколько лет, а чуть больше месяца. И вот наступил конец очередного года, на календаре было уже второе ардэля. Вскоре надо будет везти бастарда в школу и думать, как на законных основаниях принять его потом в род. Но только вчера утром тану поступило долгожданное письмо, что его просьба о встрече с провидицей все-таки удовлетворена. Поэтому он все бросил, почти сутки провел в дороге. И теперь страстно надеялся, что хотя бы сегодня все его сомнения разрешатся до конца.

— Ты вернулся, — спокойно констатировала закутанная в драймарант бабка, которая не так давно дала ему дельную подсказку и, быть может, даст сегодня еще одну. — Что произошло? Зачем ты снова меня побеспокоил?

Тан Альнбар молча выложил перед ней два отпечатка ауры. Свою и своей нынешней жены.

— Хочу, чтобы ты посмотрела, есть ли у нас совместное настоящее и будущее.

Набирэ мельком на них взглянула и покачала головой.

— Свое настоящее ты и так уже знаешь. А что касается будущего, то я его не вижу. Ни новых детей, ни внуков… и это очень странно. Нити ваших судеб чрезвычайно тонки. Быть может, они скоро оборвутся. Но я не вижу деталей, это, как ты понимаешь, не моя специальность. Поэтому если тебя интересует что-то, кроме ваших общих потомков, то найди обычного провидца. Он подскажет.

Тан на мгновение замер, не зная, как сформулировать мысль, которая вот уже целый месяц тревожила его подозрениями. А потом негромко спросил:

— А у нашего общего будущего есть альтернативы? Хоть какие-то, помимо той, что ты мне описала?

— Да, — совершенно неожиданно ответила она. — Раньше такие альтернативы были. Но теперь они полностью утрачены, поэтому я вижу всего лишь тень